решил реформировать Синдикат. Они были первыми, кто связался с нами и первыми, кто заподозрил нечестную игру.

— Благодарю вас, — говорит Франко.

— Причина нашей сегодняшней встречи двоякая. Первая — установить мои планы на будущее, а также обсудить некоторые вещи, которые необходимо обсудить, прежде чем это будущее наступит.

Краем глаза я вижу, как Виктор бросает на Франко тяжелый взгляд. Он подозревает его. Он думает, что другие предатели — это они. Теперь, когда я их увидел, я не так уверен.

У меня нет ощущения, что они не благодарны за то, что находятся здесь.

Я смотрю на Доминика, который выглядит сосредоточенным. Он смотрит вперед на Массимо.

— Я реформирую Синдикат и сохраню большую часть структуры такой, какой она была, потому что эти практики были установлены не просто так. Даже если наши отцы ушли, все остается по-прежнему. Некоторые практики все еще действуют. Они не исчезли. Мы просто перестраиваем то, кем мы являемся, кто является Синдикатом и кто войдет в состав Братства.

— Когда ты говоришь, что намерен сохранить структуру такой, какой она была, ты намерен не иметь лидера? — спрашивает Лука. — Старые способы не предполагали лидера.

Массимо качает головой. — Это будет первое, что я изменю. Я думаю, это было одной из вещей, которые привели к падению. Я ценю равенство, но этот Синдикат будет сформирован из тех, кому я доверяю. Он будет действовать на основе доверия, а не равенства, потому что иногда этого не может быть достаточно. Оно не может существовать в такой группе, как Синдикат, потому что вам нужен кто-то, кто возьмет на себя ответственность и будет обеспечивать порядок там, где его нужно обеспечить. — Массимо объясняет, и я горжусь им за то, что он делает это таким красноречивым образом.

Я всегда думал так же. Я не думал, что группа преступных семей, которые были такими же кровожадными, как и другие группы, могли бы жить по принципам равенства, как другие группы. Мы не так устроены, и именно поэтому среди них были предатели. Люди, которые хотели власти и свергнуть систему такой, какой она была.

— И что теперь?

— Что теперь? — говорит Массимо и пронзительно смотрит на него. — Я начал с сегодня, потому что чувствовал, что у вас должен быть шанс стать частью того, что построили ваши отцы. Но среди нас есть предатели, и я не допущу, чтобы предатели были частью моего Синдиката.

Массимо, словно пытаясь достать ручку из заднего кармана, вытаскивает пистолет и направляет его на них.

Они в панике переглядываются. Они оставили свое оружие у двери.

Единственными людьми, которым здесь разрешалось иметь оружие, были Виктор и Эйден.

— Как ты смеешь? — парирует Франко. — Мы ничего не сделали.

— Я буду судить об этом. Выяснилось, что итальянская семья работала с преступниками, которые взорвали Синдикат. И есть то что указывает на вас.

— Нет, — возражает Франко. — Массимо, я тебя знаю. Мы уже встречались несколько раз. Думаю, тогда ты бы увидел, какой я человек. Ни я, ни кто-либо из членов моей семьи не несут ответственности за то, что произошло.

Я действительно ему верю. Я не имел с ним дел, как Массимо, но, похоже, он говорит правду.

Массимо попеременно направляет пистолет то на Франко, то на Луку.

— Проблема предателей в том, что ты не знаешь, кто они и когда они говорят правду, а когда ложь. Вставайте, — приказывает Массимо, и они подчиняются.

Когда они встают, я могу сказать, что они чертовски напуганы. Они выглядят как люди, готовые столкнуться с неминуемой смертью.

Я думаю, что это та часть, где, если бы кто-то из них был виновен, они бы предприняли какие-то шаги для своей защиты, но они просто выполняют приказы Массимо, который жестом показывает им отойти к стене в стандартной последовательности допроса.

Массимо подает нам знак присоединиться к нему, что мы и делаем.

Я первый, затем Доминик рядом со мной. Виктор и Эйден идут справа от меня. Мы все направляем свои пистолеты на мужчин, стоящих у стены. Мужчины, которые выглядят испуганными.

От них исходит страх и печаль от того, что может произойти дальше.

Они оба выглядят испуганными и грустными, оба являются знаками, которые я всегда воспринимаю как что-то хорошее или плохое. Виновные никогда не выглядят так, как эти мужчины. Либо они сразу же впадают в ужас, когда их ловят, и молят о пощаде, либо они относятся к ним безразлично, продолжая лгать о своей невиновности.

— Я хочу услышать, какие у вас отношения с Мортимером Вигго, — требует Массимо, и оба выглядят шокированными.

— Лидер Круга Теней не стал бы общаться с такими людьми, как мы. Ты знаешь, как он относится к итальянцам. Очевидно, что он повлиял на Риккардо, потому что они оба нуждались друг в друге, — говорит Лука.

— Возможно, он был нужен и тебе, — отвечает Массимо. — Этот человек будет работать с тем, кто принесет ему наибольшую пользу, и он всегда стремился искоренить Синдикат. Скажи мне теперь, какую роль ты сыграл, помогая ему, или ты, черт возьми, труп.

— Массимо, пожалуйста, не делай этого, — говорит Лука.

Хор мольб наполняет воздух, но за шумом голосов я улавливаю нечто странное.

Это похоже на жужащий звук… но нет, не совсем.

Лезвия рассекали воздух, ударяя его. Первым это слышит Доминик, а затем и мы все.

И когда до нас доходит, что издает этот звук, становится ясно, что уже слишком поздно.

Перед стеклянными окнами от пола до потолка парит военный вертолет, а рядом с ним — человек, одетый во все черное и вооруженный пулеметом.

Никто не может просто так зайти в D'Agostinos Inc. и не подвергнуться обыску, поэтому нашим врагам имеет смысл бежать.

Ебать.

Когда пули разбивают стекло, я ныряю влево, прикрывая брата. Я сбиваю Доминика на землю, убирая его с дороги, и мы оба переворачиваем стол, чтобы прикрыться.

В панике я ищу взглядом Массимо и вижу, что он отстреливается из-за столба рядом с тем местом, где он стоял. Он прикрывается как может, но он на открытом пространстве. Столб недостаточно широк. Его не хватит, чтобы защитить его от всех этих пуль. Франко стреляет из-под земли.

Лука и Виктор ранены. Они лежат на земле, пули по всему телу. Мертвые. Они мертвы. Это дерьмо, больше дерьма, чем мы ожидали. Никогда раньше не было такого нападения на компанию. Какого хрена это произошло?

Эйден стоит за столом, загораживая себя от нас проектором.

Франко бросается к Массимо, но оба слишком уязвимы. Франко получает удар, и вот тогда