Трое мужчин вошли в дом. Они были расслаблены, даже посмеивались над тем, что рассказывал Фрад.

— Он полный олух, — говорил он, первым направляясь к подземелью. — Если и был хитрым, как ты говорил, то с возрастом явно поглупел. Сейчас ты получишь своего должничка с его девчонкой. Как думаете, сколько мы за нее получим?..

Фрад и его спутники остановились перед раскрытой ямой. «Доброхот» почесал в затылке. Он даже склонился над зияющей чернотой и позвал:

— Эй.

— Тьфу, — сплюнул седой мужчина.

— Далеко уйти не мог, — с меньшей уверенностью произнес Фрад. — Он без сознания был, когда я его в яму скинул. Да и времени прошло не так уж много. Нагоним.

— А ты знаешь, куда они пошли? — едко вопросил седой и развернулся, чтобы покинуть дом.

Его спутники пошли следом. Они вывернули к выходу и остановились. Перед ними стояла хрупкая девушка и смотрела на них. Взгляд ее был пуст и равнодушен. Совершенно безопасная малышка, но отчего-то седой ощутил трепет и отступил за своих спутников.

— О, а вот и девчонка, — осклабился Фрад. — А где твой папаша, малышка? Иди сюда, не обидим.

Девушка посмотрела на него, вдруг протянула руки и произнесла:

— Я совсем одна, мне страшно. Обними меня.

Голосок ее нежный, будто дуновение теплого летнего ветерка, погасил ухмылку на губах Фрада. Он прерывисто вздохнул и шагнул к Иде. Шагнул и второй мужчина, только седой привалился к стене и, сжав кулаки, вогнал ногти в ладони. Ему тоже хотелось подойти, тоже хотелось обнять, чтобы малышка не чувствовала своего одиночества. Хотелось утешить и пообещать, что всё будет хорошо, но ее глаза… От этого взгляда по телу шел холодок, а своей интуиции седой привык доверять.

Он смотрел, как девушка раскрыла объятья, и Фрад шагнул к ней. Тонкие руки сомкнулись на его шее, и мужчина обнял ее в ответ. Они так и застыли, словно родственники или добрые знакомые, встретившиеся после долгой разлуки. Но прошло совсем немного времени, и Фрад вдруг застонал. Он вяло дернулся, ноги его подкосились, и мужчина тяжело осел на пол. А вместе с ним склонялась и девчонка, так и не разомкнувшая рук.

Старый знакомец Виша отлепился от стены и бросился к дверному проему. Он ухватил за локоть второго приятеля и дернул за собой. Тот вяло отмахнулся, и седой зашипел:

— Дурак, это же чары.

Ида повернула голову на голос. Седой толкнул на нее того, кого пытался увести, и бросился к двери, но… В проеме появился Виш.

— Серый, — сглотнул знакомец ведьмака. Эта кличка когда-то прицепилась к Вишу по нескольким причинам, и самой безобидной был светло-русый цвет его волос.

— Искал, Линд? — полюбопытствовал Виш и шагнул в дом.

Он бросил короткий взгляд на свою подопечную. Дружок седого от резкого толчка завалился, и Ида оказалась прижата мужским телом к полу. Но это тревоги не вызвало, и ведьмак вновь посмотрел на своего знакомца.

— Зря ты сунулся к нам, Линд, — без злости произнес Виш. — А всё твоя жадность. Не врал я тебе, пустым был тайник, до нас кто-то всё выгреб.

— Что ты хочешь сделать? — спросил седой, не сводя взгляда со старого знакомого.

Кем Серый был по своей сути, Линд не знал. Было время, когда Виш начал скрывать свой дар, и если пользовался им, то без ведома подельников. Так было проще. Однако добряком и размазней среди прежних друзей никогда не слыл, потому-то седой не желал подходить к нему, когда приметил, и отправил Фрада походить за «должником» да послушать. И очень удивился, когда тот пришел и рассказал, как легко заманил мужика с дочерью в ловушку. Даже подумал, что семейная жизнь размягчила Виша, а теперь видел, что ничего не поменялось.

— Не убивай, — попросил Линд.

— Не могу, — ответил ведьмак и повторил: — Зря ты сунулся к нам, Линд. Не надо было этого делать.

— Это тебе не надо было соваться в мой город, Серый, — осклабился седой и выхватил нож.

Он тоже не был слюнтяем. Однако Линд не знал главного, ни играть, ни договариваться Виш не собирался. За ним и его спутниками шел более опасный враг, чем бывший дружок по темным делишкам. И оставлять за собой след ведьмак не собирался. Раз уж Ида не оставила выхода, то надо было прибрать за собой.

Виш вытянул руку навстречу Линду, и глаза того округлились, потому что его собственная рука с ножом, уже занесенная для удара, перестала слушаться своего хозяина. Ведьмак сжал кулак, и руку Линда вывернуло. Нож вывалился из ослабевших пальцев и жалобно звякнул сталью о каменное крошево под ногами.

— Зря ты сунулся к нам, Линд, — повторил ведьмак в третий раз.

Он поднял вторую руку и скрючил пальцы. Седого откинуло к стене. Он схватился за горло и захрипел…

— Ах ты тварь!

Этот возглас оказался столь резким и неожиданным, что Виш вздрогнул и повернул голову. В пролом в стене влез Иллис. Он кинулся на подельника Линда и Фрада. Тот держал за горло девушку, но она даже не пыталась вырваться. Юноша скинул мужчину ударом ноги, и тот растянулся рядом тряпичной безжизненной куклой.

Ведьмак потерял интерес к происходящему и снова поглядел на злопамятного знакомца. И в то же мгновение на него обрушился удар камня по голове. Линд сумел вырваться из колдовской ловушки, пока ведьмак отвлекся. Он оттолкнул оглушенного Виша и, бросившись прочь из дома, выкрикнул во всю мощь своих легких, какая еще в них осталась:

— Помогите!

— Проклятье, — прохрипел ведьмак, схватившись за голову.

— Виш… — к нему уже спешил Иллис. И когда приблизился, пальцы спутника сжались на его щеках.

Глаза ведьмака сверкнули яростью:

— Ты зачем явился? Я что велел делать?!

— Я успел вовремя, Иде угрожала…

— Да ничего ей не угрожало! — гаркнул Виш. — Эта пиявка высосала двух мужиков! Зачем?! — это восклицание досталось уже девушке.

— Они хотели причинить тебе зло, — спокойно ответила она. — Я наказала.

— Линд выжил, — выдохнув, произнес ведьмак. — Надо убираться отсюда и побыстрей.

— Догоню, — ответила девушка и направилась к дверному проему.

— Стоять! — рявкнул Виш. — Он уже среди людей. Закрыть ему рот можно было только здесь. Ублюдок в полицию не пойдет, на нем грехов не меньше, чем на мне. И про дружков будет помалкивать, но если начнут спрашивать, то ему придется ответить. И обо мне он знает немало. Тьфу, — в сердцах сплюнул мужчина и велел своим спутникам. — Уходим. — А затем проворчал уже себе под нос: — Связался на свою голову…

Путники снова выбрались