А если учесть, мелькнуло в голове у Файтера, что эти бойцыблагодаря приборам видят и слышат все, что делается вокруг, у каждого десяткисоветчиков, наблюдающих через спутники за обстановкой, их обо всем заранеепредостерегут и все подскажут, вовремя вышлют подкрепление, то эти части должнывыполнить поставленную задачу быстро и без малейших потерь.

И непонятно, почему так сухо во рту, а в груди вдругпоявилось то, что именуют грудной жабой. И душит, проклятая, по ночам так, чтоприходится пилюли глотать горстями.

После короткого обеда Юмекс снова начал показывать снимки,сопровождая объяснениями:

– Основная составляющая израильских сухопутных сил,конечно же, бронетанковые войска. Они первыми идут в атаку и нередко решаютисход боя. Потому танковые войска в Израиле едва ли не самое лучшее, что вообщев нем есть… даже наши генералы отзываются о них с долей зависти. К тому же онине просто хорошо обучены, наши тоже показывают прекрасные результаты натренажерах, но вот в Ираке половина всех погибших – именно от рук своих жетоварищей, когда танкисты открывали огонь по своим войскам, а летчики почему-тонаносили прицельный ракетно-бомбовый удар по танковым колоннам англичан.

Файтер слушал, поглядывал на других, подумал раздраженно,что головная боль всех стратегов операции «Эллинизация» – именно бронетанковые,потому что не стоят в казармах, да еще подземных, как было в случае с пленениемиранской армии, а разбросаны крохотными тактическими группами по всемупериметру Газы, на границах с Иорданией, Сирией, Египтом и, конечно же, то идело вводятся на западный берег Иордана, даже на территорию Палестинскойавтономии, подавляя тот или иной мятеж. К тому же из-за особенностейполуфронтовой жизни всего Израиля они всегда в полной боевой готовности ивсегда готовы ответить выстрелом из танкового орудия в ответ на подозрительноедвижение.

Доставят трудностей даже пехотные войска, что в условияхИзраиля почти полностью трансформировались в десантные подразделения.

Особую сложность представляют военно-воздушные силы. Опятьже в силу специфики жизни Израиля самолеты израильских ВВС постоянно готовынанести ракетно-ядерный удар. Им даже не требуется сообщения о начале войны,ибо война против Израиля идет всегда: арабские страны высматривают лазейки иждут удобного момента, а сверх того, Израиль считает весь мир виновным в том,что кто-то где-то прищемил израильтянам хотя бы пальчик.

Гартвиг вообще прямо заявил, что самолеты придется сбивать спервой же секунды операции: неизвестно, что за оружие у них на борту, слишкоммного жутких слухов, что ряд самолетов имеет ядерные бомбы. Конечно, этопроизведет нехороший эффект, но зато, как он сказал, можно сразу же объявить озаранее подготовленных льготах для израильтян: отмена службы в армии, повышениевсех стипендий, пенсий – это все за счет расформирования огромной израильскойармии, которую теперь нет необходимости содержать, а это всегда лежало тяжкимбременем на бюджете…

Файтер заметил, как военный министр морщится все больше,наклонился к нему и спросил тихонько:

– Видите какие-то проколы?

– Нет, – ответил Гартвиг шепотом. – Всебезукоризненно.

– Тогда что не нравится?

– Все правильно, – ответил Гартвиг, но вздохнул, –все правильно… даже слишком.

Файтер переспросил:

– Это как?

К их разговору начали прислушиваться, даже Юмекс почтительнопрервал объяснения, а Гартвиг сказал с некоторой досадой в голосе:

– Когда-то я утверждал один сценарий… В момент начала войныи ее продолжения летают пассажирские самолеты, сухогрузы и танкеры таскают своисокровища, корреспонденты и туристы ездят на курорты, но одновременновысаживаются десантные группы, захватывают штабы и пункты ПВО, арестовываютправительства и меняют власть, а гражданские лица узнают о переменах толькоутром после спокойного крепкого сна. Я тогда очень внимательно просматривалсценарий на предмет дыр и… не отыскал! Наша армия настолько оснащена, чтоспособна скрытно забрасывать любые группы коммандос в любую точку планеты, дажесамую охраняемую.

Ваучер поддержал горячо:

– Я полагаю, что военный министр прав. Это раньше дляразгрома противника требовались огромные армии, а сейчас достаточно двух-трехсотен диверсантов. Наш спецназ в состоянии выполнить подобные задачи!

Файтер кивнул, но сказал спокойно:

– Однако в этом случае все же будет бой. Погибнеткакое-то количество наших десантников. И хотя мы снабдим их доспехами изтитановой брони, экзоскелетами и ранцевыми двигателями, но все же какие-топотери неизбежны. Ответьте, готовы ли вы объяснить семьям погибших, что моглибы провести операцию, не потеряв ни единого человека?.. Впрочем, отвечатьпридется не вам, а мне, президенту.

Ваучер поерзал, сказал раздраженно:

– Как будто при взрыве электромагнитной бомбы не будетпогибших!

– Среди американцев – нет, – отрезалГартвиг. – Не будет. А что какие-то евреи… прошу прощения, израильтянеутонут в дерьме, когда из канализации потечет на улицы, то как-то не слишкомгорько. Понимаете, из дерьма вылезти можно, можно отмыться, а на людейэлектромагнитные волны не действуют. А вот кто будет убит, тот убит!

Еще полчаса Юмекс подробно объяснял детали предстоящейоперации, всячески напирая на то, что Израилю ну никак не устоять, и всепонимали, что это рассчитано в первую очередь на то, что Израиль отслеживаетприближение военно-морских сил к его берегам, начинает понимать, что дело оченьсерьезно и надо идти на уступки.

Когда совещание закончилось и министры выходили из кабинета,Файтер остановил Юмекса:

– Можно вас на минутку?..

Тот ответил с готовностью:

– Всегда в вашем распоряжении, господин президент!

Файтер махнул рукам остановившимся Гартингу и Олмицу:

– Идите-идите, я в самом деле на минутку. Так, одинвопрос, не относящийся к военному делу…

Военный министр и директор ЦРУ вышли последними, Файтерзакрыл за ними дверь и спросил негромко:

– При всей щекотливости вопроса я все же долженспросить… вам непросто было планировать такую широкомасштабную операцию против…соотечественников?

Юмекс выпрямился, на лице ни тени колебаний, взгляд ясен, аответил чистым голосом, в котором Файтер не уловил и тени колебаний илисомнений:

– Господин президент, позвольте напомнить вам одинмомент, который обычно ускользает от внимания тех, кто не старается копнутьглубже…

– Слушаю вас. – Файтер насторожился.

– Конфликты, – сказал Юмекс почтительно, – впроцессе эллинизации происходили не между эллинами и евреями. Вовсе нет! Какраз между эллинизированными иудеями и ортодоксальными. Эллинизированныестыдились своих соотечественников, те выглядели, скажем прямо, жалко на фонепросвещенных греков, потому эллинизированные старались поскорее приобщить своихсоотечественников к высокой культуре. И, понятное дело, часто перегибали палку.