Елизавета Львовна в фамильных драгоценностях и вечернем платье переливалась и поблескивала, как китайский новогодний шарик. Она разволновалась так, что инстинктивно попыталась спрятаться за подругу, которая была раз в пять меньше ее. Так они и стояли в прихожей паровозиком: впереди мама Сергея, а позади нее без пяти минут свекровь.

– Познакомьтесь, Анечка, это моя мама Елизавета Львовна, а это ее подруга Тамара Антоновна, – повел он рукой в сторону стоящих в прихожей женщин.

– Очень приятно, – протянула Аня, отметив про себя, что надо бы уточнить, кто из них мама, хотя какие уж тут сомнения, именно такой славной сухонькой старушкой она ее себе и представляла.

Приняв у девушки шубу, Вадим был ослеплен ее нарядом. Тамара Антоновна, всех девушек машинально примерявшая на Сережу, неодобрительно сдвинула брови: девица была слишком яркой, почти вульгарной. Это не укрылось от внимательной Аньки.

«Ура, лед тронулся», – подумала она, впрочем, без особой радости. Она собственными руками рушила сейчас свое счастье.

Улучив момент, она шепотом спросила у суетящейся на кухне Кристины:

– А кто из них мама Сергея?

– Которая маленькая, – ничуть не удивившись вопросу, односложно бросила домработница.

– Понятно, как я и думала. – Аня решила, что пора начинать представление.

Повиливая задом, она вошла в гостиную и капризно протянула:

– Милый, как ты меня планируешь развлекать?

Елизавета Львовна от волнения была просто не в состоянии вести светскую беседу, поэтому подруга решила спасти ситуацию.

– Наверное, вам интересно узнать про Дюшу побольше? – вежливо обратилась она к Ане.

– Конечно. – Она решила не переигрывать. – Мало ли, что он от меня скрывает, – и она подмигнула Вадиму.

Просмаковав про себя имя «Дюша», Аня осталась довольна. С таким набором звуков ассоциировалось что-то мягкое, плюшевое и совершенно немужественное. «Плюшевые мужики» были не в ее вкусе, что значительно облегчало задачу. Если мамаша воспринимает своего престарелого отпрыска как недозрелого младенца, то справиться с ней будет проще простого.

– Тогда, – оживилась Тамара Антоновна, – мы сейчас с вами посмотрим его детские фотографии. – И она радостно схватила со стола огромный альбом.

– Дюша, – Анька насмешливо посмотрела на жениха, – надеюсь, там без обнаженки? А то я могу разочароваться раньше времени!

Вадим улыбнулся, а Тамара Антоновна замерла с открытым ртом.

На самом деле Аня терпеть не могла рассматривать чужие фотографии и слушать комментарии к чужим свадьбам, выпускным балам и прочим праздникам, на которых она не имела счастья присутствовать. Решив не мучить себя напрасно, она пресекла повторную попытку «свекрови» привлечь ее к рассматриванию мутных черно-белых фото из детсадовского периода Дюши.

– Меня больше интересуют фото его девушек и бывших жен, – хохотнула она. – У вас нет случайно подборочки?

Вадим покраснел, но Тамара Антоновна опять спасла положение, пригласив всех к столу, поскольку хозяйка была не в состоянии демонстрировать гостеприимство.

– А что, Анечка, – ласково продолжила старушка, когда все расселись за столом, – где вы работаете?

– Да так, – неопределенно ответила Анька, – в конторе одной.

– А кем? – не унималась бабка.

– Сижу просто, – хихикнула девушка. – Если б там еще и работать надо было, я бы другое место себе подыскала. – И без перехода спросила: – А что мы будем пить?

– А что вы обычно пьете? – наконец-то подала голос Елизавета Львовна.

– Обычно – водку, но могу все, если за компанию!

– За компанию не надо, – сухо сказала Тамара Антоновна. – Выбирайте тот напиток, который вам более по душе. Дюша, поставь на стол спиртное!

Вадим, пребывавший в крайней степени недоумения, начал машинально выгружать из бара бутылки. Когда весь набор стоял на скатерти, Анька опасливо спросила:

– А ты уверен, что нам этого хватит? Может, прямо сейчас в ларек сгоняешь, а то потом уже тяжко будет.

– Не извольте беспокоиться, – церемонно прервала ее Тамара Антоновна. – Если не хватит, то мы Кристину пошлем.

– А, ну тогда порядок! Поехали, – хлопнула в ладоши Анька и, повернувшись к Вадиму, ткнула его кулаком в бок:

– Чего сидишь как на именинах, наливай!

Вадим осторожно посмотрел на мать. Та решила наконец вступить в диалог:

– Простите, деточка, а кто вы по профессии?

– Женщина, – гордо сообщила Анька.

– А какая у вас мечта? – затаив дыхание, спросила Елизавета Львовна. Обычно после этого вопроса претендентки начинали блеять всякие высокопарные фразы, философствовали о смысле бытия, в общем, пытались выставить себя в лучшем свете. А маман, бывшая, кстати сказать, кандидатом наук и написавшая немало трудов по философии, благосклонно выслушав их лепет, развивала тему и начинала словесную дуэль, в результате которой, фигурально выражаясь, загоняла юных невест в угол и там затаптывала.

Вадим напрягся. Анька широко улыбнулась и простодушно сообщила:

– Выйти замуж, уволиться с работы и ходить по магазинам. Удел мужчины – зарабатывать деньги, а высшее предназначение женщины – их тратить.

Лицо Тамары Антоновны приняло абсолютно отсутствующее выражение. Она больше не желала поддерживать беседу за столом в нужном русле. Елизавета Львовна, напротив, посмотрела на Аньку с возросшим интересом.

«Надо же, – размышляла она, – какое у нас совпадение взглядов. И что приятно, она не пытается изобразить из себя нечто. А с этой простушкой у нас может получиться недурственный тандем. Одета она дорого, камушки есть, явно девушка нашего уровня…»

Анька тем временем упивалась впечатлением, произведенным ею на предполагаемую свекровь: Тамара Антоновна перестала смотреть в ее сторону и занялась салатиком в своей тарелке.

«Пора добивать», – решила «невеста» и повернулась к Вадиму:

– Пошли покурим.

Он послушно встал и поплелся за Анной на кухню. Несмотря на дикое поведение, она нравилась ему все больше и больше.

Между тем Аньке было невыносимо стыдно перед ним, перед этой интеллигентной бабулькой.

«Как все могло бы отлично сложиться», – тоскливо думала она. Но девушка прекрасно понимала, что народная мудрость: «На чужом несчастье счастья не построишь» – не просто слова. Эта приятная старушка должна была достаться Юльке, равно как и шикарный жених, прилагавшийся к идеальной свекрови.

«Если разобраться, – размышляла она, пуская в лицо Вадиму колечки дыма, – я вообще никогда не должна была узнать о его существовании».

Вадим довольно щурился и млел. Никакие уловки не могли настроить его против Анны.