на лесосплаве было занято до четырех тысяч рабочих. И это было очень кстати, поскольку после крестьянской реформы разведение льна в уезде стало понемногу сходить на нет. До реформы крестьяне в казенных лесах занимались подсечным земледелием, поскольку и лесов было много, и сами крестьяне тоже были казенными. После реформы, которая добралась в эти края только в 1866 году, им запретили делать расчистки, то есть сводить лес, а заодно и все расчищенные пашни и сенокосы конфисковали. Конечно, каждому хозяйству выдали почти по семь десятков десятин земли, но пригодной для использования в этих семи десятках была едва ли седьмая часть. Олонецкая губерния не Тамбовская – тут почвы каменистые и болотистые. Мхи и лишайники растут хорошо, а рожь плохо. Обычно крестьянам своего урожая ржи хватало на полгода или на семь месяцев, не больше. Мало того, их за выданную землю заставили еще и платить. Вот тут-то льноводство и стало умирать. В 1907-м пудожский купец первой гильдии Николай Александрович Базегский закрыл льнотрепальную фабрику неподалеку от Пудожа и прекратил скупку и поставку льна в Петербург49. Базегский был внуком Ивана Малокрошечного. Его отец Александр Петрович женился на дочери Ивана Ивановича и переехал из соседней Вытегры в Пудож. С того дня, как переехал, и до самой смерти называли его пудожане «вытегорским зятем». Зять кроме того, что унаследовал малокрошечную империю тестя и занимался скупкой, переработкой и сбытом льна, стал торговать бакалеей, хлебом и мануфактурой. Для города и уезда Александр Петрович сделал очень много – передал в дар для уездной земской больницы дом с приусадебным участком, делал крупные денежные пожертвования малоимущим Пудожского уезда, дал денег на реконструкцию Троицкой церкви, на его средства был благоустроен Муромский монастырь, он участвовал в содержании бесплатной столовой в Петрозаводске. Одних золотых медалей «За усердие» у него было семь, да еще и орден Святой Анны третьей степени. Александр Петрович много раз избирался гласным уездного земства и Пудожской городской думы, состоял попечителем самых разных благотворительных обществ, принимал участие в похоронах Александра Третьего в составе делегации Олонецкой губернии… Его сын – Николай Александрович Базегский, тоже купец первой гильдии, но уже обладатель миллионного состояния и единственный в Олонецкой губернии купец первой гильдии местного происхождения, тоже потомственный почетный гражданин, тоже гласный Пудожской городской думы, председатель совета богадельни купцов Малокрошечных, член-соревнователь попечительства императрицы Марии Александровны о слепых, действительный член Олонецкого управления Российского общества Красного Креста, почетный член губернского попечительства детских приютов, член уездного комитета попечительства о народной трезвости, кавалер орденов Святой Анны второй и третьей степеней за строительство храма Александра Невского50, Св. Станислава второй степени, Св. Владимира четвертой степени… В 1918 году дом Базегского реквизировала советская власть, чтобы отдать его под детский дом. В этом же году Николай Александрович умер от водянки. Теперь на доме висит памятная табличка, на которой написано: «В феврале 1918 года Советским правительством в ответ на просьбу Пудожского уездного совета по предложению Владимира Ильича Ленина были выделены денежные средства на содержание Пудожского детского дома». Буквы на табличке прочесть можно с трудом – краска вся облупилась, да и сам дом давно запущен, а ступеньки крыльца поросли кустами и даже деревьями. Местный краеведческий музей хотел бы переехать в него из аварийного здания земской управы, в котором он теперь находится, но на ремонт двухэтажного особняка нужны десятки миллионов, а весь бюджет нищего Пудожа…

Не будем забегать вперед. Вернемся в те времена, когда дом Базегских был так хорош, что в нем останавливался великий князь Владимир Александрович, когда путешествовал по Олонецкой губернии в 1885 году. Кстати, о путешествиях. Через два года проезжал по этим местам один из основателей российской этнографии Николай Николаевич Харузин вместе с сестрой Верой Николаевной. О Пудоже она написала в своей книге «На Севере. Путевые заметки»: «Масса серых домиков совершенно однообразной постройки, напоминающих собою деревенские избы, вместе со скромным собором, ютятся на краю крутого обрыва, спускающегося к реке Водле. Вперемежку с домами идут огороженные пашни, засеянные овсом и рожью, реже огороды, принадлежащие обывателям. По прямым линиям пересекают друг друга узкие улицы, почти что сплошь заросшие травой. На улицах непробудный покой; на них мирно пасутся овцы, лениво переходя с одного места на другое; да ребятишки кое-где собираются около луж и со звонким смехом загорелыми ножками месят жидкую грязь. Спит весь город, спит с утра до вечера и с вечера до утра. В окнах, уставленных горшками с диким перцем, бобами и фуксией, редко покажется чье-нибудь лицо». Харузина пишет, что для развлечения обывателей есть библиотека и клуб. В клубе «мужчины играют в карты, а барышни танцуют под звуки гармони. Барышни скучают смертельно и жаждут прибытия какого-нибудь нового кавалера».

По количеству умерших от скуки мух Пудож занимал первое место в Олонецкой губернии, равно как и по количеству дворов, сгоревших от одного пожара. В жизни маленького уездного городка все может быть событием. Столичные оперные певцы туда не приезжают и концертов не дают, вернисажей художники не устраивают, театров нет, и потому событием могут стать даже проводы новобранцев. Олонецкие губернские ведомости в декабре 1878 года сообщали, что из Пудожа в конце ноября выступили две партии новобранцев – каждую сопровождали по два конвойных. Перед выступлением партий в казармах отслужили напутственный молебен, новобранцев угостили водкой и булками, а в дорогу дали чай и сахар. До первой станции повезли их на подводах, которые дали жители города.

Или церковный староста Почезерского прихода Пучежского уезда Иван Николаев Краснов второй раз собрался поклониться в Иерусалим Гробу Господню и тамошним святыням. В первый раз, в 1885 году, он туда ездил сам, а теперь с женой – Вассой Алексеевой Красновой. Как представишь, сколько они привезут оттуда рассказов, крестиков, образков, свечек, фиников, как начнут дарить родственникам образки и крестики, а детишкам дадут по финику, как потом косточки от них посадят в огородах, как Иван станет обстоятельно рассказывать, как Васса раскроет рот, чтобы перебить его и сказать, что все было совсем по-другому, как быстро закроет его, взглянув на мужа…

Кстати, о театрах, которых в Пудоже не было. Олонецкие губернские ведомости писали, что второго мая 1890 года в здании Пудожского общественного собрания любителями был дан спектакль, на котором сыграны: «Через край», комедия в трех действиях, сочинение В. Тихонова, и «Помолвка в галерной гавани», картина петербургской жизни в одном действии, сочинение Щигрова. Представляете, как они приходили заранее, раздевались, стаскивали галоши и сапоги с налипшими комьями грязи,