– Какого дьявола мы ввязались в эту войну?! С такими вождями нас ждет не богатая добыча, а гибель!

– Погоди, не все еще потеряно, – успокаивал его ярл Рангхери, родной брат конунга.

Он умоляюще посмотрел на Рерика, но тот помалкивал, о чем-то сосредоточенно размышляя.

А думать было о чем.

После ухода из Русии Рерик ударился во все тяжкие. Его «волки», почувствовав полную свободу от всех условностей, словно взбесились. Они стали грозой купеческих караванов, нападали на прибрежные селения Чермного моря, выходили даже в Средиземное море, при этом свирепствуя и впрямь словно стая хищных зверей. От природы Рерик не был кровожадным, но безразличие, которое охватило его после смерти Гюзели, заставляло воеводу «волков» смотреть сквозь пальцы на бесчинства своих воев.

Спустя два года к нему присоединились Харальд и его брат ярл Рангхери. К тому времени Харальд, успев, несмотря на юный возраст, захватить владения нескольких соседей, сделал предложение Гюде из Хердаланда. Но девица была с гонором, поэтому ответила, что не хочет тратить свою целомудренность ради какого-то малоизвестного конунга, у которого за душой есть всего-то несколько фюлков – мелких княжеств, и что она даст согласие, если Харальд подчинит своей власти всех норгов.

Харальд решил – Гюда говорит дело. И дал обет не стричь волос, пока не завоюет всю Норвегию, за что его и прозвали Косматым. Одного за другим Харальд вынуждал конунгов признать его власть. Одних он убил, другие скатились с сиденья конунга на сиденье ярла. Херлауг, конунг Наумудаля, чтобы не превратиться в слугу Харальда, соорудил укрепленный курган, вошел в него с одиннадцатью дружинниками и велел засыпать за собой вход, похоронив себя заживо.

Но Гюде этого оказалось мало. Капризная красотка только презрительно фыркнула, когда Харальд начал рассказывать, скольких конунгов он отправил в Вальхаллу, и перечислять захваченные земли. И опять она была права – поживиться у полунищих норгов было нечем. Они и сами промышляли морским разбоем, чтобы хоть как-то прокормить свои семьи.

Тогда-то Харальд и вспомнил про Рерика. Слава конунга русов (с некоторых пор полянина иначе не называли даже короли заносчивых франков) прокатилась по всей Европе. Его именем матери пугали младенцев, а немногочисленные отряды, охранявшие поселения и небольшие города, разбегались, когда на горизонте появлялись лодьи с характерным изображением атакующего сокола на алых парусах.

Рерик и Харальд закрепили свой союз – стали побратимами. Вскоре они появились при дворе короля франков Людовика I Благочестивого[106]. Король обратил их в христианство (на что только ни пойдешь ради грядущих благ!) и благословил на борьбу с данами, подтверждая их право на владение захваченными землями.

Объединенные отряды русов и варягов-росов без особых усилий разгромили войско данов, но стать владетельными феодалами Рерику и Харальду не удалось. Территорию, на которую они претендовали, захватил Лотарь, сын Людовика Благочестивого, который выступил против отца вместе с братьями – Людовиком Немецким и Карлом Лысым. Они разделили огромную империю Карла Великого на три части, и, конечно же, чужеземцам ничего не досталось. Естественно, сражаться с хорошо вооруженными рыцарями франков Рерик и Харальд не решились. Слишком малочисленным было их войско.

Тогда Рерик и Харальд снова подались в варяги. Они собрали под свои знамена представителей всех религий и народов. Но их объединенная дружина не была шайкой убийц и мародеров. Рерик навел идеальный порядок в войске, образовав военный орден со своим неписаным уставом и железной дисциплиной. Их дружина, состоящая из опытных и жестоких воинов, стала одной из лучших армий Европы. Мало того, Харальд организовал ударный отряд берсерков. Одним своим видом они заставлял трепетать врагов. Подобно бешеным псам или волкам, они грызли собственные щиты, были сильны, как медведи или вепри. Берсерки огромными секирами повергали врагов наземь, раскалывая прочные щиты, как ореховую скорлупу, их не брали ни стрелы, ни огонь.

Вслед за берсерками наступала хорошо вооруженная и защищенная доспехами пехота, которая довершала разгром. Внезапность нападений и мощь отрядов Рерика и Харальда наводили ужас на врагов. Лодьи и драккары, обладая малой осадкой, легко продвигались по рекам и предавали европейские города огню и разбою. Короли и князья предпочитали не воевать с ними, а платить дань.

В 843 году войско Рерика и Харальда присоединилось к викингам конунга данов Гастинга[107], который решил пощипать франков в долине Луары. Поход был организован блестяще, Гастинг показал себя выдающимся предводителем, и варяги долгое время вполне успешно и почти без потерь грабили земли правителя западных франков Карла II Лысого. И все было превосходно, пока Гастинг не соблазнился на предложение бретонского графа Ламберта II.

Будучи сыном Ламберта I, владевшего Нантом до 831 года от Рождества Христова, он также надеялся получить от Карла Лысого это владение. Однако король предпочел назначить в 841 году на эту должность аквитанского графа Рено Эрбожского. В результате Ламберт, который счел себя оскорбленным, порвал отношения с королем франков, поднял против него мятеж и примкнул к графу Ванна и магистру Бретани герцогу Номиноэ.

Нанимая к себе на службу войско викингов, Ламберт пообещал Гастингу золотые горы. Но они тратили время впустую в мелких стычках, а добыча была совсем мизерной. Известие о намерении викингов совершить набег на Нант быстро разнеслось по селениям долины Луары, вынудив местных жителей искать убежища за стенами города.

Тем не менее франки, зная о сильном затруднении судоходства по Луаре летом из-за обмеления реки, ожидали нападения викингов не раньше осени, когда пойдут проливные дожди. На осенней кампании настаивал и Ламберт вместе со своими военачальниками.

– Почему ты все время молчишь?! – наконец не выдержал Харальд, обращаясь к Рерику.

– Думаю…

– И что ты придумал? – Харальд саркастически покривился. – Как убедить тупоголовых бретонцев не ждать манны небесной, а идти ускоренным маршем к Нанту?

– На берегах Луары нас будут ждать отборные войска и крепости, – ответил Рерик. – Это не выход. Мы потеряем не только многих воев, но и темп. А Нант тем временем хорошо укрепится. Брать город длительной осадой – плохая мысль.

– Тогда подскажи хорошую! Ты ведь у нас мудрец.

Рерик пропустил мимо ушей язвительный тон разозленного Харальда и спокойно, в своем стиле, ответил:

– Мои «волки» ищут среди местных рыбаков тех, кто хорошо знает русло Луары. И поверь, они найдут нам нужного человека.

– А зачем нам это? – удивленно спросил Харальд.