Утром все начали заниматься делами. Борис, Федор, Валечка иеще штук восемь незнакомых мне людей переместились в сторожку, где началиснимать сцену из жизни второстепенной героини, которую изображала манернаядевица с отвратительно длинными ногтями. Тихо радуясь, что актриса не пожелалазнакомиться с хозяевами, я в районе одиннадцати утра села пить кофе. Быловоскресенье, но домашние разлетелись кто куда. Маруська отправилась вВетеринарную академию, Аркашка повез сестру в город, потом он собирался навстречу с клиентом. Зайка, преодолев слабое сопротивление Бонифация, запихнуладеда в «Фольксваген» и уехала. Ольга собиралась оттащить старика впарикмахерскую, а потом купить ему кое-какие вещи. Если спать в Аркашкинойпижаме наш благоприобретенный дедушка мог запросто, то ходить в Кешиной одеждебыло невозможно. Сын догнал ростом царя Петра I, метр девяносто девять, аБонифаций на двадцать сантиметров короче. Слушая, как Ирка громко возмущаетсяна втором этаже: «Что же это такое, Дарья Ивановна? Все простыни черные,грязные, словно на них бомж вокзальный спал», – я потянулась к телефону инабрала номер Вари Хоменко, полученный от Кирилла Молокова.

– Слушаю, – раздался бархатный томный голосок.

– Позовите Варю.

– Слушаю, – промурлыкала дама.

– Ваш номер мне подсказал Кирилл Молоков…

Голос мигом сменил окраску, стал железным.

– Кто?

– Молоков Кирилл.

– Вы ошиблись, – отрезала девица и отсоединилась.

Я упорно набрала номер еще раз. Но на том конце провода несобирались брать трубку. Очевидно, у противной Вари стоял определитель, и онарешила не реагировать на звонок.

Я налила себе треть чашки кофе и призадумалась. Не хочетгоспожа Хоменко со мной беседовать, и не надо. Имея на руках номер телефона, ялегко узнаю адрес и подъеду к неприветливой девице. Надо лишь найти подход ктелефонной станции. Рука потянулась к трубке, но не успела я поднести палец ккнопкам, как аппарат затрезвонил.

– Это вы мне только что звонили? – нервнопоинтересовалась Варя.

– Да.

– Что надо?

Ну и грубиянка!

– Поговорить!

– О чем?

– О Полине Железновой.

– Не знаю такую!

Глупость и грубость девицы стали меня раздражать, и я сладкопросюсюкала:

– Деточка, телефончик я получила от Кирилла, напомнить,откуда ты знаешь мужика?

– Не надо, – буркнула Варя, – только я сейчасговорить не могу – свекровь дома.

– Давай встретимся в любом месте…

– Кафе «Делифранс» на «Маяковке» знаете?

– Конечно.

– Буду там в час дня.

– Погоди, как я узнаю тебя?

Варя хмыкнула:

– Смело подходите к столику, где увидите самую красивуюженщину, не ошибетесь!

Однако самоуверенности девице не занимать, и комплексомнеполноценности она определенно не страдает.

Во французскую кондитерскую я прибыла на пять минут позженазначенного времени, обвела глазами зал и остановила взор на стройной,великолепно одетой молодой даме, восседавшей у большого окна. Мадам выгляделасловно ожившая картинка из журнала ELLE. Роскошные, совершенно прямые, белокурыеволосы каскадом падали на плечи. Большие, чуть раскосые карие глаза были умелоподкрашены и от этого казались совсем бездонными, брови летели к вискам, тонкийнос с четко вырезанными ноздрями и рот, крупный, с пухлыми губами, довершалисоблазнительный облик. Перед девушкой лежала изящная сумочка. Я приблизилась кстолу.

– Вы Варя Хоменко?

Девица кивнула и царственным жестом указала на стул.

– Садитесь.

– Ваши координаты мне подсказал Кирилл, – завелая.

Варя хладнокровно открыла ридикюльчик, вытащила изящныйпортсигар, потом щелкнула элегантной золотой зажигалкой и совершенно спокойнозаявила:

– Дорогуша, ежели решили срубить с меня «капусты», тоошибаетесь, шантажистам я не плачу, облом вышел, поищите другой объект!

– Я похожа на мошенницу?

– А мошенник обязан выглядеть безукоризненно, –парировала Хоменко, – иначе он не сможет заработать.

Кипя от негодования, я заявила:

– Между прочим, я – сотрудник милиции и просто хочупоговорить с тобой в неформальной обстановке, без протокола.

Все люди до сих пор, услышав фразу про протокол, делаютсямигом любезными, но только не госпожа Хоменко. На ее породистом лице неотразилось ни удивления, ни страха, ни любопытства. Без всяких эмоций девушкапроизнесла:

– Предъявите служебное удостоверение.

Я растерялась.

– Ну… дома забыла!

Варя тихо засмеялась.

– Милочка, я сказала же только что, поищи другойобъект, о меня обломало зубы много людей. Максимум, что можешь получить, эточашку кофе, желаешь угоститься?

От полной безнадеги я кивнула.

Варя встала и пошла к стойке. Фигура у нее оказалась, как илицо, без всяких изъянов, двигалась девица словно балерина, легкой походкой, спрямой спиной, гордо неся на длинной шее голову. Поставив передо мной чашку,она сообщила.

– Ну а теперь за угощенье признавайся, где раздобыламой телефон?

Я отхлебнула горькую жидкость. Очевидно, Варя заботится офигуре, вот и заказала мокко без сахара.

– Номер и впрямь дал Кирилл. Я веду расследование…

– Только не начинай сначала, – засмеялась Хоменко.

– …смерти Полины Железновой, – как ни в чем не бывалозакончила я фразу, – ее мать наняла меня, частного детектива ДарьюВасильеву, чтобы раскрыть тайну смерти дочери. А Молокова я хорошо знаю, можносказать, что дружили еще наши дед и бабушка. Да ты позвони Кириллу и спроси обомне. Он сейчас дома, флюс лелеет.

Варя секунду глядела в окно, потом вытащила изящныйтелефончик в серебристом футляре и стала тыкать в кнопки.

– Побеседуй спокойно, – сказала я, – пойдупока пирожки выберу.

Стоя у прилавка, я краем глаза наблюдала за Хоменко.Девушка, насупив брови, слушала Кирилла. Увидев, что она засовывает аппарат всумочку, я подхватила тарелочку с двумя кусками пирога и вернулась к столику.