Другое дело, что умирать я вовсе не собирался.

– Пойдем, – сказал я. – Пока у нас нет выбора – надо возвращаться в Эль-Бурган, к твоим сослуживцам.

– Слушай, а если… если бы я заплатил тебе, напрямую? – заискивающе глядя на меня, пробормотал капитан. – Сколько скажешь! У меня ведь есть деньги!

– Заплатил за что? – угрюмо поинтересовался я.

Он откашлялся и выдал:

– Я хочу, чтобы ты вывез меня из Кувейта и доставил в США.

– Увы, это исключено, – покачал я головой.

– Почему? – не унимался Харт. – Что тебя держит, Мамонт?

– Сэм.

– Ну, пусть Сэм, какая, к черту, разница? Что тебя-то тут держит? У нас отличная возможность сбежать, а ты…

– Не такая отличная, как тебе кажется.

– Я был с тобой честен, так будь и ты со мной, – потребовал беглый капитан.

– Не требуй от меня ничего, если не хочешь проблем, – нахмурился я. – Мы не друзья, не приятели, не коллеги. Я просто должен доставить тебя в Эль-Бурган, чем и занимаюсь. И советую тебе не мешать мне с этим, если жизнь дорога.

Я развернулся, чтобы продолжить путь, когда он внезапно спросил:

– У него есть что-то, что тебе дорого, так? Что-то… или кто-то… именно поэтому ты не можешь просто сбежать… Верно?

Мне стоило больших усилий, чтобы не сорваться второй раз за последние десять минут.

– Просто иди за мной, – произнес я. – И не усложняй.

Капитан послушно замолчал, но взгляд, которым он буравил мою спину после, был донельзя красноречив.

Харт понял, что угадал мое слабое место.

* * *

– Воды, сэр? – предложил водитель, глядя на блестящее от пота лицо Богута.

– Обойдусь, – пробормотал ликвидатор, хмуро глядя на здание тюрьмы за окном джипа.

Беглецы словно в воду канули. Глен поначалу решил, что они ушли через канализацию, но спустившиеся туда бойцы вернулись ни с чем – тишина, мол, как в склепе, ни плеска шагов, ни голосов. Осмотр ближайших зданий тоже закончился ничем. Вполне возможно, Мамонт организовал где-то тайное убежище, скрытое от посторонних глаз. Но что в таком случае остается Богуту?

Только набраться терпения и ждать. Ждать, пока русский и его спутник решат высунуться наружу. Положение усугублялось тем, что была глубокая ночь и лишенные фонарей проулки утопали в непроглядной тьме новолуния.

Ликвидатор облизал пересохшие губы и поднял руку.

– Давай сюда флягу.

На самом деле, Легиону очень повезло, что местные не присоединились к бунту заключенных. Если бы обитатели Эль-Вафры решили поддержать беглецов и напасть на оккупантов, вполне возможно, малой кровью отделаться бы не удалось. Конечно, Богут не рассматривал вариант с полной потерей города – лишенные выучки и, главное, оружия горожане вряд ли смогли бы долго сопротивляться армии. Но иные районы, вполне возможно, удержать бы не получилось, и это поставило бы под угрозу успех всей Кувейтской кампании, которая и без того развивалась не слишком удачно.

Впрочем, о глобальных задачах австралийский ликвидатор в те минуты и не помышлял. Его, честолюбивого профессионала, безумно злило, что Мамонт смог улизнуть прямо из-под носа, да еще и прихватить с собой кого-то из заключенных. А вот то, что Сергей походя без особых угрызений совести отправил на тот свет шестерых рекрутов Легиона, не раздражало, а, скорее, печалило Богута. Да, с точки зрения ликвидатора идти по пути наименьшего сопротивления было логично и правильно.

Но ведь убивает он не кого-то, а вчерашних сослуживцев!..

Впрочем, за десятилетия службы Глен повидал немало дезертиров. Причины у всех конечно же были разными, а вот итог – неизменно один: преданная сторона, морщась, выковыривала из собственной спины окровавленный нож, клялась страшно отомстить изменнику и, как правило, сдерживала обещание.

То же планировал сделать и австралиец.

Утолив жажду, ликвидатор шумно выдохнул, вернул флягу водителю и вышел из машины.

– Вы куда, сэр? – крикнул тот из-за баранки, чуть приоткрыв окно.

– Займусь чем-нибудь полезным, – буркнул Глен.

Трупы беглых заключенных Богут велел стащить обратно в тюрьму – чтобы, сверив физиономии убитых с портретами в досье, выяснить, кто же удрал вместе с Мамонтом. Собственно, этим осмотром ликвидатор и планировал заняться.

Когда он вошел внутрь, слегка опешил от увиденного. Мертвецы были повсюду, а пролитая кровь убитых хлюпала под подошвами ботинок. К сожалению или к счастью, солдаты Легиона ворвались внутрь, когда последняя камера уже была открыта и разгневанные синдикатовцы конечно же бросились на своих пленителей, вынудив тех вести огонь на поражение. Глен переступал через покойников, брезгливо морщился, случайно наступив в багровую лужу, но продолжал идти. Возле одного из убитых Богут задержался: это был тот самый рядовой, который помогал австралийцу проводить допросы. Опустившись на корточки рядом с трупом солдата, ликвидатор проверил его кобуру и карманы: ни ключей, ни пистолета. Вероятно, его Мамонт убил первым, чтобы освободить и вооружить цель, а также выпустить прочих пленников. Запустив руку во внутренний карман куртки, Глен нащупал там нечто мягкое, но упругое.

– Двоих наших пристрелили, – сообщил подоспевший курносый сержант. – Этого вот и еще одного…

– Как думаешь, что это? – спросил Богут, продемонстрировав солдату крохотный мешочек с серо-стальным порошком. – На муку или сахар похоже не очень-то.

Сержант открыл рот, потом снова закрыл и лишь замотал головой – не знаю, мол, впервые вижу подобное.

– Рискну предположить, это – концентрированный яд, – сообщил Богут со вздохом. – Что-то вроде строфанта. Убивает, надо думать, мгновенно.

– Но зачем… зачем надзирателю понадобился яд?

– Видимо, чтобы отравить майора из шестой камеры, что он, собственно, успешно и проделал.

– А вы уверены, что это…

– На девяносто девять процентов, – сказал ликвидатор, поднимаясь. В правой руке он сжимал мобильник убитого. – Один процент я оставляю на то, что его кто-то подставил. Но, скорее всего, этот сученыш, – Глен легонько пнул труп надзирателя, – был предателем.

– Почему же его тогда убили? – недоуменно почесал затылок сержант.

– Возможно, потому, что он уже выполнил свою миссию и стал не нужен, – равнодушно пожал плечами Богут. – Предателей никто не держит при себе дольше, чем этого требует ситуация, – чтобы они не успели предать вновь. Заруби себе это на носу, сержант.

Солдат лишь растерянно кивнул, не зная, что еще на это ответить.

– Ладно, этого можно убирать, его телефон у меня, посмотрим, найду ли я внутри что-то интересное. Ну а где второй надзиратель? – спросил Богут. – Может, у него тоже рыльце в пушку?