— Это Максим, буду краток. Впереди, через тридцать километров будет элеватор, прямо у дороги, там вас будут ждать люди, которые вышли навстречу. Приготовься бежать ночью, я попытаюсь заморочить охрану, чтобы до утра тебя не хватились. Твои товарищи ждут тебя у старой водонапорной башни, которую можно увидеть с дороги через десять километров, там будет перекресток и несколько домов. Старайся сегодня никого не злить, отвечай на все вопросы и делай вид, что крайне напуган и хочешь жить.

— Эй, ты с катушек съехал? — Выкрикнул Борис, заметив странный ступор подростка.

— Бывай Славка и береги себя. — Попрощался голос Максима.

— Ладно. — Славка ответил ему вслух.

— Ты оглох? Ты не слышал моего вопроса? — Не унимался одноухий гончий.

— У меня в ушах звенит. Я ничего не слышу. — Правдоподобно изображая глухого ответил подросток.

— А нам такие нужнее. — Засмеялся Борис. — Иди к своим, и не вздумай бузить, в следующий раз я мимо твоего затылка стрелять не стану.

Славка поплелся к товарищам с невольничьего рынка. Подошел к повозке, которой управлял Игнат.

— Здорово. — Поздоровался Славка и протянул руку.

— Здорово. — Игнат нехотя пожал ее.

— Мы не специально убежали. Машина с Жареным перевернулась с горки, и он исчез. Что нам оставалось?

— Я понимаю, сам бы поступил точно так же. Мы на вас зла не держим, но бегать за вами задрались не слабо. Я уже не меньше трусов хочу, чтобы вас поймали. — Произнес Игнат.

Славка посмотрел на демонстративно отвернувшегося Ивана.

— Я и сам устал, сдался бы и так, но этот урод решил лизнуть одноухого Бориса в задницу и сдать меня.

Иван не обернулся, но желваки на скулах заходили, выдав состояние.

— Он Валерку на расстрел выводил. — Сообщил Игнат.

— Я не знал, что Борис хочет его убить. — Буркнул Иван.

— Знал бы я, что ты такой урод придушил бы тебя в лесу. — Славка потер кулаки. — А ты не знаешь, что с парнем, который жил на крыше большого дома. Я слышал выстрелы в городе?

— Кажется, убили. Никто не проверял. Он исчез и больше не стрелял. А вы его знали?

— Видели издалека. — Славка не стал уточнять, чтобы Иван не подбил Бориса проверить факт смерти Игоря.

Одноухий Борис спустил собак, чтобы они взяли след, а сам велел разбить привал. Игната и еще пару рабов отправил за сухими ветками, чтобы развести огонь. Дым костра смешанный с запахом готовящейся еды вызвал у Славки голодные спазмы. Он жутко хотел есть и больше ни о чем не мог думать.

— Нас днем не кормят. — Игнат услышал, как желудок беглеца издает трели на разные лады. — Только утром и перед сном. Борис говорит, что еда делает нас сонливыми.

Славка вздохнул, лег в тень повозки и попытался уснуть, чтобы заглушить голод. Проснулся он от дикого лая. Собаки Бориса и Марата что-то не поделили между собой и брехали друг на друга с пеной у рта. Марат уже не спал и пытался перекричать их, чтобы его услышал Борис.

— Казни его, чтобы я видел, иначе расскажу своим, что вы покрываете тварей и что-то мутите вместе с ними.

— У нас не принято казнить беглецов по-тихому. Это должен быть показательный процесс. Я могу грохнуть его только при попытке побега. — Ответил ему Борис.

Марат попытался миновать барьер из собак, но они не дали ему пройти на чужую территорию.

— Эй, ты, сходи в лес, принеси дров. — Выкрикнул Марат, обращаясь к Славке.

Командир беглецов не слышал предыстории спора между двумя вожаками, но решил, что он стал в нем камнем преткновения. Марат провоцировал его, чтобы пустить пулю в спину, якобы за попытку побега. Славка спрятался за повозку, чтобы Марат не смог прицелиться, если решит убить его.

— Какого хрена ты пытаешься решать по-своему? — Возмутился Борис и нервно потеребил рукоятку автомата.

— Я пытаюсь вообще хоть что-то решать, потому что вы бежите, как тупые овцы который день, а результата ноль. Вернее, он отрицательный. Единственного беглеца поймал я, а у вас только потери.

— Слышь ты… — Борис побагровел и на время потерял дар речи. — Не ты его поймал, а мой человек.

— Не человек, а тварь. — Брызжа пеной, поправил его Марат. — И вернул его мне, а не вам.

— А у нас даже твари лучше, чем у вас люди. — Бориса трясло.

Многие знали его в таком состоянии и были готовы к всплеску неконтролируемой ярости.

— А я уже догадался, что у вас с тварями свои дела, потому и манерничаете. Будь уверен, я этого просто так не оставлю. Давно пора вашу общину разогнать и заселить ее нормальными людьми.

Марат сделал неловкое движение, будто собирался поправить оружие, висящее на ремне через плечо. Одноухому Борису только это и надо было. Он выстрелил в зарвавшегося командира поисковиков соседней общины. Пуля угодила Марату в правую сторону груди под ключицу. Его крутануло прямо на повозку грудью. Он ухватился за ее борт, чтобы не упасть. Вторая пуля вошла ему в затылок.

Митохондрий, трущий спросонья глаза, вскочил, но две стрелы, одна в живот, другая в голову, остановили его порыв. Борис и его напарник добили из автоматов остальных бойцов Марата, а потом взялись за покорных рабов, сгрудившихся кучкой, как овцы. Для Славки, повидавшего многое и ко многому готового, это выглядело чересчур бесчеловечно. Он окинул взглядом остальных, думая, что сейчас отличный момент для побега, но никто не проявил и капли желания сбежать. Только Иван, зная его, был готов схватить и удержать Славку при первых попытках бегства.

— Слыхали? — Одноухий Борис поддел труп Марата носком и перевернул. — Он грозил нашей общине войной. Выходит, нам враги не только твари, но и люди, которые завидуют.

Напарники Бориса собрали оружие с убитых бойцов. Оставшиеся без хозяев собаки, напуганные стрельбой, примолкли и косо смотрели на людей.

— Слышь, ты, любитель побегать, иди сюда.

Славка понял, что это про него. Вышел из-за повозки и медленно направился к Борису.

— Живее, сука! — Прикрикнул на него одноухий. — В качестве наказания будешь тянуть повозку один. — Я буду всегда рядом, так что не вздумай глупить. Усек?

— Да. — Славка привычным движением накинул на плечи упряжь.

— Короче, народ, гипотеза гибели отряда наших коллег такая. Генератор сломался, и они исчезли, а их твари были убиты при попытке бегства. Генератор потом прострелим перед возвращением, типа нашли и решили на запчасти домой вернуть. — Пояснил успокоившийся Борис. — В наших интересах молчать, потому что с этой общиной, если он заподозрят нас в убийстве, могут начаться ненужные тёрки. Они уже