— Просто коммандос, — ответил он хмуро. —Просто люди, которые выполняют приказы.

Она посмотрела на его хмурое лицо, на экраны, сновавзглянула в его зеленые глаза.

— Потому ты их не трогаешь?

— Я? — удивился он. — А как я их могу?

— Не поверю, — отрезала она, — что ты, такойпредусмотрительный, да не… Они ж наверняка топчут твои мины! Но ты не жмешь натайную кнопку, не подаешь сигнал… А я бы не сказала, что ты вдруг такой добрый.

— Нецелесообразно, — ответил он. — Чтотолку?..

Она взвилась:

— Нецелесообразно? Слова какие знаешь! Да я у подругичашку разбила нечаянно, так она меня поедом ела месяц! А в тот день чуть неубила!

— Так то чашка, — обронил он хмуро, не поворачиваясь. —Наверное, дорогая.

— А твой дворец?

Он отмахнулся:

— Одним больше, одним меньше…

— Ты… у тебя есть еще?

— Типовухи, — буркнул он. — Ничегоинтересного. Везде стандартный набор, ничего оригинального. Понимаешь, я неумею устраиваться. Да мне как-то и по фигу удобства…

Он морщился, глаза были испуганные, а голос даже вздрагивал.Она ощутила, что за его небрежными фразами прячется настоящее отчаяние.Настоящий мужчина не должен показывать женщине слабость, это она вольна сесть иразреветься, а мужчина, будь он даже впятеро слабее женщины, должен выпятитьчелюсть и держаться, оберегать слабый пол… который не такой уж и слабый, есличестно.

— Он все предусмотрел, — прошептал он. — Онпредусмотрел все…

— И что теперь? — спросила она испуганно. —Что теперь?

— Мы в ловушке.

— За нами следили?

— Даже не знаю. Странно, слишком быстро узнали, где мы.

Она предположила:

— А если они заранее знали, но дали нам уйти подальше?Все-таки в городе затевать перестрелку — это не то, что сейчас…

Он покосился в ее сторону с недоверием:

— Откуда они могли знать?.. Нет, это явно улучшеннаясистема слежки. Каждый день появляются новинки, за всем не уследишь. Черт!..Этот мир нов, каждый день свершается нечто, чего я не знаю… и чего непредусмотрел!.. Но до Яфета мне не добраться. А сеть вокруг нас будетстягиваться все туже, пока не… Ни один сверхчеловек не в состоянии бороться смогучей организацией. На нее работают не только тысячи людей, их не перебить,но лаборатории, институты, правительственные учреждения. Понимаешь, достаточноодного движения мизинца Яфета, чтобы за мной начали охотиться все секретныеслужбы мира! Не одна ЦРУ или ФСБ, а даже службы каких-нибудь карликовых стран…с их приборами слежения, раннего оповещения, спутникового наблюдения,вертолетами, самолетами, группами коммандос!.. Снайперы будут стрелять по мне скрыш, а тяжелые грузовики караулить на каждом перекрестке, чтобы…

— И ты… ничего не можешь?

— Все, что я могу, он знает тоже, — ответил онупавшим голосом. — А кто знает…

— Кто предупрежден, тот вооружен, — закончила она,вспомнив чью-то мудрость. — Олег, ты не из тех, кто захочет отсидеться вподземелье. Хотя, как я понимаю, даже здесь нас найдут достаточно быстро.Верно?

— Даже быстрее, чем ты думаешь, — ответил он совздохом. — Даже быстрее…

Он повернулся к экранам, внимательно смотрел запередвижениями коммандос. Часть поднялась на верхние этажи, другие компактнымигруппами передвигались по первому этажу. Все действовали умело, слаженно,ничего не перевернули, не разбили ни единой чашки, но не было шкафа, куда бы незаглянули, и ящика, который бы не открыли.

— Что делать? — спросила она. Ее плечи тряслись,она знала, что выглядит жалко, но сейчас было все равно. — Они доберутся исюда?

— Нет, — ответил он. — Я предусмотрел.

— Но у них аппаратура, ты посмотри!

— Это миноискатели.

— А вход не найдут?

— У меня там микронные допуски, — сообщил он.

Его глаза медленно темнели. Юлия услышала сдавленный вздох.Рука его медленно потянулась к кнопке, что отличалась не только по цвету, носверху ее предохранял прозрачный колпачок.

— Это что? — спросила Юлия шепотом.

Олег молча поддел колпачок пальцем. Звонко щелкнуло,крышечка откинулась, а палец Олега тут же коснулся кнопки. Юлия быстро перевелавзгляд на экраны. Десантники быстро и красиво перемещались вдоль стен, словнопозировали перед президентом, затем экраны вспыхнули и погасли все разом.

Юлия несколько мгновений смотрела на экраны. Везде чернота.

— Я не поверю, что там короткое замыкание, —сказала она тихо. — Ты все-таки заминировал дворец?

— А ты как думала?

— Но их там много, — сказала онапредостерегающе. — Не только в доме, но у бассейна, кто-то шарит в саду…

— Взорвалась даже вертолетная площадка, — сказалон угрюмо. — Взрывчатка была даже в стенах, никаким миноискателем не найти…Ладно, ты посиди пока тихо, ладно? Или попробуй заняться чем-нибудь. Мне нужнопереговорить с некоторыми людьми.

Она отодвинулась, сердце ее колотилось бешено, спросиласевшим голосом:

— Ты в самом деле убил их всех?..

— Надеюсь.

— Тебе… не жаль такого сказочного дворца?

Он покачал головой:

— Я же говорил, типовуха. Одним больше, одним меньше…Сейчас там нагромождение камней… даже не нагромождение, а перемешанная иперепаханная земля. Ни одного камешка крупнее ногтя. От их бронежилетов отыщуттолько чешуйки! Но все равно, хоть это и тайная операция, но за ними явятсядругие… а затем заинтересуется и местная полиция, что это, мол, за странныеморские маневры, о которых их не предупредили.

Она прямо посмотрела ему в глаза:

— Олег, ты очень многое недоговариваешь. Возможно,подошел наш смертный час. Почему бы тебе не рассказать мне все?

Зеленые глаза замерцали, в глубине блеснули странныеискорки. Она молчала, смотрела ему прямо в лицо. Даже красиво очерченные губыподжала, взгляд не отводила.

— Понятно, — сказал Олег. — Там хоть шортикиперемерила, а здесь заняться нечем?

— Нет, — отрезала она сердито. — И шортики неуспела!.. Это же какое надо иметь нахальство… Олег, кто бы ты ни был, теперь яполностью на твоей стороне. Я никогда не прощу людей, которые мешают женщинампримерять красивые вещи! Расскажи все. Я слушала эти странные намеки про СоветТайных, но ни разу ты не сказал про ЦРУ, НКВД, Сюрте…

Голос ее дрогнул. Олег видел, сколько сил она тратит, чтобыне завизжать.

— Если начну рассказывать все, — сказал онрассудительно, — то состаришься… э-э… несмотря на твои шестнадцать лет… Тыменя уже успела охамить занудой, а сколько раз так меня несправедливо обзывалимои друзья и знакомые! Давай-ка я сокращу свой рассказ до разумных пределов…