– Буду ждать вас, мистер Мейсон. Позвольте уточнить, вы тотсамый Перри Мейсон, адвокат?

– Совершенно верно.

– Наслышан о вас, мистер Мейсон. Буду рад познакомиться. Яприготовлю кофе…

– Прекрасно, – отозвался Мейсон. – Боюсь, это выглядитслишком назойливо. Просто не знаю, как вас благодарить…

– Не стоит благодарности. Я одинокий холостяк и люблюкомпанию. Это пустяки. Буду рад встретиться с вами. Вы прихватите с собой вашусекретаршу?

– Да, она приедет со мной.

– Вот и замечательно, – обрадовался Карлин. – Так я вас жду,мистер Мейсон. Где-то через полчаса.

– Да, – ответил Мейсон, – благодарю вас, – и повесил трубку.

– Он очень вежлив, – заметила Делла Стрит.

– Да, согласен.

– Что в газетной вырезке, шеф?

– Я лишь мельком взглянул на нее, – ответил Мейсон. – Тамзаметки из нью-йоркской газеты, где упоминается о некоей Элен Хемптон, которуюобвинили в вымогательстве и приговорили к тюремному заключению на восемнадцатьмесяцев. Она занималась вымогательством вместе с сообщником, имя которого неупоминается, но подробности дела не разглашаются. Она признала себя виновной, исудья, выносивший приговор, заявил, что схема шантажа была придумана настолькочертовски изощренно, что он не желает придавать дело огласке из опасения ввестив искушение кого-либо еще.

– И больше ничего?

– Ничего.

– Каким числом датирована газета?

– Неизвестно, – сказал Мейсон. – Это всего лишь вырезка.Бумага слегка пожелтела, из чего следует вывод, что вырезка давнишняя илилежала на солнце.

– Ну что ж, – сказала Делла, – возможно, мы будем знатьбольше, когда поговорим с Карлином. О каком небольшом дельце вы упомянули, шеф?

– Я хочу взглянуть на этот телефон-автомат, – ответилМейсон. – Надеюсь, аптека не закрывается до полуночи. Я хочу попытаться узнатьчто-нибудь о женщине, которая мне звонила.

– Послушайте, – сказала Делла Стрит, – наш приятель Карлиндержится весьма непринужденно. Я просто сгораю от нетерпения взглянуть на него.

– Он действительно ведет себя вежливо и по-деловому, –согласился Мейсон, – и не задает лишних вопросов.

– Вот! – сказала Делла Стрит. – А я никак не могу понять,чем он меня так поразил? Он проявил редкое самообладание. Любой другой на егоместе разразился бы сотней вопросов или почувствовал себя виноватым.Большинство людей удивились бы: «На кой черт я понадобился этому Перри Мейсонусреди ночи? Что ему от меня надо?» А мистер Карлин и бровью не повел.

Мейсон задумался.

– Держится крайне любезно и не задает никаких вопросов, –медленно повторил он.

– Словно ожидал этого звонка, да? – сказала Делла Стрит,склонив голову набок.

– Ну что ж, – сказал Мейсон, – я не склонен забегать такдалеко, но он слишком невозмутим. Пошли, Делла, поищем телефонную будку.

Перед аптекой на углу Венс-авеню и проспекта Крамера Мейсонспросил:

– Как ты думаешь, Делла, откуда эта женщина могла знать, чтоя находился в «Золотом гусе»?

– Такая известная личность, как вы, заметна в любом месте, –улыбнулась Делла.

– Так ты полагаешь, что перед этим она тоже побывала в«Золотом гусе»?

– Необязательно. Она… постойте… да, мне понятно, почему вытак решили. А возможно, у нее был дружок, который позвонил ей и сказал:«Послушай, мистер Мейсон в „Золотом гусе“. Не упусти свой шанс. Тебе остаетсялишь связаться с ним». Или же метрдотель…

– Но мне почему-то кажется, что это не так, – сказал Мейсон.– Тогда в ее голосе не было бы такого нетерпения и страха… Нет, должно быть,она сама побывала в ночном клубе, увидела нас там, сразу же ушла и позвонила изаптеки.

– Кто-нибудь мог знать, что вы там будете?

– Но ведь мы и сами этого не знали заранее, – сказал Мейсон.– Ты помнишь, мы закончили расспрашивать свидетельницу и по дороге домой тывспомнила, как Пол Дрейк расхваливал «Золотого гуся». Говорил, что тампревосходная кухня и хорошая музыка и шоу…

– Да, верно, – согласилась она. – Это мы внезапно решили,поэтому никто не мог знать, что мы туда пошли.

– Если не считать сотрудников Детективного агентства Дрейка,– заметил Мейсон. – Помнишь, мы позвонили Полу из клуба и сказали, что у насесть показания этой свидетельницы и что мы увидимся с ним утром, и, кажется, яупомянул, что мы решили последовать его совету насчет ночного клуба.

– Ну да. Я помню, как вы это говорили.

– Но, – сказал Мейсон, – Пол Дрейк не стал бы никомурассказывать, где мы находимся. В конце концов, он детектив. Он умеет держатьязык за зубами. Ладно, надеюсь, мы многое узнаем после того, как побеседуем сКарлином. Может быть, все выльется в самое заурядное дело. И окажется, что нестоило слишком беспокоиться, пороть горячку и действовать ночью. Однако я немогу отделаться от мысли, что эта женщина долго откладывала деньги на крайнийслучай и, когда этот случай наступил, она взяла деньги и… Ну вот мы и у аптеки.Посмотрим, что тут есть. Зайдешь со мной? – спросил он Деллу.

Делла Стрит уже приоткрыла дверь.

– Только попробуйте меня не взять, – усмехнулась она.

Сотрудники аптеки уже готовились закрывать заведение.Четверым парням незрелого возраста, оживленно болтавшим за густым коктейлем изсиропа и мороженого, вежливо, но твердо напомнили, что пора уходить. Продавщицасодовой с удрученным видом окунала грязные стаканы в горячую мыльную пену, акассирша заканчивала подсчитывать выручку.

Продавец рецептурного отдела вяло выслушал Мейсона.

– Вряд ли я могу что-то припомнить о ней, – сказал он. – Намдолго звонили по другому телефону, но я был слишком занят, чтобы сразуответить. Наконец я подошел, и с центрального телефонного узла сообщили, чтокто-то забыл положить на место трубку во второй будке. Я это проверил и повесилтрубку на место. Вот и все, что я могу вам рассказать. Поговорите лучше скассиршей.

Мейсон подошел к кассе.

Да, кассирша смутно помнила эту женщину. Та разменяла у неедвадцать пять центов. Ей тридцать – тридцать пять лет, она была в черном пальтос меховым воротником и с коричневой крокодиловой сумочкой. Нет, описать болееподробно не может. Трубка осталась висеть на шнуре. Нет, она не видела, как этаженщина уходила. Они все были страшно заняты и…

– Из какой будки она звонила? – спросил Мейсон.