они сдали на хранение Агни все свои сокровища. Когда боги, одержав победу, пожелали получить их обратно, оказалось, что Агни прихватил богатства и удрал. Боги настигли его, намереваясь вернуть свои сокровища силой. Агни возопил (arodit). С тех пор Агни стал зваться Рудрой83. Есть и совершенно иной контекст получения Рудрой этого имени, основанный на той же популярной этимологии. Только что рожденный, безымянный, он не был свободен от зла и кричал как младенец, — потому его так и назвали84. Или просто Рудра получил это имя из-за того, что издавал рев85.

История Тайттпирия-самхиты 86 фокусирует внимание на Агни в момент его слабости. В этой версии его уход был не простительным бегством от монотонности службы, а бегством вора. Он предал доверие богов и не нашел лучшего способа умиротворить их, чем плач. Так он получил имя Рудры, или стал Рудрой. Рудра появляется здесь как униженный Агни, или как Агни, освободившийся от своего унижения, тогда как в других местах он превознесен над Агни. Традиция колеблется в оценке величия этих двух богов, близких друг другу. В Агни, Огне, нет свирепого пыла Неистового Бога, Рудры, который является устрашающей формой Агни87.

5. МСТИТЕЛЬ

Рудра в ведическом мифе об изначальном охотнике и мстителе предстает в своей йогической мощи. Он пускает стрелу против хода событий в космической драме, которые он, в качестве Огня, и направил, приготовив семя для Отца и воспламенив в Отце любовную страсть. Когда Небесный Отец простерся над первой зарей мироздания и его семя начало истекать, целостность, пребывавшая до начала вещей, была прорвана. Вечность, приняв облик времени, проистекла в мир случайности, где заалевшая Заря стала свидетелем падения на землю семени Праджапати, когда он отпрянул от нее. В миг прикосновения семени к земле должны были появиться создания от изначального и частично неудавшегося акта Небесного Отца. Когда семя Владыки Созданий коснулось земли, оно стало озером огня88.

Роль Отца была рискованной. Напуганный охотником, он просил Рудру о пощаде и сделал его Владыкой Животных (Пашупати)89. Отец нарушил состояние целостности, пребывавшей до падения семени. Это состояние, превосходящее все средства выражения, оно неописуемо и недоступно чувствам. Оно — «ни небытие, ни бытие»90. Это все, что может быть сказано о нем, но также говорится, что оно есть «небытие и бытие»91, и что в первую эпоху богов бытие вышло из небытия92. Именно тогда неопределимая целостность тотального отсутствия (или тотального присутствия) бытия и небытия отступила и воздвигся экран, на котором виднеются величественные фигуры богов и их деяния. Состояние «ни небытия, ни бытия», или в то же время «небытия и бытия», находится вне сферы мысли. Это полнота, которая не поддается определению (о-предел-ению), ибо не имеет пределов. Но это не хаос; сказано, что «тьма, покрытая тьмой» существовала до появления упорядоченного универсума93. В этой докосмической, досознательной тотальности содержится все, включая сознание и пустоту. В метафизическом аспекте она не могла исчезнуть или измениться, когда начал существовать космос, ибо она не подчинена времени. В плане же мифическом целостность была повреждена. В мистическом аспекте ее безымянная полнота доступна восприятию исключительно в состоянии самадхи — на высшей ступени йоги, ведущей к мокше (moksa), тотальному освобождению от ограничений. Слова, такие как «полнота», «тотальность», «целостность», используются здесь лишь как символы Непроявленного.

Рудра, страж Непроявленного, неопределимой трансцендентной полноты, мстил за нарушение целостности, за низведение ее субстанции, семени, «небесной Сомы»94, в космос. Стрела его угрожала появлению жизни, и она прервала акт порождения Отца, Владыки Созданий, акт невоздержанности sub specie aeternitatis*. Рудра — Господь Йоги и самодостаточности.

Рудра, свирепый бог, — мститель, чья стрела никогда не летит мимо цели. Творение как порождение нарушает целостность, полноту, пребывавшую до начала жизни. Неистовый Лучник подкрадывается к своей жертве. Как Великий Йог, он — сознание, он — тот, кто сознает Непро-явленную полноту. Жестокий и неистовый, он — Рудра; спокойный и благостный, он — Шива. Таковы его действия

Sub specie aeternitatis (лат.) — с точки зрения вечности. —Прим, пер.

в проявлении. Свирепость и благость — два полюса, расходящиеся из центра его бытия. Проявляясь в специфических формах или действиях, его тотальное бытие присутствует в них. Являясь Охотником и Мстителем, он в то же время Великий Йог и Владыка Животных. Животные, дикие создания, живущие в лесу, у него в милости. В человеке-микрокосме животные — это страсти. Поскольку Отец, совокупляясь с дочерью, действует согласно своей страстной натуре, он становится жертвой Рудры. Шива, Великий Йог, приручает и покоряет животных, т. е. символизируемые ими страсти. На печати из Мохенджо-Даро Владыка Йоги восседает на троне, вокруг которого спокойно и умиротворенно располагаются лесные животные.

Дикий Охотник — это Рудра, бушующее пламя, которое набрасывается, выпускает стрелу в критический момент. И все же не предотвращает и не уничтожает содеянное Отцом. Он расстроил деяние Отца лишь частично; или он сам был его соучастником? Рудра — это Агни. Огонь бушует в нем. Внутренний огонь Рудры — это также его тапас, жар йогической аскезы, господином которой он является. Рудра — свирепый охотник (astr). Это слово означает метателя оружия. Оно не имеет отношения к луку. Слово, обозначающее стрелка, — isvasa, метатель стрел. Своей стрелой Рудра поражает в момент порождения будущей жизни Отца, изливающего себя в творение и разрушающего этим действием состояние, предшествующее возникновению мира. Рудра стал причиной того, что семя Отца упало на землю. Но не за свое ли собственное деяние мстил тогда стрелок? Как Агни, он своим собственным жаром приготовил семя для Отца. Теперь он нападает на Отца. Айтпа-рея-брахмана свидетельствует, что семя Отца проливается обильно, образуя озеро, окруженное и поглощаемое Агни, и «тот бог» ужаса, созданный богами, заявляет свое право на все, что осталось на месте пожара95. «Тот бог», Рудра, потребовал то, что принадлежит ему как Пашупати и как Вастошпати. Как страж и господин места, он претендовал на то, что оставлено на месте. Оставленное принадлежит ему, ведь именно он стал причиной падения семени. События следовали одно за другим. Они заложены в готовом виде в значении мантр Ригведы и занимают значительное место в изобразительных искусствах, когда посредством «непрерывного» или «единолокального» рассказа один рельеф или живописное изображение показывает различные эпизоды или фазы истории. Как части истории, они выложены одна рядом с другой. Их одновременное присутствие демонстрирует всю историю, и каждая вербальная версия проясняет ту или иную часть мифа.

Рудра есть Агни, Огонь, воспламенивший первую в мире страсть