Я стараюсь не смеяться.

– Мне нравится музыка Джастина Бибера. Я слушаю ее, когда бегаю. – Я разыгрываю суровость. – Ты повязана этой тайной. Если Девон узнает, мне несдобровать.

Она удивленно расширяет глаза.

– Да ладно!

– Представь себе. Love Yourself – моя любимая песня.

– Напой.

Я пытаюсь спеть несколько первых строк.

– Не останавливайся, – просит она, глядя на меня.

– Трудновато сосредоточиться и при этом обрабатывать тебе колени.

– Ну, пожа-а-а-а-луйста!

Я нехотя начинаю песню сначала, пропеваю все слова, даже те, что исполняет хор. Чувствую, что заливаюсь краской: певец из меня никакой.

– Ты как? – спрашиваю я.

Елена напряженно смотрит на меня, облизывает губы, глотает.

– А Тейлор Свифт можешь? Если тебе нравится Бибс, то…

– Хорош футболист, любящий поп-музыку! Прости, в ее песнях я не знаю всех слов.

Она приподнимает бровь.

– Как насчет All About that Bass Меган Трейнор? Эта песня – саундтрек моей жизни, если ты ее споешь, то я, возможно, оставлю тебе пирог.

– Я бы назвал твоим лейтмотивом что-нибудь из Lizzo, может быть Good as Hell. Я вижу тебя такой: тряхнешь волосами, проверишь ноготки и красиво уходишь…

– Ну, раз ты знаешь Меган Трейнор… – Елена подмигивает. – Споешь – не пожалеешь. – Она опять заливается краской. – Я про пирог. Про еду.

– Может, лучше поцелуй взасос? – Я сижу с опущенной головой, аккуратно готовя полоску пластыря, и стараюсь, чтобы она не видела моего лица. Я ее хочу. Ничего не могу с этим поделать, как ни стараюсь.

– Что ж, договорились. Вряд ли ты ее знаешь.

– All About that Bass? Сейчас, кажется, я помню эту песенку…

– Не ври, ты ее не знаешь!

– Ошибаешься, Елена, еще как знаю, дословно. – Я уже смотрю ей в глаза.

– Пой! – Она кусает губу, явно предвкушая дальнейшее.

Меня разбирает смех. Я леплю ей на колено последний пластырь.

– Помнишь наш секрет?

– Помню.

Не знаю, что побуждает меня встать, схватить дистанционный пульт, поднести его ко рту как микрофон, и начать петь. Я слегка запинаюсь, придумываю кое-какие слова, но в оригинале это не сольная песня, поэтому я кое-как справляюсь.

– А сплясать?

Я и против этого не возражаю. Не такой уж плохой из меня танцор, но Елена хохочет до слез, утирая мокрые щеки.

– Ну и ну! Что ты заставляешь меня вытворять?

– Если в футболе что-то пойдет не так, ты вполне сможешь подпевать какой-нибудь поп-звезде.

Я падаю на диван.

– Я мысленно пою все это на поле, когда нервничаю и чувствую необходимость успокоиться. И вообще, когда волнуюсь, не только на поле. На первой репетиции «Ромео и Джульетты» я напевал про себя Dark Horse Кэти Перри.

– Да ладно!

– Честное слово. – Я развожу руками. – В глубине души я – девочка-подросток.

Она с сияющими глазами качает головой. Я хлопаю ладонью по дивану рядом с собой.

– Посмотрим вместе мой корейский сериал? На этой неделе вышла новая серия, я еще ее не видел.

– Спасибо, что возился с моими коленками, – тихо произносит она и встает.

Я подпрыгиваю, хватаю ее за руку и опять усаживаю. Я закатал на ней мои синие спортивные шорты, но они все равно достают почти до колен.

Нажимая на кнопку пульта, я обнимаю ее за плечи и притягиваю к себе. Елена не возражает и со вздохом устраивается рядом, в моих объятиях.

– Как дела у Ли и Дан-и? Они уже целовались?

– Что-то никак. Какие-то они недоделанные.

– Наверное, еще не обо всем договорились.

Я слежу за событиями на экране. Ли преследует Дан-и после ее свидания с другим парнем.

– Ему трудно говорить о своих чувствах. Язык заплетается.

– Почему?

– Он еще никогда не влюблялся и не знает, как себя вести.

Елена поудобнее кладет голову мне на плечо.

– А что она?

– Она ему симпатизирует, но ей страшно. Тяжелое прошлое. Осадок после бывшего.

– Какие глупые! Взяли бы и все обсудили.

– Вот именно.

Мы затихаем, я стараюсь не дышать. Такое впечатление, что речь шла не о Ли и Дан-и, а о нас.

– Елена…

– Что?

Я смотрю на нее. У нее непроницаемое выражение лица, кажется, сейчас ее сморит дремота.

– Тебе знакомо ощущение дежавю? Как будто происходит что-то знакомое, уже случавшееся раньше?

Она открывает один глаз, старается его не закрывать, но терпит неудачу.

– Хочешь спать? – спрашиваю я с улыбкой.

– Устала. Та еще была неделька из-за Ромео. Он бесит меня на репетициях. Все время на меня смотрит и… – Ее голос превращается в невнятный шепот. – Да, у меня тоже дежавю. Мы уже смотрели эту серию, да?

Елена закрывает глаза, рот нежно приоткрывается.

Я даю ей несколько минут на то, чтобы погрузиться в сон, прежде чем ответить:

– Не в этом дело. Мне кажется, что я уже видел раньше этот сон: ты здесь, со мной, мы вместе… это самое чувство… – На ум приходит слово «завершенность», но я закрываю на него глаза. – Как будто была прошлая жизнь, хотя я не поклонник мистики и не очень-то согласен с баснями о родственных душах… Иначе сказал бы, что между нами что-то было в прошлом – целая жизнь… Черт, какие глупости я несу?! Это только потому, что ты уснула, так и знай.

Елена тихонько всхрапывает, я убираю волосы с ее лица.

Моя.

Нет, Джек.

Не твоя.

Глубокие чувства не по твоей части…

Я со вздохом возвращаюсь к сюжету на телеэкране: Ли силится рассказать Дан-и о своих чувствах, но быстро умолкает и бредет прочь. Вот-вот, дружище. Как я тебя понимаю!

Из-за Елены я теряю голову, с этим не поспоришь.

Что со мной не так?

Сам знаешь, что с тобой не так, болван.

Любовь погубила твою мать. София чуть не погубила твою карьеру.

В этом все дело.

Сейчас мне вредно по кому-то сохнуть. Меня ждет конкуренция и проблемы с подмоченной репутацией – вот чему надо посвятить все внимание. Если я хочу выиграть Суперкубок, то должен посвятить этому всего себя и начать с тренировочного лагеря. Елена – всего лишь антракт перед футбольным матчем.