— Ночью в ту квартиру невозможно зайти. В доме охрана, и ядверь закрывал на засов. Лень было возиться с замками. Родители тогда были взагранке, я жил один и вел себя кое-как. Узнай они, им не понравилось бы.

Далила вздохнула:

— Значит, остается тот день, в который погибла Маша. Кто квам тогда заходил?

Кроликов призадумался и ответил очень уверенно:

— В тот день — только Мискин. Андрюхе было не до меня,остальным, видимо, тоже.

— А Мискин зачем к вам заходил? — поинтересовалась Далила.

— Да поэтому и заходил, рассказать, что погибла Маша. Оннедолго сидел. Повздыхал, выпил пивка и по делам учапал.

— По каким делам, вы не знаете?

— А фиг его знает. Мискин дюже у нас деловой, — с тепломотозвался Кроликов. — Деловее его лишь Пашка, муж Наташкин, вы знаете,Замотаев, мой шеф.

Далила осторожно допустила:

— А это не Мискин?

— Что?

— Вам пистолет подложил.

— А у него он откуда?

— Мало ли. Может, взял у Наташи.

Кроликов яростно замотал головой:

— Да нет! Борька не мог подложить!

— И все же вспомните, он не входил в ту комнату, где выпистолет обнаружили?

— И вспоминать не хочу! Это не Мискин!

— Почему вы так уверены?

— Что бы там ни было, Борька мой друг! — отрезал Кроликов.

— А вы не запомнили время, когда Мискин к вам заходил?

Он надолго задумался и сообщил:

— Запомнил, когда он ушел.

— Когда же?

— В два часа дня. На кухне радио пропикало, и началисьновости. Борька грустно сказал: "Два часа дня.

Через пять часов мы должны были все собраться, чтобыпоздравить Машеньку, а ее уже нет. Даже не верится". Сказал так иподнялся. И быстро ушел. Вот и все, — с тяжелым вздохом заключил Кроликов.

Верховский вызвал милицию в три часа дня, следовательно, втри часа дня официально стало известно о гибели Маши. Почему же Мискин узнал обэтом раньше?

Далила поняла, что пора встречаться с Борисом Мискиным.

Уже дома, сидя в своем кабинете над отчетом детективаВерховского, Далила подумала: "С Борисом Мискиным будет непросто.Во-первых, он ловелас, следовательно, прекрасно улавливает настроение женщины.Бориса провести гораздо сложнее, чем Гошу, который привык думать бицепсами, ане мозгами.

Во-вторых, против Мискина нет ни улик, ни зацепок. Алиби унего…

Ха! Алиби! Возможно, и нет у него никакого алиби!

Раз Верховский всем щедро алиби раздает (то Кроликову, тоХренову), значит, возможно, и Мискина он осчастливил. Разумеется, так ибыло!"

Не замечая собственной радости (появилась причина!), Далилапозвонила Верховскому.

— Андрей Викторович, — начала она быстро, с подъемом.

Он ее сразу узнал и почти нежно остановил:

— Далила Максимовна, голубушка, можно, просто Андрей.

Она рассмеялась:

— Тогда можно просто Далила.

— Отлично!

— И я очень рада. А как вы меня узнали?

— По голосу.

Выдержав паузу, Верховский добавил:

— По волшебному голосу.

Далила сделала вид, что рассердилась:

— Вы нарочно меня смущаете?

Он рассмеялся:

— Нет, это выходит случайно.

— Зато часто, — упрекнула она.

Верховский воскликнул:

— Исправлюсь!

«Исправится. Значит, уезжать он пока не собирается», — судовольствием отметила про себя Далила.

Вслух же она деловито сказала:

— Звоню вам с целью задать важный вопрос.

Верховский снова ее оборвал:

— На все важные вопросы я отвечаю только живьем. Еще неслишком поздно, можем встретиться.

Далила хотела сказать: «О да!»

Но вовремя остановила себя, сердито подумав:

«Что, милочка, давно не рыдала в подушку? Решилавсплакнуть?»

Она сама толком не знала, что восстает у нее внутри противВерховского: какая частичка "я"?

Может, та, которая за покой отвечает? Или та, которой нехочется отрываться от дел? Или та, которая вечно ждет настоящего принца,здорового, не невротика?

Да, Верховский Вечный Принц, который стал Королем.

Да, Верховский явный невротик, преодолевший барьер. Но влюбое время он может споткнуться о любое препятствие: мало ли что, не заладилсябизнес, пожар, наводнение, конкурент обошел — камней преткновения в этом миредостаточно. Сильная личность выстоит и начнет все сначала, Верховский жемгновенно превратится в Вечного Принца. И вот тогда он станет невыносим: злоба,упреки, нытье, подозрения, ненависть к окружающим.

Это, пожалуй, похуже, чем было с Козыревым [5].

А Козырев изрядно Далилу помучил. Именно потому, что и он несовсем здоров.

Но много ли их, совершенно здоровых? Кто не невротик?

Ответ (против воли) немедленно всплыл в сознании: «Матвей неневротик. В этом смысле он абсолютно здоров».

И Далила опять повела себя как утопающая: ухватилась засоломинку, грустно подумав: «После разговора с Верховским немедленно Матвеюзвоню. Пускай придет, заберет свою куртку».

— Спасибо за предложение, — сдержанно поблагодарила она, —но, к сожалению, сегодня я не свободна. Мой вопрос будет очень коротким.

Верховский немедленно принял ее правила и любезновоскликнул:

— Я охотно отвечу.

Далила спросила:

— Почему вы скрыли от меня, что предоставили алиби всемдрузьям?

Длинная пауза ей сказала, что Верховский ожидал чего угодно,только не такого вопроса.

Вообще-то она ценила в людях умение выдерживать паузы, ноименно эта пауза насторожила Далилу.