— Ну, раз мы покончили со взаимными извинениями, поработаем?

Едва Вера переступила порог, на нее нахлынули одуряющие запахи старого здания. Они шли по коридорам, распахивая двери одну за другой. За ними оказывались комнаты и разного рода складские помещения с пустыми шкафами и какой-то старой мебелью. Под ноги попадался мусор, то и дело сверху сыпалась пыль, если вдруг случайно дверь стукалась о стену. Майер не лез с вопросами, сопровождал ее тихой тенью, и можно бы сказать, что он совершенно ей не мешал, если бы не одно «но». Она чувствовала на себе его взгляд. Вере казалось, что у нее на спине зудящая огненная точка. Им осталось осмотреть подвал, но там не было света. Постояв на пороге, Вера все же шагнула внутрь, но тут же метнулась обратно и натолкнулась на Яниса. Приглушенно вскрикнув, она шарахнулась от него, но он схватил ее за плечи.

— Осторожнее, Вера.

— Все хорошо. — Она медленно выдохнула.

— Простите, не хотел вас пугать.

— Это не вы. Мне показалось, там крысы. Как-то не очень хочется лезть в темноту.

— Думаю, на этом остановимся. Пойдемте на воздух.

Они вышли на улицу.

— Все в порядке? — спросил он, и в его голосе слышалось непритворное беспокойство.

— Все нормально. Не думайте, что я такая уж впечатлительная особа.

— Я ничего такого и не думал. — Янис вытащил из кармана сигареты. Взял себе одну и протянул пачку Вере.

Она поблагодарила его коротким кивком и глянула в сторону старой облупившейся лавочки. Янис проследил за ее взглядом и шагнул в сторону скамейки. Не заботясь, что может замарать свое дорогущее пальто, он сел и закурил. Достав из сумки зажигалку, Вера сделала то же самое и с наслаждением затянулась. С минуту они сидели молча, потом Вера улыбнулась и подумала, заметил ли он, что она сперла у него сигареты.

Их странное, пронзительное молчание было нарушено банальным телефонным звонком. Вера забеспокоилась, как только увидела, кто звонит.

— Да, бабуля, что случилось?

— Помру я сегодня, — сообщила бабуля весьма бодрым голосом. — Голова так болит, что солнце ночью светит.

— Без меня не помирай, сегодня приеду.

— Ты только обещаешь, — разворчалась старушка.

— Сегодня точно приеду, — заверила внучка. — Как дела?

— Вот как приедешь, так и поговорим.

Вздохнув, Вера сунула сотовый в карман. Бабушка не любила трепаться по телефону. Ей нужно было видеть лицо собеседника, глаза и эмоции. Звонила она в крайних случаях, поэтому звонок заставлял встревожиться.

— Я росла с бабушкой, — зачем-то сказала Вера.

— Вы, вероятно, сильно к ней привязаны, — предположил Янис.

— Да. Поэтому беспокоюсь за нее.

— Понимаю. Я тоже много времени проводил со своими бабушками. К сожалению, их уже нет.

— Жаль, — посочувствовала Вера.

— А ваши родители?

— Помню только мать и то очень плохо. Она умерла, когда я была совсем маленькая. — Вера погрустнела. Стряхнув пепел, она запахнула куртку, почувствовав, как недружелюбный ветер холодит спину.

— Думаю, вы не доставляли бабушке проблем. Были хорошей девочкой и хорошо учились.

— Совсем нет, — засмеялась Вера. — Я хорошо училась, но не была хорошей девочкой. Дети часто обзывали меня безродной сиротой, когда хотели задеть, и я всеми силами поддерживала этот образ. Дралась и мстила за свои обиды со всеми вытекающими последствиями. До поры до времени, конечно.

— И когда все изменилось?

— Видимо, когда я повзрослела.

Это прошлое не имело над ней власти, поэтому рассказывала она обо всем спокойно, без стеснения и неловкости. Как будто речь шла про кого-то другого, а не про нее. Но все же, договорив, задумалась, зачем все это сказала. Зачем за минуту выдала ему как на духу то, о чем обычно старалась не говорить.

Возникшую волну паники Майер подавил ответной откровенностью:

— Я тоже не был послушным мальчиком. Но, в отличие от вас, на мне стояло клеймо родства. Не соответствовать было нельзя, и я всеми силами его оправдывал. Но потом все изменилось, когда я тоже, видимо, повзрослел. Вообще, надо бы говорить — мы. Потому что я не один. У меня есть брат, и мы близнецы, — с улыбкой закончил он, выбросил окурок и поднялся.

К тому времени Вера уже кое-что знала о Янисе. Что его отца убили, что у него есть брат-близнец, и ресторан, в котором они познакомились на самом деле принадлежит ему. Но не признаваться же, что уже это нагуглила.

Майер отряхнулся, но на воротнике, почти у самой шеи, осталась соринка.

— Близнец? Значит, вы очень похожи? — Веру эта соринка страшно бесила. Как только она подымала лицо, чтобы посмотреть на Яниса, взгляд тут же за нее цеплялся.

— Говорят, не очень. Он шеф-повар.

— У меня нет ни одного знакомого шеф-повара. И сама я не умею готовить. Вернее, умею, но не так, чтобы этим хвастаться. Я знаю, как резать крупноформатный керамогранит, знаю все об усадке и осадке зданий, но не могу сварить нормальный борщ.

— Как-нибудь мы обязательно поужинаем вместе, вы должны попробовать что-то из Данькиных шедевров.

Вера оценила, как ненавязчиво он пригласил ее на ужин, да так, что невозможно отказаться.

— Думаю, нам пора ехать, — подытожила она. — Буду благодарна, если вы подкинете меня не домой, а к бабуле.

— Разумеется.

Глава 3

Как обещал, Янис подвез Веру прям к дому бабули. Пока они доехали, погода поменялась. Стало туманно и влажно. Как-то быстро потемнело, словно кто-то задернул небо покрывалом. Вместе они дошли до подъезда.

— Я сообщу, когда подготовлю заключение, — пообещала Вера.

— Если у вас вдруг возникнет какая-нибудь неразрешимая проблема, позвоните мне.

— Какая у меня может возникнуть проблема? — удивилась она.

— Не знаю. Разное в жизни случается.

— Я буду иметь в виду, — вежливо откликнулась Вера и подошла к двери, но так и не открыла ее. Суетливо закинув сумку на плечо, снова повернулась к Майеру и сделала то, что категорически запретила себе делать, — смахнула эту чертову соринку с его пальто. После этого она зашла в дом и взбежала по лестнице.

Дверь в квартиру была приоткрыта — ее уже ждали. Значит, бабуля видела, как они подъехали, соответственно, Яниса она видела тоже.

— Я пришла. — Вера сняла ботинки и приготовилась к провокационным