Кроме того, эти визиты служили императору передышкой. Он мог на какое-то время избавиться от доносов, не слышать шума демонстрантов и полицейской стрельбы. В зарубежных странах никто не готовил заговоров против императора, и ему никого не приходилось отправлять на виселицу. Хотя, делая это, он никогда не колебался, чистосердечно признавая: «Мы никогда не боялись быть суровыми… Мы не страдаем, когда выносим приговор, так как мы уверены в его справедливости».

День 80-летия Хайле Селассие I в 1972 году ОАЕ объявила торжественным днём по всей Африке, а в сентябре 1973 года в Алжире, на первом заседании IV конференции неприсоединившихся стран, по предложению президента Замбии Кеннета Каунды зал стоя приветствовал Хайле Селассие I как виднейшего деятеля движения неприсоединения и борца за свободу Африки.

С восемнадцати до девятнадцати часов Хайле Селассие I ввёл военно-полицейский час. Достаточно сказать, что в Эфиопской империи, насчитывавшей 30 миллионов крестьян, на сельское хозяйство расходовался 1 % государственного бюджета, в то время как на 100 тысяч солдат и полицейских расходовалось 40 % государственного бюджета империи.

Сохранив императору трон в декабре 1960 года, армейские генералы теперь домогались платы за эту услугу. Не отставали и полицейские чины. Все генералы выражали горячее желание, чтобы император туго набивал их карманы деньгами. Потому что армия и полиция – это самый надёжный оплот монархии. А в критический момент и единственная опора, которая может удержать империю от падения. Во время военно-полицейского часа Хайле Селассие I щедро одаривал высших офицеров и проявлял заботу об армии и полиции.

В армии, как и в целом в империи, подавляющее большинство руководящих должностей в соответствии с назначениями Хайле Селассие I занимали амхара и христиане, прежде всего монофизиты. Такая откровенная дискриминация, активно проводившаяся императором, не могла не вызвать недовольства в стране, хотя в своих речах Хайле Селассие I неоднократно говорил о равных правах и возможностях для представителей всех народов Эфиопии.

Иначе, чем с армией и полицией, сложились отношения между дворцом и университетом. С того дня как Менгисту-Ныуай явился в университет и представил студентам императора как человека, который терпимо относился к господствующей при дворе коррупции и мирился с нищетой миллионов своих подданных, это вызвало антагонизм между университетом и императором. С этого дня студенты начали борьбу, и университет не знал спокойствия. Конфликт между монархом и университетом продолжался около 14 лет, унёс десятки жизней и завершился только с низложением Хайле Селассие I.

Во время очередной студенческой демонстрации в декабре 1969 года был убит президент Союза студентов Аддис-Абебского университета Тылахун-Гызау. Во время похорон на следующий день состоялась ещё более мощная демонстрация. Император направил на разгон демонстрации бронетранспортёры и приказал навести порядок с помощью чрезвычайных мер. В результате были убиты уже более двадцати студентов, а сотни были ранены и арестованы. Хайле Селассие I распорядился закрыть университет на год.

Революция в Эфиопии началась с очередного голода. В 1972–1973 годах в провинциях Уолло и Тигре от голода умерло около 200 тысяч человек. Летом 1973 года в Эфиопию приехал корреспондент британского телевидения Джонатан Дамбильди. Он сумел снять документальный фильм «Тайный голод». Фильм был продемонстрирован по британскому телевидению.

В фильме были показаны тысячи умирающих от голода, а следом император, беседующий с сановниками, вслед за этим дороги, усеянные трупами крестьян, а затем самолёты, доставляющие из Европы шампанское и икру, здесь – целые поля смертников, там – Хайле Селассие I, скармливающий мясо своим собакам с серебряного блюда.

После демонстрации фильма в Лондоне разразился скандал, последовали запросы в парламенте, британские газеты осуждали Хайле Селассие I. Из Лондона в Аддис-Абебу направился самолёт с журналистами из ряда европейских государств. Они желали посетить голодающие провинции и вообще осветить положение в Эфиопии.

Журналистов в страну впустили, но дальше Аддис-Абебы не выпустили. Сразу же по их приезде состоялась пресс-конференция. Задан был вопрос: что предпринимается для ликвидации последствий голода? На что министр информации Тесфайе-Гэбре-Ызги ответил, что о голоде ему ничего не известно. Журналисты тогда спросили: смогут ли они поехать на север? «Нет, это невозможно, – отвечал министр, – так как на дорогах полно разбойников». После пресс-конференции министр совершил с журналистами поездку по столице, показывал им заводы и расхваливал прогресс. Но корреспондентов прогресс не интересовал, они желали видеть голод. «Ну, – отвечал министр, – этого вы не получите, какой голод, если кругом развитие».

Голод в Эфиопии. Вторая половина XX века

Студенты отправили на север своих посланцев, и те навезли в столицу и фотографий и свидетельств о голоде и снабдили всем этим иностранных журналистов. Разразился скандал: утверждать, что никакого голода нет, стало уже невозможно. Корреспонденты снова принялись размахивать фотографиями и сыпать вопросами, что предприняло правительство в борьбе с голодом. Теперь министр отвечал, что его императорское величество придаёт этой проблеме первостепенное значение. А что это значит конкретно? «Конкретно император в соответствующее время объявит, какие он намерен принять решения», – отвечал министр.

В результате журналисты так и улетели, не увидев голода. А министр информации представил свою позицию как успех, местная пресса – как победу.

Поскольку было объявлено, что император придаёт проблеме голода первостепенное значение, Эфиопской империи пришлось принимать гуманитарную помощь от зарубежных благотворителей. В Эфиопию приехали врачи и миссионеры, представители зарубежных благотворительных организаций, студенты из-за границы и переодетые санитарами журналисты. Все они отправились на север, в провинции Уолло и Тигре. Когда эти миссионеры, врачи и санитары попали в голодные районы на севере, они увидели там следующее зрелище: тысячи умирающих от голода, а рядом рынки, которые ломятся от еды. Продовольствие было, но из-за неурожая крестьянам пришлось всё отдать помещикам, поэтому у них ничего и не осталось.

А спекулянты, представляющие императорскую администрацию, взвинтили цены настолько, что невозможно стало купить пропитание. А тут ещё выяснилось, что гуманитарная помощь до голодающих не доходит, а оседает на складах принадлежащих имперским сановникам.

И вот посреди этих скандалов с голодом и воровством начались волнения в армии. Генерал Бэллетэ-Аббэбе отправился в инспекционную поездку в Огаден, и остановился в Годе, в тамошних казармах. Назавтра во дворец поступило неслыханное сообщение: генерал взят под арест солдатами, которые заставляют его есть то, чем их кормят. Еда настолько ужасна, что генерал и действительно может заболеть и умереть. Император направляет гвардейскую часть. Она освобождает генерала и доставляет его в госпиталь, а гарнизон Годе расформировывают.