Она упала на изуродованную руку. Боль вспыхнула, каклампочки на рождественской елке, и на этот раз новым воплем она предотвратилаобморок. Джесси лежала на полу, стараясь не закрывать глаза, и смотрела наизуродованное лицо мертвого мужа. Джералд отвечал гримасой крайнего изумления,которая говорила: «Со мной это не должно было случиться, я ведь известныйадвокат, моя табличка сверкает на двери фирмы!» Потом муха, которая чистилапередние лапы там, где когда-то была его верхняя губа, исчезла в ноздре, иДжесси так резко дернула головой, что ударилась об пол и искры посыпались из ееглаз. Когда она снова открыла глаза, то увидела высоко над собой спинку кроватис потеками крови. Как мота она свалиться с такой высоты и не разбиться?

«Двигайся. Джесс!» – крикнула Хорошая Жена обеспокоенно.

«У нее такое милое лицо, – подумала Джесси. – но надо жеобладать таким противным голосом!» «Чертово скрипучее колесо!» «Двигайся, черттебя подери!» – Это голос Рут.

«Не могу. Дай немного передохнуть».

«Если ты сейчас не встанешь, то не встанешь никогда. Ну-ка,поднимай свой толстый зад!» Джесси оскорбилась.

– Никакой не толстый. Рут, – бормотнула она еле внятно ипопыталась подняться на ноги. Но у нее ничего не получилось. Она сделала ещеодну попытку, но и та закончилась неудачей. Надо было действовать по-другому.

Джесси поползла под кроватью в сторону ванной, двигаясь какполураздавленный жук. По пути она отбросила пыльного плюшевого кролика –почему-то он напомнил ей снова о женщине из ее видения. Она вползла в ванную, иновый опьяняющий запах поразил ее обоняние: это был аромат свежей пресной воды.Воды, которая текла из крана и капала из душа.

Она даже ощутила неприятный запах грязного полотенца вкорзине у двери. Вода, вода всюду, и ее можно пить. Казалось, ее гортань лопнетот нетерпения, и тут она ощутила, что уже трогает воду, – это была крохотнаялужица, натекшая из трубы под раковиной, до ремонта которой у сантехника никакне доходили руки, сколько она ни просила. Со стоном Джесси приникла к полу истала лизать линолеум. Вкус у воды был неописуемо прекрасный – никакое касаниегуб и языка не могло сравниться с ним.

Однако воды тут оказалось мало. Чарующий запах свежей влагицарил вокруг нее, но лужицы больше не было, а жажда усилилась. Именно этотзапах, запах весны и колодца, сделал то, что даже Рут не могла сделать: онподнял Джесси на ноги.

Медленно, держась за край раковины, она подтянулась, мелькомпоймала в зеркале изображение какой-то ведьмы и повернула кран с литерой С.Свежая вода, вся сладость мира, хлынула из крана, и Джесси снова попыталасьиспустить тот же триумфальный крик, но на этот раз с ее губ сорвался толькокакой-то свистящий шепот. Она склонилась над раковиной, рот ее широкооткрывался и закрывался, как у рыбы, выброшенной на песок, и она погрузила лицов этот потрясающий аромат. В нем едва чувствовался тот минеральный запах,который так беспокоил ее уже годы с того злополучного дня солнечного затмения,но теперь он был иным: теперь это был не запах страха и стыда, а залах жизни.Она подставила рот под струю холодной воды и пила, пила, заливая лицо и шею,давясь и задыхаясь.

Вода преобразила ее, и, когда Джесси закрыла кран и сновапосмотрела в зеркало, она уже выглядела достаточно похожей на человеческоесущество – слабое, трясущееся, израненное, на неверных ногах.., но все-такиживое человеческое существо. Она подумала, что никогда уже не испытает такогоглубокого наслаждения, как счастье от этих глотков холодной воды из крана. И впредыдущей ее жизни только первая близость могла сравниться с ними. В обоихэтих случаях ее вели чувства и инстинкты тела, тогда как сознание, здравыйсмысл исчезли, а в результате она испытала всепоглощающий экстаз, глубочайшеенаслаждение.

«Подумаешь обо всем этом потом, Джесси, тебе надо спешить!»«Ты меня достала», – подумала Джесси. Из порезанного запястья кровь уже нетекла так сильно, а лишь сочилась. Постель выглядела ужасно: матрас был весь вкрови, кровь застывала на спинке. Она слышала, что люди могут потерять многокрови и не умереть, но при этом для них крайне опасны физические нагрузки ирезкие движения.

Джесси открыла аптечку, увидела свои средства гигиены иусмехнулась. Здесь были только коробка с прокладками, флаконы с одеколоном идезодорантом, какие-то пилюли. Она в досаде смела их на пол, и ваннаянаполнилась смесью сильных запахов. Джесси сорвала бумагу с бинта и левой рукойобмотала запястье; сквозь бинт сразу проступила кровь.

«Кто бы подумал, что во мне окажется так много крови?» –мысленно удивилась она и облегченно засмеялась. Обнаружив на полке мотоклейкопластыря, она взяла его левой рукой. Правая была способна только болеть икровоточить. Тем не менее Джесси испытывала к ней глубокую симпатию. Ведьименно эта ее рука в безвыходном положении взяла ключ и открыла замокнаручника. Да, Джесси была ей искренне благодарна.

«Это все сделала ты, Джесси, – сказала Чудо-Юдо. – я имею ввиду, что все мы.., это ты. Ты знаешь это?» Да. Она прекрасно знала это.

Она осторожно взяла пластырь в левую руку и зубами отодралакрай. Потом приклеила ленту к правой ладони и обмотала ее настолько плотно, какмогла. Зубами ей удалось оторвать пластырь.

Джесси положила изрядно похудевший моток пластыря на место ина этот раз заметила рядом, на краю полки аптечки, зеленый пузырек экседрина.Слава Богу, на пробке не было металлического чехла. Она взяла пузырек левойрукой, зубами сняла белую крышечку и тут же почувствовала неприятный,кислотно-уксусный запах аспирина.

«Не думаю, что это удачная идея, – нервно отозвалась ХорошаяЖена Бюлингейм. – ведь аспирин портит кровь и замедляет сворачивание».

«Возможно, это и так, – подумала Джесси, – но для другойситуации». Обнаженная плоть правой руки горела огнем, и нужно было как-тосправиться с этим, чтобы не лишиться сознания от боли и потери крови. Онаположила в рот две таблетки экседрина, подумала и положила еще две. Открыласнова кран и с водой проглотила таблетки. Джесси растерянно посмотрела наповязку, сквозь которую все еще сочилась кровь; вскоре она вся пропитаетсякровью, так что ее можно будет выжимать…

«Этим экседрином ты все испортила…» – начала соболезнующеХорошая Жена.

«Перестань ныть, – прервала ее Джесси. – Ты хочешь сказать,что я умру теперь от потери крови из-за четырех таблеток обезболивающего, а неоттого, что разрезала запястье, чтобы скинуть наручник? Бред!» Она сноваповернулась к двери и остановилась. Все вокруг нее почему-то продолжаловращаться. Джесси встревожилась. На миг в зеркале возникли десятки Джесси,целая цепочка ведьм, которые вращались вокруг нее хороводом. Ее тревога сталаеще сильнее, когда она заметила, что свет в глазах стал меркнуть. Золотые пылинки,которые плясали в солнечном луче, стали белыми мушками. Она слышала гулкиеудары своего сердца, вдыхала смешанный аромат колодезной воды и крови. Запахустриц и меди…