Глаза девушки затуманились при воспоминании о подслушанном вначале вечера разговоре. Ванесса Стенфилд ожидала, что Клейтон сделает ейпредложение перед самым отъездом во Францию. Он, несомненно, дал ей поводнадеяться на его чувства, подумала Уитни, и новый прилив ревности окатил ее привиде Клейтона, чему-то смеявшегося вместе с прелестной блондинкой. Но она тутже напомнила себе, что Клейтон сделал предложение ей, а не Ванессе, и сознаниеэтого совершило чудо: мир снова заиграл яркими красками.

— Мисс Стенфилд — настоящая красавица! — искренне заметилаона.

— Однако она не была так щедра на похвалы, говоря о вас,мисс Стоун, — насмешливо подняв брови, издевательски бросил лорд Эстербрук. —Всего несколько минут назад она клялась в том, что убеждена, будто вы хитростьювырвали предложение у лорда Клеймора. Это так и есть?

Уитни была так ошеломлена его невероятной наглостью, чтодаже не рассердилась. Наоборот, в глазах ее заблестели смешливые искорки.

— Неужели можно представить, что кто-то способен что-либо«вырвать»у лорда Клеймора силой или хитростью?

— Ах, не надо! — резко бросил Эстербрук. — Я не так наивен,чтобы поверить, будто вы не поняли моего вопроса.

— А я, — мягко возразила Уитни, — не настолько наивна, чтобыповерить, будто я обязана на него отвечать.

За исключением лорда Эстербрука все партнеры были крайневнимательны и осыпали ее комплиментами. Но вскоре танцы и оживленная беседаначали ее утомлять. Она поймала себя на том, что очень хочет побыть немного сКлейтоном, и, отказавшись от очередного приглашения на танец, попросилапартнера отвести ее к герцогу.

Клейтон, как обычно, был окружен людьми, однако, не прерываяразговора, взял ее под руку и привлек в круг приятелей Этот небрежно-властныйжест лишь усилил ощущение ослепительного счастья, радости жизни… как, впрочем,и еще два бокала шампанского.

— Что случилось с Эстербруком? — сухо осведомился Клейтоннемного погодя. — Я ожидал, что он пригласит вас на третий танец.

— Так и было, — усмехнулась Уитни. — Но я отказалась.

— Чтобы не возбудить лишних сплетен? Бессознательно манящаяулыбка чуть приподняла уголки ее губ. Девушка отрицательно покачала головой:

— Я отказала ему, зная, как вы не хотите, чтобы я танцевалас ним, и, кроме того, была твердо уверена, что вы немедленно отомстите, пригласивна танец мисс Стенфилд.

— Весьма проницательно с вашей стороны. — мягко выдохнул он.

— И крайне обидно с вашей, — упрекнула Уитни, смеясь. До неетолько сейчас дошло, что она призналась в таком постыдном чувстве, какревность.

— Cherie, — раздался за спиной знакомый баритон, и девушка врадостном удивлении обернулась. — Неужели вы решили вслед за Парижем завоеватьи Лондон?

— Ники! — ахнула Уитни вне себя от восторга, глядя взнакомое красивое лицо, которое было так дорого ей.

— Как чудесно вновь видеть вас, — продолжала она, и Никисжал ее руки в своих теплых ладонях. — Я спрашивала лорда Ратерфорда, но онсказал, что вас задержали дела, и, возможно, вы приедете не раньше завтрашнегодня.

— Я добрался сюда час назад.

Уитни повернулась к Клейтону, намереваясь познакомить его сНики, но мужчины, очевидно, уже встречались.

— Клеймор, не так ли? — осведомился Ники, критическиразглядывая Клейтона.

Тот в ответ так же холодно наклонил голову, и Уитни, никогдане видевшая, чтобы они вели себя подобным образом раньше, подавила почтинепреодолимое желание забиться в какой-нибудь угол и внезапный порыв,несомненно, подогретый шампанским, громко расхохотаться над дурацким мужскимсоперничеством, причиной которого была она сама.

— Позвольте пригласить вас на танец, — сказал Ники,высокомерно игнорируя этикет, требующий сначала спросить разрешения Клейтона.

Поскольку он уже увлекал ее за собой к танцующим, Уитнибеспомощно оглянулась на Клейтона:

— Вы извините нас?

— Конечно, — последовал короткий ответ. Не успел Ники обнятьее за талию, как губы Клейтона неодобрительно поджались.

— Откуда вы знаете Клеймора? — требовательно спросил Ники и,не дав Уитни ответить, пробормотал:

— Cherie, этот человек просто… — Пытаетесь объяснить, что вовсем, касающемся женщин, он страшный распутник.

Ники коротко кивнул, и Уитни шутливо продолжала:

— И немного надменен, не так ли? И очень красив и обаятелен…

Глаза Ники сузились, и плечи Уитни вздрогнули от смеха:

— О, Ники, он так похож на вас!

— С одной значительной разницей, — возразил Николя, —заключающейся в том, что я женился бы на вас.

Уитни в шутливом ужасе едва не прикрыла ладошкой рот.

— Только не говорите этого, Ники! Не здесь и не сейчас! Выпросто не поверите, в каком ужасном положении я уже очутилась!

— Не вижу здесь ничего смешного, — резко бросил Ники.

Уитни проглотила смешок:

— Никому не известно это лучше, чем мне. Ники, нахмурившись,молча изучал ее раскрасневшееся лицо.

— Я собираюсь пока остаться в Лондоне, — объявил он. — Уменя здесь много дел и друзей, которых не мешало бы навестить. В своем письмевы писали, что следующие две недели тоже будете заняты, а по истечении этогосрока мы снова обсудим вопрос о свадьбе… когда вы в состоянии будете мыслитьяснее.

Не зная, смеяться или плакать, Уитни решила не протестоватьи позволила Ники проводить ее к Клейтону, где снова пила шампанское, веселоразмышляя о собственной участи, с каждой минутой становившейся все болеенепредсказуемой и запутанной.

Клейтон велел подать его карету, а сам, обняв ее за талию,повел в последнем танце.

— Что вас так позабавило, малышка? — спросил он, улыбаясь ейи прижимая к себе гораздо ближе, чем того допускали приличия.

— О, все, — рассмеялась Уитни. — Знаете, в детстве я былаабсолютно убеждена, что на мне никто не захочет жениться. А теперь Пол сделалмне предложение, и Ники тоже… и, конечно, вы. — И немного подумав, девушкадобавила:

— Хотела бы я выйти замуж сразу за троих — вы все такиемилые! — Уитни покосилась на Клейтона из-под длинных пушистых ресниц. — Вы,конечно, ничуть не ревнуете, правда? — лукаво спросила она.

Клейтон пристально посмотрел на нее: