– Нам придется спрятать твое лицо под капюшоном, Лоран. – Алира опустила взгляд на карту и прижалась бедром к столу, что привлекло внимание Рафтмура. Взгляд Бевана украдкой скользнул по ножкам служанки и тут же вернулся к карте.

Что за мерзость? Нерисса кисло поморщилась, наблюдая за сценкой. На протяжении всего пути эти двое искали друг друга, но стоило им сблизиться, как оба отворачивались, будто ударились лбами. Нерисса никак не могла взять в толк, что между ними происходило, но вникать в их отношения не хотела. Союз или распри между головорезом и змеей ее никак не касались, хотя их обмен взглядами немало интриговал. Они глазами говорили на одном, недоступном для окружающих языке, но вслух свои слова сказать не могли, как будто в них была заключена сила, способная убить любого, кто их услышит.

– Полагаю, я могу даровать народу удовольствие взглянуть на меня, – с характерной усмешкой заметил Лоран. – Прятать такое лицо под мантией – преступление.

– У тебя морда побитая, как у пьянчуги. О каком удовольствии ты говоришь? – хмыкнул Беван.

– А вот тут я с тобой поспорю: женщинам нравятся шрамы на мужском лице, – парировал Лоран.

– Что, правда? – подначивала его Алира, вскинув тонкие брови.

– Ты и ты, – Лоран демонстративно отвернулся, – я с вами больше не разговариваю.

– О духи, защитите! – громогласно гаркнула Мюриэл и опустила тяжелый кулак на стол. – Закрыли все рты!

Столешница вздрогнула от удара, подпрыгнул кувшин с водой. Нерисса поежилась. Этой воинственной женщине определенно было о чем побеседовать с Ниорин, а им обеим – с Галин, чтобы научиться спокойствию.

– Роттеры – это вам не Рафтмуры. – Встав на скамью, Мюриэл расправила плечи. – На большом острове даже дети держат алебарду увереннее, чем вилку. Вас с вашим театром тут же раскусят; я вообще удивлена, как вас до сих пор не взяли люди Кастора!..

Нерисса нахмурилась. Она умела вытаскивать нужные сведения из общего котла чужих бесед, и услышанное замечание не прошло мимо. Что значило это «люди Кастора»? Нерисса не была столь прозорливой, как Лоран, и не отличалась познаниями Бардоса, но заметить морскую раковину среди серых камней уж точно могла.

Люди Кастора. Какого беса?

Постепенно мысли в голове закружились как жернова мельницы, перемалывая зерна подозрения в пыль понимания. Лоран говорил, будто стража на Гринфордте была под началом Самаэля, поддерживаемого советом, что король играл лишь роль пешки. Но так ли это было на самом деле?

Нерисса подозревала, что не может весь двор отказаться служить кронпринцу, полагаясь на доводы свиты из совета наследников. А что, если сам правитель выделял младшего сына? Что, если стража, гоняющаяся за беглецами по островам Гринфордт, это не марионетки Самаэля, а всего-навсего подданные и верно служащие Кастору? По крайней мере, это объяснило бы, почему Лоран не мог отдать приказ: слово беглого принца ничто в сравнении со словом короля.

Но если это так и Нерисса доставит мальчишку Старейшинам, можно ли будет использовать его как рычаг давления на родителя? Все слишком запуталось! Нерисса понимала, что ей все равно ничего не расскажут: ей было положено знать ровно столько, сколько положено знать ведьме, не больше.

Она задумчиво сложила губы в тонкую нить. Для начала нужно добраться до дома и сдать мальчишку Ниорин, а уже после думать об остальном. С возможностью давить на короля или без нее, плененный принц – это в любом случае преимущество.

Особенно теперь. Взгляд вновь упал на браслет. Если с Лораном что-то случится в пути по вине наемника, то кто сможет снять треклятую змейку? В животе скрутился тугой узел. Лоран был прав, теперь он для Нериссы – самый близкий «друг». Она не могла допустить, чтобы с ним что-то приключилось.

До тех пор, пока он не откроет замок браслета.

* * *

На небе развернулся беззвездный гобелен синего цвета с серыми разводами. Близился вечер, а вместе с ним набежал осенний холод. Мюриэл не прекращала читать нравоучения, находя любое действие поводом для укора. Неприятно было это признавать, но Нерисса прониклась симпатией к бойкой женщине, обеспечившей беглецам тепло и кров на короткое время. А может быть, она просто соскучилась по урокам; ей не хватало суровой Ниорин, понимающей и мягкой Галин, мудрого Гилмора и серьезного Сайруса.

– Не забывай… – рывком затянув бечевку на суме, гаркнула Мюриэл.

Нерисса нахмурилась и непонимающе посмотрела на Ренфрида, застегивающего ремень ножен на поясе. Страж весь день держался поблизости, как настоящая тень. Нерисса даже успела привыкнуть к его компании, и сейчас была бы не против, если бы он подсказал ей, чего от нее хотят. Но мальчишка ответил тем же отсутствующим взглядом. Из всей болтовни Мюриэл понял он едва ли больше, чем сама Нерисса.

– Чего не забывать? – прямо спросила она у женщины, закинув ремень сумы себе на плечо.

– Мастера-оружейника, – подсказала Мюриэл, снова уложив бугристые руки на бока. – Нужно быть благодарным тому, кто научил не сгибаться под тяжестью наковальни и молота.

Нерисса поджала губы и молча кивнула в знак благодарности. В словах и взгляде Мюриэл сочилась какая-то глухая боль, которую женщина не смогла скрыть за напускной грубостью… Нерисса вспомнила пустые комнаты, пыльные тюфяки на полу, покрытые паутиной факелы в кольцах. Этот дом давно опустел, камин потух и едва теплился, догорая последним углем. Нерисса склонила голову набок, уступая в борьбе своей любознательности:

– Где ваши ученики, Мюриэл?

Женщина взметнула на нее горящий взгляд, обрамленный облаком белых ресниц, и нахмурилась. Мгновение Нерисса думала, что сейчас Мюриэл выхватит из ножен топор и саданет им ее по голове. Но наставница молча отвела взгляд, роясь в кипе плащей:

– Я больше не учу.

– Почему?

– Всему научила.

– Разве вам нечего рассказать другим?

– Я все рассказала.

Нерисса раскрыла рот для следующего вопроса, но не успела сказать и слова: Мюриэл грубо всучила ей в руки плащ и брошь для крепления ворота. Больше не говоря ни слова, женщина ловко спрыгнула со скамьи и торопливо удалилась, оставляя ведьму и стража одних.

– Ты понял хоть что-нибудь? – взвешивая в руках драпировки, Нерисса искоса посмотрела на Ренфрида.

– Лучше не спрашивай, – вскинув ладони, сдался мальчишка.

Нерисса озадаченно осмотрела драповую ткань в руках и застежку, затем посмотрела на Ренфрида, что молча пожал плечами в ответ, и все же отпустила ситуацию на время. К чему вникать в историю Мюриэл, если та не хочет делиться? Но натягивая на плечи драп, Нерисса решила: нужно узнать у Бевана.

Закончив приготовления, Нерисса вышла на стылый двор в сопровождении Ренфрида.