кофе, открыла опус Нели и начала читать. Она дошла до середины, как дверь распахнулась, впуская сухопарую фигуру Гущинского.

— Я думал, ты тоже ушла, — озадаченно проговорил он.

— Нет. Я и так ничего не успеваю.

— Понятно. — Он захлопнул дверь, но снова ее распахнул. — Вер, все нормально?

— Да, все хорошо. — Вера подняла кружку с кофе, демонстрируя, что обедает в офисе. — Мне нужно кое-что доделать, а потом я на выезде.

— Или Сева чудит опять?

— Нет, все хорошо.

— Мне надо с тобой один вопрос обсудить. А-а, ты же после обеда уедешь, — тут же вспомнил он и поскреб макушку. — Хочу тебя к одному проекту подключить.

— Не подождет до понедельника?

Захар призадумался.

— Ладно, посмотрим. Мне сейчас надо уехать, я тебе потом позвоню.

Отношения с Гущинским выходили за рамки «начальник-подчиненная». Хотя при формате, в котором работало их бюро, такое разделение было весьма условно. Все они составляли единый механизм, команду, являлись группой вдохновленных людей, обожающих свою работу. Вера знала Захара давно. Столько, сколько и Севу. Когда-то мужчины дружили, но их пути разошлись. Они по-прежнему приятельствовали, но общались поверхностно, как старые знакомые. Ряшин не хотел работать по профессии. Пытался, но бросил. Вера считала, что лучшее, что они могли сделать, это организовать свое бюро, но Сева предпочел воплощать в жизнь собственные планы. Когда Гущинский позвал ее к себе, Вера без раздумий согласилась и ни разу не пожалела. Было трудно, но они смогли достигнуть того уровня, который позволял им работать в сегменте «суперпремиум». Как ведущий архитектор, Вера по праву приписывала на свой счет половину успеха компании.

Откусив бутерброд, она взялась за статью, но ее снова прервали. На этот раз телефонным звонком. Звонил муж.

— Милая, привет.

— Привет.

— Ты сегодня задержишься?

— Задерживаться не планировала, но после обеда я буду на объекте. Если обратно без пробок, то приеду не поздно, — рассеянно ответила Вера, пробегая глазами по строчкам.

— Здорово, а то мама звонила — приедет сегодня в гости.

— Да? — Замерла глазами на тексте. — Ладно, я тебя поняла, постараюсь не задерживаться. — В трубке запикало. Вера глянула на дисплей и поспешила оборвать мужа, увидев номер Майера. — Ой, Сева, у меня вторая линия.

— Хорошо, пока.

— Добрый день, Янис Владимирович. Надеюсь, все в силе?

— Здравствуйте, Вера. Да. Но у меня поменялись планы, поэтому я приеду раньше. Примерно через час.

— Отлично, — обрадовалась Ряшина. — Так даже лучше.

Концовку статьи она не дочитывала, а лишь пробежала глазами. Отправив Неле сообщение, что все хорошо, доела бутерброд и открыла папку с документами на здание, которые вчера получила от Жени. На выходных она сделает, что обещала, хоть и придется брать работу на дом.

Вера мечтала об отдыхе, но на самом деле отдыхать совершенно не умела. Она боялась свободных вечеров и не представляла, как можно потратить целый день, таскаясь по магазинам или пялясь в экран телевизора. Когда-то вынужденно взятый ритм уже не отпускал, хотя любому ясно — везде успеть невозможно и всю работу не переделаешь.

Зато сегодня у нее есть целый час, чтобы настроиться на новую встречу с Майером. Признаться, совместная поездка ее напрягала. Она бы легко добралась до места на своей машине, но посчитала разумным ехать вместе, чем гоняться друг за другом на светофорах.

Здание находилось за городом, раньше это был детский лагерь, потом его пытались перестроить под дом отдыха, но забросили. К нему прилегал солидный кусок земли, а это существенно расширяло возможности. Впрочем, варианта у них два: либо проводить реконструкцию, либо сносить и строиться заново. Идея, в общем, неплохая, но есть много подводных камней. В бюро у Веры сложилась репутация архитектора, любящего преодолевать трудности. Когда-то тщеславие заставляло ее бороться за эту славу, теперь же приходилось ее поддерживать. Она с успехом это делала и трудностей не боялась — сомнения по этому проекту были вызваны совсем другими причинами.

Коллеги вернулись с обеденного перерыва, и кабинет вскипел бурной деятельностью. Телефон не замолкал. Столько всего нужно было решить, о стольких мелочах договориться. Когда Майер позвонил, что ждет внизу, Вера даже выдохнула от облегчения. Надев куртку, она захватила сумку и вышла на парковку. Раньше всегда таскала с собой фотоаппарат, но сейчас достаточно было камеры в телефоне.

Янис ждал у машины. Все в нем было правильно и хорошо. Все продуманно. Идеально сидящее пальто, до блеска начищенные туфли, тонкий дорогой аромат, накрепко окутывавший не только его самого, но и всякого, кто к нему приближался, — все это громко заявляло о его принадлежности к определенной касте людей. Он был безупречно с ней вежлив, но Вера почему-то ни на грош не доверяла ни его холодной улыбке, ни вкрадчивым интонациям. Он открыл для нее дверцу и, садясь в машину, Вера про себя усмехнулась.

— Вам следовало одеться как-то более практично.

— Согласен. Но сегодня у меня категорически не было времени переодеться.

Наверное, ему не приходится посещать такие места. Вера знала, куда едет, поэтому на ней были легкая парка цвета хаки, свитер с горлом и узкие джинсы, заправленные в «мартинсы».

— Могу я все же узнать, почему вы передумали? — спросил Майер.

— Можете, — улыбнулась она. — Передумала, потому что я тщеславная меркантильная личность, хочу денег и славы, а вы обещали мне выгодное предложение.

— Я привык сдерживать свои обещания. — Янис посмотрел на нее и тоже улыбнулся: — У вас будет и то, и другое. И даже больше.

— Звучит многообещающе, — оценила Вера.

После этого наступило молчание. Не уютное молчание собеседников, хорошо знающих друг друга, а напряженное, наэлектризованное, почти ощутимое физически. Вера не могла придумать, о чем говорить. Янис тоже не спешил вступать в беседу. Постепенно Вера расслабилась, поняв, что ей не придется выдавливать из себя натужные реплики.

Первое, что поразило, когда они добрались до места и вышли из машины, — это тишина. Такая пронзительная, что каждый звук будто звенел. Не договариваясь, оба помедлили, словно чувствовали потребность послушать эту тишину. Потом Вера достала телефон и двинулась к главному входу.

— Я должна перед вами извиниться. Мне не стоило так эмоционально реагировать во время нашей первой встречи.

— Это взаимно, — сказал Янис, открывая перед ней дверь. — Мне не стоило создавать подобную ситуацию. В свое оправдание могу сказать, что я