Я долбо*б.

Признаю.

Я не отвечаю на её вопросы типа, а что бы было "если", потому что сам их боюсь. Если бы мы не встретились, была бы какая-то шняга…мой КАтёнок рядом с другим…это за гранью, меня от этого передёргивает!

— Я поехал, короче… — тянет мой брат, пожимая руку Гибсону. — С наступающим…

— Куда ты сейчас? — спрашиваю его, не отрывая глаз от запрокинутого довольного лица.

— Да есть там один варик… — усмехается Егор.



Ясно. По бабам пойдёт. Я катастрофически далёк от подобного времяпрепровождения. И счастлив этим.

— С…настпающим… — подхватывает Гибсон, протягивая руку мне и улыбаясь моему КАтёнку.

Мудака даже не смущает, что она прилипла к моей груди и смотрит на него оттуда!

Жму ему руку, кривя губы.

— And you, Garrett, — лепечит моя благоверная, поощряя своего поклонника.

Жду, пока они оба свалят, и спрашиваю, заглядывая в улыбающиеся глаза.

— Как ты себя чувствуешь?..

Она насупливается.

Началось, бл*ть!

— Хватит спрашивать, Благов! — злится маленькая ведьма, отстраняясь от меня. — Я же сказала, всё нормально!

— Хера с два всё нормально! — злюсь я в ответ, возвращаясь на своё место.

Она подходит к окну, повернувшись ко мне спиной и сложив руки на груди.

— Пару звонков сделаю, и поедем, — сурово говорю ей.

Молчит.

Ну, молчи.

Снимаю трубку и звоню своему исполнительному. Я знаю, что она ещё здесь. Пока вставляю ей трандюлей за Уилсона, наблюдаю за Катей.

Плечи напряжены, спина прямая.

Упрямое, тихим сапом промышляющее создание!

Три месяца назад у неё был выкидыш на раннем сроке. Чуть импотентом не стал, пока вёз её в больницу! Она скулила и плакала, это был пи*ц! Потом две недели как тень ходила. Бледная, осунувшаяся. Глаза потухшие.

Мыслимо ли это?

Я бы забил на этих детей вообще, мне её одной выше крыши хватает, но там в её головке происходит что-то, до чего мне не дотянуться.

Она хочет опять пробовать, а я сказал хрен.

Месяц вообще её не трогал, потом купил целый мешок резинок. Каждый секс — как в бой сходить. И сегодня также будет. Я удивлён, что она эти презервативы не сожгла на заднем дворе. Она так на меня смотрит, когда я их надеваю, будто я её ножом в спину херачу!

Мне насрать. Мала она ещё, чтобы мне условия ставить.

Через пятнадцать минут покидаем офис. КАтёнок послушно берёт меня за руку. Есть вещи, которые у нас незыблемы, как бы мы не ссорились. Вернее, как бы она со мной не ссорилась. Я вообще всегда спокоен. Говорю, как всё будет и конец, чего мне переживать?

— Охер*ть… — изумляюсь я, видя какой гамбец творится вокруг.

В воздухе клубятся снежные вихри такой плотности, что в двух метрах ничего не видно.

Ну, зае*сь.

И как нам из города выбраться? Как нам с этой парковки выбраться?

Я — дебил. Нужно было самому её забрать и валить домой.

— Может, в квартире останемся?.. — спрашивает КАтёнок, прижимаясь к моей руке и мечтательно добавляет. — Красиво, да?

Красиво и засадно. С новым годом, блин!

Обнимаю её и целую резинку чёрной шапки, осматриваясь. Мой Ренж на автозапуске похож на сугроб.

— Хочешь остаться? — спрашиваю, подхватывая её на руки.

Она смеётся, набрасывая мне на голову капюшон, и заявляет:

— Нет…я домой хочу…

— Значит, поедем домой, — обещаю, наблюдая за тем, как она рассматривает снег.

Мягко улыбаясь снегу и мне. Когда я рядом, она вообще ни о чём не парится. Мы могли бы и в офисе переночевать, ей бы было всё равно. Хоть на необитаемом острове…

Аналогично.

Такая привязанность могла бы испугать меня шесть лет назад, но не сейчас. Сейчас я чувствую себя мужиком, как никогда. Это та ответственность, которой я ждал всю жизнь. Я никогда не думал, что ищу подобного, пока снова не нашёл её. Теперь всё приобрело больше смысла. Я могу дать ей всё, что бы она ни захотела. И детей, в том числе. Я же сказал. Всё будет. Нам некуда спешить.

И да. Я тоже хочу домой. У нас дома всё готово. Ёлка там, гирлянды на стенах. Наша постель, где я хочу уснуть и проснуться. Старею? Просто, я реально люблю наш аквариум. Мы задрапировали некоторые окна деревянными листами, на которых красуются наши с ней гигантские фотки. В остальном используем специальные шторы, но вид из наших окон один на миллион, особенно сейчас, когда всё в снегу.

Пробираюсь, как по болоту. Хорошо, что машину поставил рядом с входом, а то хрен бы я выехал отсюда.

Помогаю Катьке забраться в машину и обхожу капот. Открываю водительскую дверь, чтобы взять щётку, стараясь не запустить в салон снег.

— Паш?.. — зовёт меня любимый голос.

— Че? — спрашиваю, оставив маленькую щёлочку.

— Эмммм…помоги… — просит она.

Сразу открываю дверь и запрыгиваю, скидывая капюшон. Я весь в снегу. Жесть. Отряхиваюсь и вдруг слышу, как сработала блокировка на дверях. Смотрю на неё, выгнув бровь. Она смотри на меня этим своим таинственным взглядом, от которого мой крестец прошивает нервный импульс. Её глаза под потолочной лампой кажутся синими. Она смотрит прямо в мои глаза, призывно, как Серена.



Только, бл*ть, не это!

Мои подкаблучные глаза падают на приоткрытые губу, которыми я не особо насытился там, в офисе. Хотел растерзать их дома, но долбаный снег! Как бы нам в машине не встретить Новый год!

КАтёнок, бл*ть! Что мне с тобой делать? В этой белой шубе она похожа на падшего в мои жадные лапы ангела. С этими светлыми волосами и желанием в глазах.

Хочу поправить свой член, который пульсирует, мечтая об этих губах!

Она привстаёт на сидении и стягивает шубу, не отпуская мой глаз. Наблюдаю, начиная дышать чаще. Процесс запущен.

Мне пи*ц…

Наблюдаю за тем, как она снимает сапоги.

— Кать… — предупреждающе тяну, оглядываясь.

Машина полностью заснежена. Со всех сторон. Только метель за окном. Мне плевать на весь остальной мир. Сейчас только она и я.

Маленькая наглая кошка перебирается ко мне на колени и седлает их. Расстёгивает мою куртку, закусив губу.

— Что ты делаешь? — спрашиваю устало.

Вздыхаю и прикрываю глаза, откинув голову на подголовник.

Тёплые губы мягко затыкают меня, а нежные руки пытаются стянуть с плеч пуховик. Гладят мою грудь. Осторожные, коварные.