В кабинет, в котором я занималась, вбежали фрейлины. Их щеки порозовели от бега, а глаза блестели от переполнявших их эмоций.

— Ваше величество! — вновь обратилась ко мне Ремси и шагнула вперед. Амина и Данья стояли по обе стороны от неё. — Вы не поверите, что только что произошло!

— Дай я расскажу, Ремси!

— Леди, вам следует быть более сдержанными, — наставительным тоном произнесла риама Агация. — В вашем положении подобает держать себя в руках в любых ситуациях!

— Разумеется, риама Агация, — поспешила с легким поклоном ответить Ремси и перевела взгляд на меня. — Сегодня в гостевом крыле что-то произошло! Сильный выброс магии. Туда поспешили его величество с лордом Зармииром.

— А знаете, кто в том крыле? — так же нетерпеливо спросила Амина. — Леди Лау!

— И что же? — лениво спросила я, не совсем понимая суть их рассказа.

— Уверена, что там случилось что-то интересное, — поделилась Ремси. — Выбросы магии никогда не случаются просто так, а уж если его величество лично решил проверить, то наверняка произошло нечто из ряда вон выходящее.

— Не думаю, что это стоит нашего внимания, — откликнулась я, хотя сама встревожилась не на шутку.

Вскоре новость об этом облетела дворец, но все продолжали гадать, в чем же дело. У кабинета императора я встретила Зармиира.

— Его величество у себя? — спросила я у Рубина.

— Нет, он в гостевом крыле, в покоях леди Лау, — сообщил он.

— И почему уже во вторую нашу встречу ты сообщаешь мне, что император с леди Лау? — с намеком на усмешку спросила я. — Вскоре я назову тебя вестником плохих новостей.

— Только не казните, ваше величество.

Зармиир явно торопился, его лицо отличалось невероятной бледностью, а сам он был встревожен. Я соотнесла его состояние с недавними новостями фрейлин.

— Что-то случилось с леди Лау? — уже серьезно спросила я.

— Да, — ответил Зармиир. — Её магия выходит из-под контроля, будто есть внешний раздражитель. Его величество предположил, что это из-за частичек чужеродной магии в яде, которым её отравили. Магия… меняется, если можно так выразиться.

Зармиир извинился за спешку и откланялся, а я не на шутку встревожилась, ничего не понимаю. Что значит меняется? И чем это грозит?

У входа в гостевое крыло стояли стражники-драконы, в том числе Олгир. Все придворные, гостившие в этой части дворца, были расселены по другим комнатам.

— Что происходит, лорд Олгир? — недоуменно спросила я.

— Вам лучше об этом узнать от его величества. Я не смогу ни утешить вас, ни дать вразумительный ответ.

— Вы меня пугаете, — пробормотала я, и дракон отвел взгляд.

Мне не оставалось ничего другого, кроме как вернуться в императорское крыло. Мои комнаты вновь принадлежали мне, но все же я не захотела возвращаться туда, где было пережито столько негативных минут, поэтому попросила полностью переделать будуар. Пока дизайнер занимался разработкой интерьера, я оставалась в мужском крыле. Дармиир был лишь рад этому решению, аргументируя это беспокойством о моей безопасности.

Весь день по дворцу гуляло множество слухов, что могло произойти. Это отбило у меня всё желание к обучению, поэтому я решила устроить себе выходной. Мы с фрейлинами пили чай, прогуливались по саду, а также слушали рассказы риамы Агации.

— Каким был двор при родителях его величества Дармиира? — спросила Ремси.

Мы расположились в Рассветной гостиной. Риама Агация вытянула ноги на пуфик и с задумчивым видом смотрела на сад. День выдался жаркий и душный — к вечеру ожидался дождь.

— Ничем особенным он не отличался от нынешнего, — сообщила риама Агация. — Сплетни, пересуды, интриги. Но при этом у меня весьма теплые воспоминания о тех временах. Как-то герцог Вариавский влюбился в одну из фрейлин. Да так влюбился, что все были уверены: женится! Он ей и песни под окном пел, и стихи сочинял.

— И что же? — поторопила Амина, мечтательно вздохнув. — Женился?

— Женился, — подтвердила риама Агация и с улыбкой добавила: — На дочери графа Даванского.

Девушки вздохнули, только теперь разочарованно. Я же пригубила чай, насладившись ягодным ароматом. Компания девушек оказывала на меня благоприятное влияние: тревога начала отступать, а на смену ей приходило умиротворение.

— А что же фрейлина? — не унималась Амина.

— Тоже вышла замуж, — без обиняков сообщила леди Агация. — Но перед этим развесила все написанные герцогом стихотворения в антикамере перед одним из балов во дворце. О, какие это были стихи! Правда, в них было мало приличного, но общество по достоинству оценило жар и пыл герцога. Правда, — тут риама наигранно поморщилась, — его жена не отнеслась к этим милым посланиям так же радушно, как остальные гости бала. О, на этот раз концерт герцога под окном превзошел сам себя! Какие эпитеты и обороты использовала его жена в отношении него — любо дорого слушать! Следовало записать, но я в те времена была наивной девой, поэтому лишь краснела при упоминании столь бесстыдных выражений. Сейчас же… впрочем, не для ваших милых ушей!

— Что же было дальше? — Глаза Ремси блестели от любопытства.

— Дальше был сольный концерт, — сообщила бывшая фрейлина и отставила чашку на блюдце. — Все под теми же окнами вышеозначенной фрейлины. В использовании неприличных выражений он даже превзошел свою супругу, которая удалилась, высказав ему все, о чем думала, а также грозился залезть в окно. К счастью, нам удалось остудить его пыл ведром ледяной воды.

Тут девушки пронзительно рассмеялись, живо представив эту картину. Я тоже улыбнулась и посмотрела в окно: первая капля упала на стекло и скатилась вниз. Начался дождь. Вместе с ним ко мне вернулись все негативные мысли, несмотря на попытки риамы Агации меня развеселить.

В девять вечера, когда я возвращалась в мужское крыло, по дворцу прокатился пронзительный крик. Я удивленно переглянулась со стражниками, но те ответили мне совершенно беспристрастными лицами. Ну и выдержка! Тогда я посмотрела на Огонька: саламандра прислушивалась, готовая в любую секунду к нападению.

Она заметно расслабилась, когда из открывшегося портала шагнул Дармиир. Он был мрачен и решителен. Схватив меня за руку, увлек в покои и прошел к тайнику — я видела его прежде, однажды Дармиир рассказывал, что здесь хранятся артефакты и некоторые ценные бумаги.

— Что происходит? — обеспокоенно спросила я.

Дармиир замер и прошел ко мне, надев мне на мизинец перстень с красным рубином. Мы встретились взглядами. Я еще никогда прежде не видела мужа таким взволнованным и одновременно полным мрачной решительности.

— Что с леди Лау? — севшим голосом спросила я.

— Сложно объяснить, — задумчиво протянул супруг. — Магия, что была замешана в яде, дала неожиданные последствия. Организм сапфировой драконицы приспособил его под себя, её магия и аура начали меняться, а сегодня… — Дармиир осекся. — Сегодня она заморозила чашку, из которой пила.