неизменно признавали самой лучшей двойкой турниров. После игры они бежали купаться и плыли наперегонки, иногда заплывая так далеко, что над ними начинал кружить спасательный робот. Они махали ему руками, отфыркивались и брызгались. Иногда Селена уставала и сдавалась, ложась на воду. Тогда они менялись местами в своих обязанностях: теперь Эмиль уже следил за ней, поддерживая ее и давая передохнуть.

Каждое утро, а иногда и в обед, к Эмилю наведывался доктор Лаурис и они разговаривали чаще серьезно, но бывало, что и не очень.

…Эмиль сам пришел в главный корпус прямо в рабочую резиденцию врача и уселся перед его письменным столом.

— Что стряслось? — Доктор Лаурис вошел в кабинет и изумленно уставился на посетителя.

— Спасайте, уважаемый. Мне совсем худо, — улыбнулся Эмиль и тут же сделал серьезное лицо: — Весь этот отдых слишком затянулся. Реабилитация реабилитацией, но я больше физически не могу бездельничать. Еще немного, и меня просто сожрет изнутри собственная совесть…

— Но мое мнение таково, что вы еще не совсем окрепли и не готовы к изматывающим трудностям, ожидающим вас. Только подумайте, вам предстоят бесконечные расспросы, доклады, совещания и отчеты в Совете.

— Ерунда. Это не такая уж тяжелая работа. Можете не переживать, я выдержу.

— Ваша уверенность меня пугает. Вы всегда бросаетесь в омут головой вниз?

— Конечно, и еще предпочитаю сделать сальто, пока лечу. Кстати, насчет головы. Когда будем проводить сканирование? Время не ждет.

— Не ранее, чем через месяц. Может быть, через два.

— Я не согласен и требую, чтобы оно было проведено уже завтра.

— Подумайте хорошенько и просто немножко пожалейте себя, сумасшедший вы упрямец! Неужто вы совсем не желаете передохнуть?

— Знаете ли, я тут узнал, что в сторону посещенного мною Черного квадрата, а именно к созвездию Семи Солнц, собирается стартовать исследовательская экспедиция с предложением мира и сотрудничества. Только представьте: они окрылены решимостью лететь навстречу к «затерянным» во Вселенной еще в незапамятные времена «братьям по разуму», но не до конца понимают, на кого там наткнуться! Если я и далее буду тут прохлаждаться, они полетят практически вслепую, хотя нужная информация есть здесь. — Эмиль постучал пальцем по своему лбу. — Требуется только извлечь ее сканированием и слегка обработать. И ведь Координационный совет по экспедициям уже запрашивал обо мне и получил отрицательный ответ. Сегодня утром последовал еще один запрос, и вы опять ответили категорическим отказом.

— Откуда вы знаете? — удивился врач. — Селена проговорилась?

— Нет. Она свято соблюдает свои обязанности медсестры: не дает мне и шагу без нее ступить. Вот и сейчас она ждет меня на улице.

— Вы ей недовольны?

— Наоборот. Она такая хорошая девушка: ласковая, заботливая, корректная. Знаете ли, я ужасно отвык от таких людей. И потом, она совершенно ненавязчиво выполняет свою работу.

— И все же как вы узнали о запросах и, самое главное, откуда вы знаете о том, что я отказал?

— Среди чужих я многому научился, хотя далеко не все эти умения считаются однозначно нравственными в нашем обществе. Однако, прекрасно понимая, что выбранный мною способ получения нужной информации не самый корректный и вполне вероятно значительно ухудшит ваше мнение обо мне, как о личности, я все-таки решился воспользоваться им ради очевидной пользы делу, а самое главное, сознавая, что, возможно, именно это мое неприглядное поведение в конечном счете спасет моих соплеменников от опасных для жизни ошибок во время экспедиции к Семи Солнцам. — Эмиль достал из кармана универсальный браслет. — Эта вещь не моя, взял у одного знакомого вчера на пляже. Селена не в курсе, я сделал это тайком от нее. Всю сегодняшнюю ночь не спал, занимался доработкой этого инструмента до нужных кондиций. В общем, теперь я имею возможность считывать информацию с любого личного интерфейса на расстоянии при относительно небольшом отдалении от объекта.

— И вы рылись в моей личной переписке? — Врач был так поражен и расстроен, что даже вздохнул. — Не ожидал от вас такого поступка! Как вы могли?! И неужто вам совсем не стыдно? Беспардонный вы наглец!

— Стыдно. — Эмиль развел руками. — Клянусь, что уничтожу устройство, как только мы окончим наш разговор. Кроме того, я приношу вам свои искренние извинения и прошу прощения за содеянное. Я считывал только ту информацию, которая относилась непосредственно ко мне. Кстати, вам тоже должно быть неудобно за то, что вы не посчитали нужным поставить меня в известность о запросах и спросить моего согласия на их отклонение, тем самым толкнув меня на некрасивый путь овладения интересующими меня сведениями.

— Как ни странно, мне нечего вам возразить, — сказал врач, хмурясь. — Но ведь вы только недавно пришли в себя, и все эти «вызовы», связанные с вашей профессией и тем более с детализацией воспоминаний о пережитых неприятностях, могут повредить вашему здоровью, существенно подорвав стабилизировавшуюся на данный момент психику.

— И, тем не менее, я теперь в курсе событий и категорически настаиваю на сканировании. Экспедиция отправляется уже очень скоро. Время дорого. Надо разработать защиту, подготовить людей морально. В этом я могу и должен помочь.

— Может быть вы и в состав экспедиции запишитесь? — Врач покачал головой. — Теперь я вправе ожидать от вас любой эксцентрики!

— Отличная идея! Я и сам уже серьезно раздумывал над этим. — Эмиль шутливо подмигнул доктору. — Что меня теперь может остановить? Да ничего! Конечно же, я отправлюсь вместе с ними. Считайте, что это дело решенное.

— Боже милосердный! — взялся за голову врач. — Вы меня сразу так заморочили своей увлеченностью исторической литературой и так натурально изображали из себя спокойного и здравомыслящего человека, что я не заметил в вас самого, пожалуй, главного изъяна. Стыдитесь, молодой человек, вы, оказывается, болезненно неугомонный любитель острых ощущений! Все звездолетчики, которых я повидал на своем веку, в своем роде ненормальные люди, но вы — самый сумасшедший из всех! Неужто вам мало двух лет пренеприятнейших приключений?

— Не то чтобы мало, но и не досыта, — кивнул Эмиль, улыбнувшись. — Так что самое время начинать подготовку к новым приключениям.

— Вижу, вас никак не переубедить. — Врач хитро прищурился. — Но неужели вы желаете, чтобы все ваши мысли, чувства, промахи поведения, наконец, были выставлены на всеобщее обозрение? Или вы считаете себя совершенно безупречным даже в мыслях?

— Конечно же нет. Безупречных людей не бывает. Естественно, что я был подвержен разным эмоциям и мыслям, за которые мне порой бывало стыдновато и которые я не желал бы афишировать. Но дело в том, доктор, что я умею управлять воздействием сканера на мозг. Так что все мои личные секреты неизбежно останутся при мене, а уж текущие мысли