улыбнулся, и не подумав устыдиться. — Вы же понимаете, что если я не расскажу отделу счетоводов все подробности, то они придут к вам сами?

Тихо застонав, я уронила голову на руки. Хуже Ирдиса могли быть только шесть дам, способных допросить возможный источник интересных новостей так, что всем палачам Дознания и не снилось. Передвигались счетоводы всегда вместе, и спасения от них не было даже в морге — было дело, после сбежавшей от Ровены мертвячки дамы к некромантке не побоялись пристать, пытаясь выяснить, в кого та влюбилась. За глаза отдел счетоводов в Управлении называли ведьминым кругом, чем эти дамы втайне гордились.

— Шантаж — это тоже преступление, — сдаваясь, высказала я сияющему Ирдису и махнула рукой в сторону дивана. Дважды приглашать дежурного не пришлось. — Что тебя интересует?

— Все! — если бы энергию Ирдиса можно было использовать в быту, мы бы здорово сэкономили на зарядке артефактов в кабинете. — Вы были свидетельницей скандала на приеме, и у вас отношения с главой Дознания! Да меня на ленточки порвут, если я чего-то не буду знать! Смилуйтесь и не допустите моей смерти от рук любопытствующих!

— Скажи уж, от собственного любопытства…

— Не без этого, — не стал открещиваться от обвинения Ирдис, и не дождавшись новых возражений, приступил к добыче сведений.

Несмотря на сыплющиеся на меня вопросы, информацию я строго дозировала. Да — была на приеме с Хоссом. Да, у нас роман. Да, сошлись во время совместного расследования. Нет, это не любовь с первого взгляда, прекрати фантазировать, мы давно были знакомы. Увидев, как загорелись глаза дежурного, без подробностей сообщила, что общаться мы начали еще в университете. Нет, студенческого романа у нас не было. И нет, безответной любви у одного из нас в то время тоже не было. Мне даже не пришлось врать, ведь в Тома я влюбилась намного позже, уже работая с ним в Дознании. Что же насчет Тома… я понятия не имела, когда он меня полюбил, но точно не в университете — и Томас, и Линард пользовались популярностью у девушек и редко оставались одни. Никаких особенных чувств ко мне Том тогда не демонстрировал.

Закончив выяснять все про мои отношения — о том, что я живу с палачом в одном доме и о своей давней работе на Дознание я, разумеется, умолчала — Ирдис переключился на скандал. Пришлось поделиться подробностями, не упоминавшимися в газете. Да, любовников застали прямо в процессе. Да, в гостевой комнате, буквально в двух шагах от полного людей зала. Нет, в какой позе — не знаю, Ирдис, у тебя совсем стыда нет! На середине моего допроса — иначе это не назвать — появилась Ровена. Вампирша, услышав, о чем речь, присела рядом с Ирдисом и, не перебивая, внимательно слушала. Но как только за удовлетворенным собранными сведениями дежурным закрылась дверь, некромантка обернулась ко мне и радостно оскалилась:

— А теперь я хочу услышать неофициальную версию!

— А это и была неофициальная, — я не удержалась и показала подруге язык. О поиске менталиста и нашем участии в скандале я решила Ровене не рассказывать — не хотелось втягивать ее в эту грязь. Пусть готовится к свадьбе и не отвлекается. — Официальную можешь почитать в газетах. А из того, что я не сказала нашему главному сплетнику — платье было оценено по достоинству.

— О-о-о, — у вампирши загорелись глаза, как совсем недавно у Ирдиса, но я мотнула головой, не пытаясь скрыть улыбку. У меня лицо начинало пылать, стоило вспомнить, что Том нашептывал мне в полном гостей зале, пока мы ждали удобного момента покинуть прием, а уж что мы устроили дома… Пересказывать это вслух я не буду даже Ровене.

— Не представляю, сколько еще любопытных к нам заглянет — у коллег порой совсем тормоза отказывают, а у меня сегодня можно две новости сразу узнать, — пожаловалась я, переводя тему. — Я так к вечеру охрипну!

Ровена, поймав мой полный страдания взгляд, налила мне как раз успевшего завариться чаю и попыталась скрасить ожидание конца рабочего дня:

— Доставай настойку, каждый раз, когда кто-то спросит тебя о Хоссе или скандале, будем пить по глотку.

— С ума сошла? Мы же так к обеду в дрова будем!

— Ну тогда… не знаю… съедаем по конфете? — показала на принесенный Ирдисом пакет. Словно по заказу, в приоткрытую дверь кабинета постучали.

— Катарина, привет! Тут такой слух интересный по Управлению гуляет… — заглянула в кабинет Лесса Маррен, одна из экспертов отдела хищений. За спиной хрупкой блондинки возвышалась ее рослая напарница.

Мы с вампиршей переглянулись и потянулись за конфетами. Началось.

* * *

Я стояла в домашнем кабинете Тома и разглядывала стену с заметками, на которой появилось так много нового с тех пор, как я впервые здесь побывала. Если раньше четыре смерти правящих лордов лишь казались разрозненными частями одного целого, теперь, когда мы нашли ментального мага, картина постепенно прояснялась. Графа Каппеша, цепкого, рассудительного и справедливого, пытались выставить потерявшим разум стариком. Я знала — мой дар на такое способен, но, чтобы воздействие было незаметным и постепенным, необходимо регулярно закреплять результат. Томас проверил — Фая Ферроу нередко сопровождала отца и имела возможность обновлять свое влияние на Каппеша. Граф Энтони Сантес, погибший в борделе от отравления эликсирами, был ярым борцом с наркотиками. К уличным маргариткам, однако, Сантес ходил регулярно, а у меня, окажись я рядом, хватило бы сил заморочить голову заядлому трезвеннику и заставить его наглотаться отравы. Есть моменты, когда сознание человека особенно уязвимо… Вопрос — приложила ли к этому делу свою руку Фая? Обстоятельства смерти Сантеса бросили тень не только на преемника, которого тот готовил себе на смену, но и на всю его деятельность. И не найдем ли мы, копнув это дело глубже, связь кого-то из лордов с наркобаронами?

Заметки с расследованиями смертей маркиза Сорена и виконта Ульеса я изучила особенно тщательно — лорды погибли почти за год до моего возвращения в Роден. Рон Сорен владел главным банком страны, все крупные финансовые потоки проходили с его ведома. Он был первым погибшим, хотя к уверенным сторонникам графа Каппеша не относился, скорее, был независим и по каждому вопросу не стеснялся иметь собственное мнение. Том полагал, от маркиза могли избавиться из-за его профессиональной деятельности, а не из-за политической. Мог ли банкир заметить что-то, не предназначенное для него? И мог ли ментальный маг засечь это в мыслях Сорена до того, как тот пустил компромат в ход?

Больше всего сомнений вызывала смерть виконта Ульеса. Самый молодой