«Я сейчас потеряю сознание», – подумала она.

«Нет, Джесси, ты не имеешь на это права».

Да… Но она была совершенно уверена, что это снова случится.И ничего не могла поделать.

«Можешь. И ты знаешь, что».

Она посмотрела на перевязанную руку и подняла ее. Надо датьруке отдохнуть. Подержать в таком положении, чтобы отлила кровь. А от самойболи в порезанной руке она не потеряет сознание. Она прижала поднятую руку кгруди. Боль снова усилилась. Да, одной боли вполне достаточно.

«Так двигайся, пока не отключилась!» «Не могу», – ответилаДжесси. Она чувствовала предельное изнеможение. Все, что она хотела, – этостоять вот так и созерцать кружение белых мушек в бледных лучах заходящегоосеннего солнца… И, может быть, сделать еще один глоток этой прозрачной,пахнущей свежестью воды.

– О Боже, – произнесла она далеким, чужим голосом, – Божемой…

«Тебе пора выбраться из ванной. Джесси, – раздался голосРут. – Скорее! Думай только об этом. Перебирайся через кровать. Я не уверена,что тебе удастся проползти под нею на этот раз!» Три осторожных шага донесли еедо двери ванной. Джесси постояла в дверях пару секунд, жмурясь на солнце, какчеловек, проведший несколько часов в кинотеатре. Потом двинулась к кровати.

Когда ее нога коснулась окровавленного матраса, онаосторожно поставила на него левое колено, уперлась для равновесия локтями имедленно залезла на кровать. Она не была готова к ощущениям страха иотвращения, которые тут же нахлынули на нее. Спать на этой кровати для неестало тем же, что спать в гробу. Даже касаться этого окровавленного матрасабыло невыносимо и хотелось завыть.

«Тебе и не надо больше устанавливать с этой кроватью тесныевзаимоотношения. Джесс, – просто переползи через нее!» Ей все-таки удалось этосделать, минуя сброшенную полку и осколки разбитого бокала. Каждый раз, когдаее взгляд падал на наручники, которые болтались на спинке кровати, – одиноткрытый, а другой в крови – ее крови, – она испытывала приступ ужаса. Этинаручники выглядели, как живые. И голодные. Страшнее крокодилов.

Она дотянулась до противоположного края кровати, ухватиласьза ее ножку здоровой рукой, перевернулась на коленях с предельнойосторожностью, с какой укладывают тяжело больных, легла на живот и спустиланоги на пол. Тут был ужасный миг, когда она испугалась, что у нее не хватитсил, чтобы встать, и она так и останется здесь лежать, свесив ноги. Потом онанабрала в легкие воздуха, оперлась левой рукой о кровать и постепенно выпрямиладрожащие ноги. Ее раскачивало, как моряка, который достиг воскресного пикапохмелья, но, слава Богу, она была на ногах. И тут снова волна мрака накатилана нее, как пиратский галеон с огромными черными парусами. Или как затмение.

Во мраке, раскачиваясь взад и вперед на трясущихся ногах,она просила об одном: «Господи, прошу тебя, не дай мне умереть. Прощу,Господи.., пожалуйста».

Наконец дневной свет стал сочиться в ее глаза. Выждав ещенемного, она медленно, расставив руки и ноги для баланса, пересекла комнату иприблизилась к телефонному столику. Трубка телефонного аппарата была не легчеплотно упакованного чемодана. Джесси с трудом поднесла ее к уху. Гудков небыло; линия не работала. Почему-то это ее не удивило, однако встал вопрос:сделал ли это Джералд, который часто отключал телефон, вынимая вилку, когда онибыли здесь, или это ее ночной гость обрезал провода?

– Это не Джералд… – простонала она, – я бы увидела.

Затем Джесси подумала, что он мог это сделать, когда онабыла в ванной. Она проследила взглядом за белым проводом, который шел оттелефона, увидела соединение и ощупала его. Сначала ей показалось, что раздалсяслабый гудок; но он больше не повторился. Этот гудок, конечно, был игрой еевоображения: Джесси прекрасно знала, что ее чувствам и ощущениям сейчас нельзядоверять. Соединение могло нарушиться…

«Нет, – сказала Хорошая Жена, – соединением все в порядке, иДжералд ничего не отсоединял. Это твой ночной гость перерезал провод».

«Не слушай ее, у нее только голос уверенный и громкий, асама она боится собственной тени, – сказала Рут. – Провод запутался скореевсего у одной из ножек кресла. К тому же это просто проверить, попробуй».

Да, это можно. Все, что надо сделать для проверки. – этоотодвинуть кресло и посмотреть за ним. И если вилка отключена, включить ее.

«А что, если и тогда он не заработает? – спросила ХорошаяЖена. – Во-от тогда…» «Сейчас не время для пустой болтовни, – прервала ее Рут.– Джесси нужна помощь, и быстро».

Это было так, однако мысль о том, что надо подвинуть кресло,снова наполнила ее отчаянием. В принципе она могла это сделать – ведь кресло невесило и пятой доли того, что весила кровать, а кровать ей удалось передвинутьпочти через всю комнату, – однако сама мысль весила много. Кроме того,подвинуть кресло – только полдела, потом надо будет забраться в пыльный угол,встать там на колени.., и отыскать розетку.

«Ну ты даешь! – воскликнула Рут, причем голос ее звучалвстревоженно. – У тебя же нет выбора! Кажется, мы договорились по крайней мереоб одном: тебе нужна помощь, она нужна тебе срочно и…» Джесси потрясла головой,чтобы выгнать эти надоедливые голоса. Вместо того, чтобы двигать кресло, онанагнулась, взяла с него юбку и, обернув ее вокруг талии, застегнула. Повязка наруке промокла, запачкав кровью кресло и юбку, но Джесси не заметила этого.Господи, ну кто посадил эти голоса к ней в голову? Все голоса громко выражалисердитое или испуганное недоверие к тому, что она задумала, но Джесси решила,что ей на них плевать. Это ее жизнь. Они здесь посторонние.

Она взяла блузку и сунула туда голову. Ее усталый умотметил, что вчера стояла достаточно теплая погода для такой блузки безрукавов, и это было Божье знамение. Потому что она не смогла бы продеть своюправую руку в длинный рукав.

«Господи, уже ничего страшного, – пронеслась мысль в еевоспаленном мозгу, – и мне до смерти надоели все эти советчики. Я подумаю отом, как уехать отсюда, – надо только отодвинуть кресло и посмотреть, что срозеткой. Наверное, от потери крови у меня голова пошла кругом. Это кресло нетакое уж тяжелое. Я дома!» Но тем не менее очень важно поскорее убратьсяотсюда. Она вспомнила о ночном госте и вздрогнула. Ее руки покрылись гусинойкожей.

Чертовщина. Дело было не в Джералде, не в кресле и не в том,что подумают парни из аварийно-спасательной службы, когда войдут сюда и оценятситуацию. И дело было даже не в телефоне. Дело было в ее ночном госте. Онгде-то рядом, Джесси была уверена в этом. Он только ждал темноты, а темнота былана подходе. И если она потеряет сознание, пытаясь отодвинуть кресло от стеныили возясь в пыли и паутине, то останется тут. И скоро снова появится ночнойнезнакомец с коробкой, наполненной человеческими костями. Вторую такую встречуона едва ли переживет.