Корпус морской пехоты дает второй шанс тем, кто совершает ошибки — а я их совершил немало, — признавая, что мои провалы послужили мостом к тому, чтобы научиться делать все правильно.

Но служба на флоте — это высшая школа, и отсутствие дисциплины не является ошибкой. На флоте, в соответствии с огромными полномочиями, предоставляемыми командиру, а также широкой свободой действий и уважением к его суждениям, если корабль налетает на отмель, капитан освобождается от должности, даже если он в это время спал, а у руля стояли его подчиненные. Точно так же, если ланс-капралы не проходят должной подготовки, их начальники должны нести ответственность за отсутствие у них лидерских качеств и профессионального контроля.

Местный командир — в данном случае командир батальона, дислоцированного в Хадите — должен был узнать подробности в тот же день, когда это произошло. Однако об убийствах стало известно лишь несколько месяцев спустя благодаря стараниям репортера журнала «Тайм». После этого командир был освобожден от должности, поскольку количество погибших гражданских лиц и отсутствие подробных донесений и докладов должны были его насторожить: произошло нечто необычное, даже в условиях хаотичной перестрелки. Он проигнорировал то, на что требовали обратить внимание его подготовка, старшинство и руководящая роль.

Но на этом дело не закончилось. Отсутствие дисциплины распространялось и на вышестоящие чины. В частности, было грубым упущением не заметить и критически не изучить трагическое событие, настолько выходящее за рамки нормы. Я рекомендовал вынести выговор командиру дивизии — генерал-майору и двум старшим полковникам. «Своими действиями или бездействием, — писал я, — они продемонстрировали отсутствие должной осмотрительности и тщательной проверки действий подчиненных». Эти офицеры были вынуждены оставить действительную службу и уйти в отставку, что стало резким завершением десятилетий достойной военной службы.

Отказывая в привлечении к военному трибуналу нескольких младших чинов отделения, я писал (см. приложение E):

Боевой опыт трудно понять интеллектуально и очень сложно оценить эмоционально. Один из самых ярких судей Верховного суда нашей страны, Оливер Уэнделл Холмс-младший, служил пехотинцем во время Гражданской войны и описывал войну как «непередаваемый опыт». В другом месте он также отмечал, что «нельзя требовать отрешенного размышления перед лицом поднятого ножа». Морские пехотинцы имеют заслуженную репутацию тех, кто сохраняет хладнокровие перед лицом врагов, вооруженных не только ножами. Жестокая реальность, описанная судьей Холмсом, каждый день переживается в Ираке, где вы добровольно подвергаете себя огромному риску, защищая невинных гражданских лиц. Там, где враг игнорирует любые попытки соблюсти этические нормы ведения войны, мы проявляем дисциплину и сдержанность, чтобы защитить невинных, оказавшихся на поле боя. Наш путь верен, но он также и труден.

Вы служили военнослужащим морской пехоты в Ираке, где наша нация сражается с призрачным врагом, который прячется среди невинных людей, не соблюдает никаких законов войны и намеренно открывает огонь по мирным жителям, регулярно выбирая их в качестве мишеней. Как вам хорошо известно, трудности такой боевой обстановки оказывают на вас и ваших сослуживцев-морпехов чрезвычайно сильное давление. Оперативные, моральные и юридические требования требуют от нас, морских пехотинцев, оставаться верными своим собственным стандартам и соблюдать в этой морально тяжелой обстановке законы войны. Снятие этих обвинений позволит вам сделать справедливый вывод о том, что вы сделали все возможное, чтобы соответствовать стандартам, которым следовали американские бойцы на протяжении многих войн, перед лицом решений о жизни и смерти, принимаемых вами в считанные секунды в бою. И поскольку мы всегда следовали принципу презумпции невиновности, с этим снятием обвинений вы остаетесь в глазах закона — и в моих глазах — невиновным.

ГЛАВА 12. Незаменимое НАТО

Весной 2007 года, когда боевые действия в Анбаре шли на спад, в Пентагон меня вызвал министр обороны Роберт Гейтс. За несколько месяцев до этого он уже приглашал меня в Вашингтон для собеседования на должность командующего всеми войсками в Ираке. «Мы уже решили отправить Дэйва Петреуса», — сообщил он, когда мы встретились. Тогда я заверил его, что хорошо знаю Дэйва и что он — лучший из всех возможных вариантов, и после того, как мы поговорили о проблемах двух наших войн, я улетел обратно в Калифорнию, размышляя о том, что же все это значит. Оглядываясь назад, думаю, что министр, возможно, хотел оценить меня на случай, если представится другая вакансия.

Перед тем как лететь в Вашингтон в этот раз, мне позвонили Джим Конвей, ныне являвшийся Комендантом Корпуса морской пехоты, и Яап де Хооп Схеффер, генеральный секретарь НАТО. Оба сообщили мне, что министр Гейтс намерен представить меня к четвертой звезде[31]. Мне предстояло принять под свое начало Командование объединенными силами США (JFCOM) и одновременно выполнять функции Верховного главнокомандующего союзными войсками НАТО по вопросам трансформации (SACT) — две должности, традиционно связанные между собой. Конечно, быть выбранным для получения четырех звезд — большая честь, но я уже занимал лучшую трехзвездную должность, которую только мог себе представить, и уходить мне не хотелось. Но американский народ оплачивал мое обучение в течение тридцати пяти лет, и если мои вышестоящие начальники хотели, чтобы я был именно там, то именно туда я и отправлялся (см. приложение F).

Тем, кто прогнозировал, что я никогда не получу согласия Сената на очередное повышение в свете некоторых своих широко разрекламированных высказываний, скажу: мои прошлые реплики никогда не всплывали, и я был утвержден в должности единогласно.

Учитывая мою работу в Командовании боевого развития морской пехоты (КБРМП), у меня был опыт «трансформации», но я не имел опыта работы в НАТО. Однако к этому времени я уже успел на практике понять ценность союзников и ведущей роли Америки. Чувство цели, которым мне предстояло руководствоваться, сформировалось еще до того, как я прибыл в свой штаб в Норфолке, в штате Вирджиния, чтобы приступить к выполнению своих обязанностей. Главной целью моей работы будет НАТО, а не Командование объединенными силами. Почему? История убедительно доказывает: страны, имеющие союзников, процветают, а те, кто их не имеет, погибают.

Я оценил свою готовность к работе. Мне никогда не доводилось служить на европейском театре военных действий, но я был хорошо знаком с войсками НАТО и войсками партнеров НАТО, участвующими в боевых действиях в Афганистане. Командуя в Куантико, я научился преобразовывать свой собственный род войск, однако попытка убедить двадцать шесть суверенных государств согласовать преобразование своих вооруженных сил была гораздо более сложной задачей.

*****

Подобно плану Маршалла, Организации Объединенных Наций и Бреттон-Вудскому соглашению, Организация североатлантического договора стала частью организационного цемента, скрепляющего безопасность Северной Америки с безопасностью Европы. Созданная в рамках вѝдения