— Да.

— И видел… Роланда?

— Только каменный саркофаг. Знаешь ли, там весьма неуютно, так что я не стал задерживаться…

— Мы должны восстановить печати и вновь закрыть проход.

— Я тоже поначалу так думал… Но тогда тот, кто это затеял, попытается снова. И будут новые жертвы.

— Предлагаешь дать им закончить начатое и поймать с поличным?

— Читаешь мои мысли, — хмыкнул Рэйвен и, порывшись в кармане сюртука, достал небольшую коробочку с оттиском известного артефактора Магнуса Тилни. — Вопрос упирался лишь в надежное и незаметное наблюдение за входами, и я его уже решил, — добавил радостно.

— Что это? — Арланд кивнул на приоткрытую коробку, в которой перекатывались странного вида шарики, напоминающие орехи.

— Экспериментальное изобретение Магнуса. Он назвал их «сигналки». Нужно спрятать их рядом с дверью, со стороны дворца и школы; если проход откроют, мы мгновенно об этом узнаем.

— Думаешь, это хорошая идея — доверить безопасность дворца и Сен-Грейс экспериментальному изобретению?

— Ну, Магнус говорит, что уже их опробовал, застав жену с любовником.

— Хм, наверное, в тот момент он пожалел, что изобрел эти «сигналки».

— Да как бы не так! — со смехом возразил Рэйвен. — Он пожалел, что женился.

Дэлавер вознамерился тем же вечером наведаться в Сен-Г рейс и установить там

свои «сигналки». А утром проделать то же самое во дворце, расставив таким образом ловушки. Ангэлер порывался поехать вместе с ним, но друг заявил, что визит лорда- попечителя в школу привлечет ненужное внимание, а потому он отправится один, наняв неприметный кэб.

В душе Ангэлера заворочалось глухое раздражение. Умом лорд понимал, что Дэлавер прав, но желание хотя бы ненадолго оказаться под одной крышей с Элеонорой было так сильно… Он так соскучился по ней, что готов был ухватиться за призрачный шанс случайно столкнуться в коридорах школы. Даже злость взяла на самого себя! К счастью, непреклонность Дэлавера не позволила совершить глупость. Оставалось утешать себя мыслью, что не за горами благотворительный вечер, где он сможет увидеться с малышкой Дюбар. Правда, в такой толпе надежду нормально поговорить можно сразу оставить. Хотя, как знать… Если Эла остыла и готова к спокойному диалогу, то Арланд придумает, где им уединиться.

По начищенному паркету парадной залы я шла как по тонкому льду, готовому проломиться подо мной в любую секунду. Чем ближе мы подходили к распахнутым дверям музыкального салона, тем сильнее у меня дрожали колени. Нам навстречу, заглушая разговоры гостей благотворительного вечера, плыли звуки старинной мальбуржской мелодии. Ее исполняли приглашенные музыканты, а после них настанет черед выступать хору воспитанниц Сен-Г рейс. От предвкушения у меня холодело в груди.

Корнелия Файнс уже стояло рядом с импровизированной сценой и обмахивалась веером из роскошных перьев. Ни дать ни взять — оперная дива! Это сравнение меня развеселило и немного ослабило тугую пружину напряжения, что сворачивалась внутри с самого утра. Расправив складки светло-голубого платья, которое ужасно мне не шло, делая похожей на бледную поганку, я вместе с девочками прошла в музыкальный салон. Стараясь особо не смотреть по сторонам, приблизилась к сцене, где голубоватым облаком уже скучились хористки.

Скорее бы всё закончилось! Вот выступлю и, как только приличия позволят покинуть прием, сбегу к себе в дортуар. Не хватало еще столкнуться с Ангэлером!..

Какая же я никудышная врунья! Даже себя толком обмануть не могу… Конечно, я хотела увидеть лорда-попечителя. Понимала всю неправильность подобного желания, но ничего с ним поделать не могла. Сердце в груди заполошно стучало от одной мысли, что он где-то там, в толпе, и вместе с остальными гостями смотрит, как я поднимаюсь на сцену и занимаю место во втором ряду. Набравшись храбрости, окинула взглядом расположившихся в зале господ: сплошь нарумяненные щеки увешенных драгоценностями дам, напомаженные усы благородных лордов и лысеющие макушки видных деятелей Мальбурга. Синих глаз в этом море разряженных гостей видно не было.

Выступление прошло на удивление гладко, наверное, главным образом потому, что я удачно спряталась за пышными локонами Эммы Торнтон. Зрители великодушно проводили нас бурными овациями. Мадам Мезар поманила за собой Викторию и Корнелию, которых, видимо, ждало какое-то особо почетное поручение. Остальным воспитанницам предстояло остаться в музыкальном салоне, чтобы мило улыбаться гостям и вежливо отвечать на их вопросы.

Воспользовавшись передышкой, Кати утащила меня в уголок, откуда было очень удобно наблюдать за происходящим. Возможно, этот вечер не так плох, и зря я торопилась его покинуть… Вот переведу дух и присмотрюсь получше к почтившим нас своим присутствием благодетелям. Где-то среди них должна быть мадам Сибилла Орли, патронесса Клеридж, элитного интерната для девочек. Я запомнила это имя из списка гостей. Мадам могла бы стать моей нанимательницей. С ней определенно нужно познакомиться! Вот только как ее разыскать?..

Воодушевившись новой целью, я вскинула подбородок и смелее обвела глазами досточтимую публику.

А с кем это беседует мадам Луиза? Часом не с патронессой Клериджа? Полная дама с высоким начесом что-то увлеченно рассказывала супруге нашего директора, жеманно вытягивая губы трубочкой. Пухлые пальчики, увешанные перстнями, непрерывно порхали по воздуху, грозя выплеснуть на окружающих шампанское из бокала.

Какая колоритная мадам! Наверное, сейчас самое время подойти к Луизе Хоуль: тогда она представит меня собеседнице, и я смогу перекинуться парой слов с мадам Сибиллой. А если всё хорошо пойдет, то и рассказать ей о моих карьерных устремлениях…

Я уже сделала шаг в сторону воркующих дам, когда краем глаза заметила в дверях знакомый силуэт и встала как вкопанная. Сердце пропустило удар и болезненно сжалось. Честолюбивые планы были мгновенно забыты. Едва не забывая, как дышать, я завороженно наблюдала, как в зал неспешно входил лорд Ангэлер.

Высокий и статный, в неизменном темном костюме, он остановился рядом с компанией мужчин, отвечая на их приветствия. Бесстрастное лицо с легким вежливым интересом к собеседникам. Намек на улыбку застыл на безупречных губах.

Тут же мысленно отвесила себе подзатыльник. На ненавистных губах! Я всё в нем ненавижу.

А в следующее мгновение подо мной словно провалился пол. По темному рукаву его сюртука уверенно скользнула тонкая белая рука. Богато одетая молодая женщина доверчиво прижалась к его боку и ласково улыбнулась. Изумрудный шелк выгодно подчеркивал ее сочные формы. Рыжеватые локоны в изящной прическе отливали ярким пламенем. Собственническим жестом Арланд накрыл женские пальцы, покоившиеся на сгибе его локтя.

Из моих легких разом вышибло весь воздух. А в позвоночник словно вогнали раскаленный стальной прут. Я бы скорчилась от боли, но бездушная пылающая сталь заставляла держать спину ровно.