Я знаю, что проиграла. Если только мне не удастся соблазнить команду по регби, счет у Луиджи оплачивать мне. Но, честно говоря, не это меня беспокоит. Я болею за Эмму, которая стремительно настигает Серену по количеству отметок на доске.

Я волнуюсь за Эрику, которая сегодня идет в «Речное Кафе» с Ларри. Он, простите за каламбур, слишком сильно раскачивает лодку в попытках соблазнить ее.

Я беспокоюсь по поводу проклятой свадьбы. Идти не хочется, но надо, и это сводит меня с ума. Беспокойство о том, что подумают обо мне люди, заставляет меня делать то, что я не хочу. Мне хотелось бы иметь силы сказать: «Да пошли они!», и делать то, что я хочу, то есть остаться дома и притвориться, что ничего не происходит. Но я не могу.

Меня по-прежнему беспокоит Джейк. Я думала, что это пройдет, но каждый раз, когда я его вижу, меня посещает видение той ночи.

Меня волнует то, что я не знаю, чего хочу от жизни… единственное, насчет чего я уверена, так это что мне не хочется больше оставаться здесь.

Я допила последнюю водку с колой и рано ушла домой.

Эмма ввалилась в восемь утра, еще не совсем протрезвевшая, немного влажная, как будто недавно вылезла из душа, в прозрачном топе, надетом наизнанку, и с носками в кармане джинсов.

Я сидела на кухне, нянча чашку кофе, миску хлопьев и свои комплексы.

Она немного бессмысленно улыбнулась мне, ее глаза едва не сходились к переносице, пытаясь оставаться открытыми. Вытащив из буфета пакет чипсов, она поставила жирную галочку напротив своего имени на доске и исчезла в спальне, где и проспала остаток дня.

Проснулась она, когда пришло время отправляться в очередной загул.

Я решила сделать перерыв. Первый субботний вечер в полном одиночестве. Время расслабиться и перевести дух.

Я включила телевизор и, к своей радости, обнаружила, что в очередной серии «Несчастного случая» играет Макс. Вы можете удивиться, почему это его лицо на голубом экране так меня осчастливило, учитывая, что даже мысль о нем заставляет меня потянуться за водкой. Но все дело в том, что по сценарию его привезли в госпиталь, истекающего кровью в коматозном состоянии, на грани жизни и смерти после ужасной аварии. Я не могла оторвать глаз от происходящего.

— Да! — вырвалось у меня, когда на мониторе, к которому его подключили, появились прямые линии.

К сожалению, Чарли накинулся на него с дефибриллятором и электрический разряд заставил линии ожить.

— Бу-у-у-у!

Я бросила пакет из-под ирисок в телевизор.

Через десять минут и пару разнообразных катастроф мы вернулись к Максу. Он находился в палате интенсивной терапии, подключенный к разнообразным аппаратам, которые пищали и мигали.

— Дела плохи, — сказал очень симпатичный доктор-шотландец, украдкой смахивая слезу, — выглядит он совершенно здоровым, но на самом деле его мозг полностью отключился.

— Вот удивил! — съязвила я.

Лучшее представление с участием Макса, что я видела, такое жизненное!

— Но мы не можем просто взять и отключить его, он же человек, а не машина, — всхлипывал в носовой платок явно переигрывавший актер.

Хорошо же ты его знаешь, приятель. Эй, кто-нибудь, подведите меня к кнопке, я отключу этого ублюдка.

Медсестра закинула удочку насчет использования его органов в донорских целях.

— Только не пытайтесь пересадить кому-нибудь его мозг, сердце или член, — посоветовала я им, распечатывая третью шоколадку, — эти органы у него работают не лучшим образом.

После обеда я встречалась с Джейком, чтобы обсудить, как продвигается моя статья. Я показала ему наброски о технике знакомств, разработанной Сереной, и то, что написала об отчаявшихся деловых женщинах лет тридцати с небольшим, которые рассматривают любого парня в костюме от модного дизайнера как потенциального донора спермы (надеюсь, Эрика вернется в Нью-Йорк раньше, чем статья будет опубликована). Судя по всему, ему понравилось. Сказал, что у меня большой писательский потенциал. И мне даже удалось большую часть разговора смотреть ему в глаза, а не на ботинки или на плечо!

Я больше не чувствовала себя так неловко в его обществе. Я почти убедилась в том, что он решил не будить спящую собаку. Он старался воодушевить меня. Он действительно проявлял интерес к моим идеям, в отличие от Родни. Он спросил, не хочу ли я еще что-нибудь обсудить с ним, но я пока не была готова. Я гордилась, что смогла провести с ним полчаса, не представляя его голым каждые пять минут (нет, только каждые восемь, я засекла по часам), а это было большим шагом вперед. Не так просто не обращать внимания на предмет своей страсти, когда ваш разговор касается исключительно секса.

Уикенд, на который была назначена свадьба, наступил быстрее, чем можно было ожидать. Эрика, к сожалению, оставила меня один на один с судьбой, отправившись в Беркшир навещать маму.

Пожалуй, единственным приятным воспоминанием об этих днях, которое скрасит мою старость, было появление Гая накануне торжеств.

Это было похоже на визит Давида Микеланджело — смотреть можно, но руками не трогать.

— «Я думала, лишь мы с тобою можем делать это», — напевала я, наполняя арахисом миску и рот, — «И помешать не сможет нам никто на свете». — Эмма вышла из кухни с огромной охлажденной бутылкой фраскатти и четырьмя бокалами в руках. — Мы ведь не будем говорить Максу, что вы познакомились, подравшись из-за недоеденного пирога на концерте Паваротти?

— История должна быть простой, — сказала я, забирая у нее бокалы, — иначе все слишком усложнится.

— Тогда нужно подготовить ответы на все эти вопросы, например, где вы встретились, давно ли встречаетесь и все такое…

— Знаешь, я до сих пор не уверена, что это хорошая мысль.

Я не видела Гая с той вечеринки. Эмма несколько раз звонила ему, просто чтобы удостовериться, что наша договоренность осталась в силе.

— Может, позвонить ему и сказать, что все отменяется? Я сообщу им, что неожиданно заболела проказой, и идти на эту дурацкую свадьбу не придется.

— Поздно. — Эмма прислушалась, и через секунду мы увидели в окно подъезжающую «феррари».

В дверь позвонили.

— Не собираешься впустить его?

Она рассмеялась, заметив, что я совсем растерялась.

— Дай я сначала посмотрю. Ты ведь не хочешь идти на свадьбу с кем попало?

Серена, любопытство которой достигло девятибалльной отметки по шкале Рихтера, оттолкнула меня и выглянула в окно.

— Вау! Классная машина. Классная попка. Вот это да! Где вы его взяли? Больше там таких нет? Он более чем подходит. Вперед, моя девочка. Думаю, это тебе пригодится. — Она засунула мне в карман презерватив.

— Что?! — Я отпрыгнула, словно она положила туда червяка. — Я иду на свадьбу, а не на оргию.