— Можно подумать, этого и так не произошло, — хмыкнула Яна.

— Королева, никто не рассчитывал на такой ход событий.

— А могли бы, — покачал головой Леро. — Королева Морана подозревала меня, но почему-то думала, что эйр Нистур, оставшись регентом при принцессе, удовлетворится этими крохами власти.

— Да, королева, принц, королева Морана ошиблась, — вынужден был согласиться нор Барвен. — По нашему плану, все должны были думать, что эйр Лойен погиб на скале над морем, а она покончила с собой на том же месте. И поэтому их тела не нашли: там очень глубоко и сильное течение. На самом деле он жил в пещерах рыболовов в лесу.

— И они его не трогали? — изумилась Яна.

— Разумеется, нет, у него же было ожерелье. А когда королева должна уже была родить, я спрятал эйра Лойена в своем доме и отнес ожерелье ей.

— А откуда он узнал о силе ожерелья? — спросил Леро.

— Не знаю, принц. Видимо, от кого-то из слуг своей матери.

— Хорошо, а как ожерелье попало обратно во дворец, в шкатулку? Королева Морана пропала примерно через сутки после родов. А еще часов через восемь я унес принцессу в подземелье дворца. И оттуда в мир Тени. И шкатулку забрал. В ней был треймир и ожерелье.

— Я вернул его, принц. Эйр Лойен принес меня к скале на спине. Они с королевой совершили обряд. Королева отдала ему свою айдис и вызвала рыболовов. И вручила ожерелье мне. Я должен был вернуться во дворец и забрать шкатулку с треймиром. Треймир сохранить до вашего совершеннолетия, а ожерелье — до нужного момента. Чтобы добраться до Элейны верхом, мне понадобилось около шести часов. И когда я вошел в спальню королевы, услышал шаги — ваши, принц. Я бросил ожерелье в шкатулку и спрятался под кровать. Именно тогда вы забрали принцессу и… все остальное.

— То есть вы знали, что в мир Тени меня отнес принц и что шкатулка у него? — еще больше удивилась Яна.

— Да, королева.

— Я даже и не представляю, что сказать, — сказала Яна в полной растерянности. — Я даже не подумать не могла, что на свете могут быть такие интриганы.

Гном смущенно потупился.

— Я должен был исполнить клятву, которую дал вашей матери.

— Могли хотя бы дождаться моей беременности.

— Я исполнил все в точности, как обещал королеве, — напыжился гном.

— Теперь вам все ясно, Андраэль? — спросил Яну Леро, когда они остались одни.

— Более или менее. А что толку? Чем мне это может помочь?

— Давайте подумаем вместе. Хотя решение…

— Все равно принимать мне, — Яна скривилась, как будто откусила разом пол-лимона. — Пожалуйста, не напоминайте об этом без конца. Вряд ли мне станет от этого легче.

— Андраэль, по большому счету, вариантов всего два. Вы можете выбросить ожерелье и забыть обо всем, что услышали от Барвена. Мы проведем вместе еще два года и десять месяцев. Я увижу нашего ребенка и через несколько дней умру. Вы останетесь с ним и проживете, может, двадцать тысяч лет, может, меньше. Как получится. А потом мы с вами, возможно, встретимся в мире Покоя. Или не встретимся — но даже не узнаем об этом.

— Либо мы с вами тоже изобразим свою смерть, оставим ребенка и отправимся на остров с рыболовами. И проживем там… сколько получится. Как вы думаете, Леро, там у нас с вами еще могут быть дети?

— Не знаю, Андраэль. Сомневаюсь. Мне кажется, мы сможем добраться до этого острова на последних остатках вашей айдис. Но ее отсутствие не позволит нам больше превращаться в драконов. И жить долго. И родить других детей. Другими словами, мы не станем настоящими вени, а перестанем быть нэрвени.

— Леро, ладно я. У меня до сих пор в голове не уложилось, что я пусть даже не бессмертна, но могу прожить тысячи лет. Ведь я росла среди смертных. И короткая жизнь — это для меня нормально. Но вы… Не вечность, не двадцать тысяч, а несколько десятков лет. Или даже несколько лет. Вы уже прожили больше двухсот.

— А такое чувство, что и не жил вовсе. Что жизнь толком еще и не начиналась. И все же несколько лет или несколько десятков лет с вами — это лучше, чем три.

— Я состарюсь, буду болеть.

— Я тоже. Но мы будем вместе. Андраэль, меня волнует другое.

— Ребенок? Королевство?

— Одно неотделимо от другого. Что будет с ребенком без нас? Кто будет заботиться о нем, воспитывать? Каким он вырастет? Если родится дочь, наследница трона, кто останется при ней регентом? Если сын, кто вообще унаследует престол?

— Я не знаю! — Яна в отчаянье закрыла лицо руками.

— Моя любимая, вам придется сделать этот выбор. Только вам. Я уже говорил вам это и могу только повторить. Да, мы одно целое, мы связаны моей айдис воедино. Но ваша жизнь по-прежнему принадлежит только вам. Я не вправе просить, чтобы вы отдали большую ее часть ради меня. И точно так же не вправе отказываться, если вы захотите это сделать.

— Я не буду решать! — заливаясь слезами, Яна бросилась к Леро и спрятала лицо у него на груди. — Я не хочу!

— Вам придется, Андраэль, — он прижал ее к себе. — Не принимать никакого решения — это означает отказаться от тайны ваших родителей. Но только это не будет сознательным выбором, а я хочу, чтобы он был обдуманным. Так же, как и мой. Только тогда я приму его с пониманием. Но вы должны знать, что я приму любой ваш выбор. И вы не должны думать обо мне. Только о себе и о ребенке.

— Не думать о вас? — с горечью переспросила Яна. — Вы смеетесь? Как я могу не думать о вас? Я не буду ничего решать… сейчас.

— Что ж, время есть, — Леро подхватил ее на руки. — Пока еще есть…

Теперь оно летело еще быстрее, день за днем. Они больше не расставались. Вместе занимались государственными делами, вместе отправлялись в поездки или полеты по королевству. Даже наместников проверяли вместе. Гиор? Какое теперь Яне было дело до Гиора? Так, немного неловкости при встрече.

Ночи — вместе. Короткие летние, долгие зимние. Долгие? Нет, даже самые долгие были слишком короткими. Они вспышками сгорали в огне страсти — такой яркой, безумной. С привкусом горечи и слез…

Один год пробежал быстро. Второй — еще быстрее. И вот наконец пришел тот день, когда Яна утром не смогла превратиться в дракона. Как будто все ей только приснилось. Никогда ее тело не покрывала мгновенно лиловая с золотисто-зеленым отблеском чешуя. Не разворачивались за спиной могучие крылья. Не щетинилась спина острым гребнем. Не клубился в груди огонь.

— Леро, — прошептала она, с трудом проглотив тугой комок, — я беременна…

Эпилог

— Я похожа на кита, — пожаловалась Яна. — Меня даже руками не обхватить.

Леро попытался, но вынужден был признать: да, не обхватить.

— Надеюсь, это мальчик, — он положил руку на ее живот и тут же получил приветственный пинок изнутри.