Смирение не колебалась. Она рухнула на колени, развернула дробовик дулом к себе, посмотрела безжизненным взглядом в сторону Любови и спустила курок. Ее лицо взорвалось.

Завеса тишины рухнула. Толпа завизжала, молчаливый ветерок разносил запах крови.

Похоже, Смирение позаботилась обо всем для нее. Неожиданный, но удачный поворот событий.

Любовь облизнула губы. Как много крови. Хоть купайся. Ей хотелось зачерпнуть кровь и смотреть, как она капает между пальцев, но также хотелось закричать.

Начался дождь, и ветер возобновил свой плач. Паства задрожала. Полицейские уставились на три тела. Два предателя, один спаситель.

Спаситель не будет жить вечно, но она еще может. И Безмятежность.

Ветер и дождь гоняли кровь по ферме. Любовь вдохнула полные легкие воздуха с привкусом крови и посмотрела мимо трупа Спасителя на свое любимое стадо. Потом надела маску Спасителя и побежала к колодцу, где ее ждала дочь.

Наши дни

Эксетерская тюрьма располагалась в викторианском здании из красного кирпича с четырьмя жилыми крыльями — внушительное сооружение, построенное, чтобы выдержать испытание временем. Внутренние стены были выкрашены в невзрачный желтый цвет, если не принимать во внимание серый цементный пол, пахло чем-то средним между школой и больницей. Несмотря на дневную жару, воздух оставался прохладным и сырым.

Перлайн почувствовала себя грязной, как только вошла в тюрьму. Начальник тюрьмы встретил их с Диббсом на вахте и передал дело.

Начальник Джонс был тучным и жирным, как свиной пирог, но в его глазах светился ум.

— Он хитер. Будьте готовы к играм разума. Я ему не доверяю.

Перлайн поблагодарила его за дело и читала, пока они шли. Диббс заглядывал ей через плечо. Холодок пробирался под кожу всю дорогу, пока они шли за охранником по пахнувшему хлоркой коридору и наконец вошли в помещение без окон.

Перлайн с Диббсом сели и стали ждать. На ферме так и не нашли никаких доказательств преступных деяний, но этого мужчину арестовали за попытку похитить ребенка. Будучи в заключении, он убил сокамерника. Если подобный человек занимал высокий пост в так называемой «общине» Энтони Финча, Перлайн боялась даже думать, что могло происходить там за многие годы, что осталось неизвестным по сей день.

Диббс нервно улыбнулся ей, и она кивнула в ответ. То, что они получат от этого парня, может сделать или развалить расследование. Стресс бурлил в животе, и она положила туда ладонь, чтобы расслабить мышцы, но не помогло. «Держи себя в руках».

Прошло мгновение, и она почувствовала легкое давление на плечо. Диббс, его теплая и ласковая ладонь.

— Мы справимся.

Перлайн ничего не ответила, но дотронулась до его руки. Их пальцы соприкоснулись. Контакт был словно заряженный. Им надо поговорить, но сейчас не время. Перлайн подумала, найдется ли у нее когда-нибудь время или она вечно будет сопротивляться его притяжению. Тем не менее, краткий контакт облегчил давление у нее в груди, и она длинно выдохнула. Нога Диббса перестала дергаться.

В коридоре послышались шаги, и двое охранников ввели лысого мужчину с лицом похожим на мопса. Его склоненную голову было бы легко принять за стыд или поражение, но игравшая на губах усмешка говорила об обратном. «Начинается».

— Добрый день, мистер Андерсон. Я старший инспектор уголовной полиции Оттолайн, а это сержант Диббс. Спасибо, что согласились побеседовать с нами.

— Зовите меня Усердие, — хрипло сказал он, проведя взглядом по ее груди. В уголках его рта собралась слюна, а лысый череп блестел, как вареное яйцо.

Она села ровнее и почувствовала, как напрягся Диббс.

— Как вы, возможно, уже знаете, мы здесь по поводу пропажи двух детей. У нас есть причины полагать, что их местоположение может быть известно молодой женщине по имени Безмятежность Финч. Мы знаем, что вы состояли в группе, называвшейся «Вечная жизнь», которую возглавлял Энтони Финч. Что вам известно о Безмятежности Финч?

Мужчина медленно моргнул, облизал потрескавшиеся губы.

— Я с ней знаком. Она жила в общине. Когда меня арестовали, она была подростком.

Он улыбнулся, наклонился вперед.

«Боже. Он этим наслаждается».

— Она родственница Энтони Финча? — спросил Диббс.

Мужчина ответил не сразу. Медленно и широко зевнул, явив расщепленный небный язычок, который напомнил ей вилы дьявола, и усмехнулся.

— Да, но не кровная.

— Если не кровная, то какая?

Губы Усердия дернулись.

— Спаситель и Любовь удочерили ее. Не знаю где.

На слове «удочерили» он изобразил кавычки.

Перлайн с Диббсом переглянулись. Сектанты действительно удочерили или по факту просто похитили Безмятежность? Похоже, Усердие намекает на последнее. В день убийств на ферме его арестовали за попытку похищения ребенка по заявлению члена секты по имени Смирение. Позже эта женщина привела двух полицейских на ферму и убила Энтони Финча, после чего покончила с собой. Если этот мужчина виновен в попытке похищения ребенка, то несложно представить, что до этого случая секта уже успешно похищала детей. Господь милостивый.

Но они здесь не для того, чтобы выяснять прошлое Безмятежности; они расследуют исчезновение Ханны и Грегори. Это сейчас имеет первостепенное значение. Если этот человек может рассказать им что-то, что может привести к текущему местоположению Безмятежности Финч, он полезен. Если нет, они уйдут и будут двигаться дальше.

Она кивнула Диббсу.

— Под Спасителем вы имеете в виду мистера Финча? — небрежно спросил он.

Усердие кивнул.

— А Любовь?

— Я никогда не знал ее первоначального имени. Я присоединился после них. Жуткая сука, помнится.

— Что такое свидетельство о кровавом рождении? — спросила Перлайн.

Усердие почесал нос. И снова не торопился с ответом.

— Как свидетельство о рождении, но более важное. Когда человек присоединялся к общине, Спаситель давал ему новое чистое имя на своего рода церемонии крещения.

— Безмятежности было шесть, когда ее… удочерили?

Он ухмыльнулся, но кивнул.

— Как ее звали до этого?

— Не знаю.

— После вашего ареста девять лет назад не связывалась ли с вами она или кто-то, кто может ее знать? — спросила Перлайн.

— Нет. Я пытался связаться, но после происшествия община распалась. Никто ни разу мне не написал. Даже сын. Я здесь с тех пор. И, как вы наверняка знаете, в тот день Спаситель убил мою жену. Не то чтобы меня это заботило. Верность была вероломной сукой. Такой же, как Смирение.