Губы Пола дернулись в веселой усмешке. Шагнув вперед, онснова обнял Уитни.

— Если он будет упорствовать в своем желании, — пошутил Пол,погладив ее по щеке, — я скажу ему, что обнаружил твой постыдный секрет, —оставаясь одна, ты, оказывается, пьешь бутылками шерри.

— Намекаешь на то, что я пьяница? — охнула Уитни, не веряушам.

— Беспробудная! — пошутил Пол, тут же став серьезным. —Прекрати пытаться вызвать во мне ревность. Если сердишься из-за того, что менядолго не было, так и скажи.

Устав от бесплодных споров, Уитни отпрянула и топнула ногой.

— Я пытаюсь заставить тебя не ревновать, а понять, что япомолвлена с Клейтоном Уэстморлендом с самого июня!

Ну вот, правда вышла наружу!

— Я не ослышался? — пробормотал Пол, уставясь на нее.

— Нет, кажется, это был июль, — бессвязно бормотала Уитни. —Но разве это так важно? Наконец-то Пол воспринял ее слова всерьез:

— И ты приняла предложение Уэстленда?

— Не Уэстленда, а Уэстморленда, — подчеркнула Уитни. — И этоне я приняла предложение, а отец.

— Тогда посоветуй отцу самому выйти за него, — бросил Пол. —Ты любишь меня, и больше не о чем говорить. — Голубые глаза окинули еераздраженным взглядом. — Ты ведешь какую-то странную игру, которая мне ненравится. И все это не имеет никакого смысла.

— Ничего не могу поделать, — парировала задетая Уитни, — этоправда.

— В таком случае не будешь ли добра разъяснить мне, какимобразом помолвка состоялась в июле, хотя ты до сентября не знала этогочеловека?

Теперь он помрачнел, и Уитни почти пожалела, что затеяла всеэто.

— Клейтона представили мне во Франции, — глубоко, прерывистовздохнув, начала она. — Но я не обратила на него внимания и даже не запомнила.Вторично я встретила его в мае на маскараде, но Клейтон был в маске. Тогда жеон и решил жениться на мне, но, зная, что дядя отказывает всем моимпоклонникам, поскольку я хотела вернуться домой и выйти за тебя, приехал сюда изаплатил отцу сто тысяч фунтов. Ну а потом заставил его послать за мной,поселившись в доме Ходжесов.

— И ты в самом деле думаешь, что я поверю всему этому? —рявкнул Пол.

— Не совсем, — в отчаянии пробормотала Уитни, — но правдазаключается в том, что я ничего не знала до твоего отъезда. Когда я в тот вечерспустилась вниз, чтобы рассказать отцу о нашей' помолвке, там уже был Клейтон.И не успела я опомниться, как отец завопил, что я обручена с герцогомКлеймором. С тех пор положение с каждым днем становится все хуже.

— Не представляю, куда еще хуже! — саркастически хмыкнулПол.

— А я представляю! Клейтон повез меня в Лондон на бал и тамсказал одному из своих друзей, что мы скоро поженимся…

— Значит, ты согласилась стать его женой? — ледяным тономосведомился Пол.

— Нет, конечно, нет.

Пол резко повернулся, шагнул к камину и, поставив ногу нарешетку, загляделся на огонь, предоставив Уитни беспомощно смотреть ему вспину. Внезапно выпрямившись, он с побледневшим от ужаса лицом потрясениевоззрился на Уитни.

— Что ты имела в виду, когда сказала, будто герцог заплатилза тебя сто тысяч? — требовательно спросил он. — Обычно отец дает зятю приданоеза дочерью, а не наоборот!

Уитни мгновенно поняла, о чем он думает, и сердце стиснулажалость к Полу… и к себе.

— У меня нет приданого, Пол. Отец все растратил, включая имое наследство.

Пол прислонился головой к каменной стене и закрыл глаза.Широкие плечи безнадежно поникли.

Настало время осуществить задуманный Уитни план, и девушканаправилась к Полу, едва переставляя налитые свинцом ноги. Предостерегающийголос снова и снова повторял, что она не должна делать этого, но сердце непозволяло ей покинуть Пола, особенно после того, как она увидела его измученноелицо.

— Пол, мой отец рассказал, в каких ужасных обстоятельствахочутился, однако, пожалуйста, поверь, для меня это не имеет ни малейшегозначения. Я в любом случае выйду за тебя замуж, но нужно действовать быстро.Клейтон пробудет в Лондоне еще шесть дней, и за это время мы можем сбежать вШотландию. И когда Клейтон обнаружит, что…

— Сбежать! — взорвался Пол, и его пальцы безжалостно впилисьв ее плечи. — Да ты с ума сошла! Моя мать и сестры никогда не смогут послетакого смотреть людям в глаза!

— Нет, — хрипло прошептала Уитни, — позор ляжет только наменя, — К черту твой позор! — рявкнул Пол, с силой встряхнув ее. — Неужели непонимаешь, что наделала? Я только что потратил целое состояние на пятеркулошадей и фаэтон!

— Но при чем тут я? — удивилась Уитни, невольно отшатнувшисьот пламени, сверкнувшего в его глазах. И тут она поняла. Горькая обида сжаласердце стальными тисками, вырвав у нее невольный сдавленный смех. — Ты потратилсостояние, которое, как считал, принадлежит мне, — несуществующее приданое истоль же эфемерное наследство, не так ли? Пол даже не успел ответить — Уитнипрочла правду в его разъяренном взгляде. Гневно оттолкнув его, она отступила:

— Уже через пять минут после того, как я приняла твоепредложение, ты прикидывал, на что потратить деньги! Даже не мог дождаться,чтобы поговорить с отцом! Так «любил» меня, что не считал нужным остаться ипопросить его согласия. Тебе нужны были только деньги, да и их ты израсходовална пустяки! Твои земли заложены, дом медленно разрушается… Пол, — прошепталаона снова, чувствуя, как слезы подступают к глазам, — что же ты за человек.Неужели настолько безвольный и безответственный, что женился бы на мне, чтобыиметь возможность беспрепятственно покупать лошадей, которые тебе даже ненужны?!

— Не будь идиоткой, — отрезал Пол, однако лицо его пылаловиноватым смущением. — Я любил тебя! Иначе никогда бы не сделал предложения!

— Любовь, — презрительно повторила Уитни. — Никто из вас незнает значения этого слова! Отец «любил» меня и продал, чтобы спастись отразорения! Ты заботишься лишь о том, сколько получишь приданого! Клейтон покрайней мере не оскорблял мои умственные способности, притворяясь, будто любитменя. Он просто купил себе рабыню и ожидает, что я выполню свою часть сделки,но ни слова не говорил о любви.

Пол негромко, прерывисто вздохнул:

— Я что-нибудь придумаю, но о побеге не может быть и речи.Как по-твоему, способен Уэстленд… Уэстморленд отказаться от тебя?

Уитни взглянула на него и упрямо подняла подбородок.