– Штефан, ты меня слышишь? – не унималась Бранимира.

– Не злись, Мира, – поморщившись от звука ее голоса, сказал он. – Если бы ты предупредила меня о своем приезде заранее, я сумел бы уладить дела и посвятить все свое время тебе. А так, прости, но я должен ехать.

Бранимира ничего не ответила, но он видел, как сжались ее кулаки. И губы дрогнули. Наверняка, просчитывает, что делать.

– И ты так спокойно бросишь меня тут? Одну, в незнакомом месте?

Темное зеркало глаз подернулось влагой. Грудь прерывисто поднялась и опала на выдохе. Зверь рванулся, но Штефан резко осадил его и спокойно произнес:

– Полагаю, тебе лучше вернуться в Оленден.

Он внимательно наблюдал за стоящей напротив девушкой. Та умело скрывала свои истинные чувства, но все же Штефан сумел учуять острое разочарование и тонкий, едва уловимый запах страха. Мира боялась. То ли гнева отца, то ли негодования императора, он не смог разобрать, но внутри появилось нехорошее предчувствие.

– Кстати, ты так и не сказала, зачем приехала, – поглаживая перстень, небрежно спросил он.

– Разве? – вскинула брови Бранимира. Она уже сумела взять себя в руки и выглядела именно такой, какой когда-то и привлекла его внимание – холодной, ослепительно-красивой и безукоризненно аристократичной.

Странно, но его это больше не трогало. Будто пелена с души упала.

– А я думала, это понятно и без слов, – негромко произнесла Бранимира и сделала шаг вперед, положила руки ему на плечи, прижалась всем телом. – Я люблю тебя, Штефан. Люблю и хочу быть рядом. Неужели ты этого не видишь?

Голос Бранимиры звучал искренне.

– Хочешь сказать, что принимаешь мое предложение? – спросил он.

В груди, ровно на миг, всколыхнулось прошлое. Вспомнился императорский бал, на котором они танцевали модрен, завистливые взгляды придворных, негодование соперников, гордость оттого, что первая красавица Олдена предпочла всем этим напыщенным хлыщам именно его…

– Так что, Бранимира, выйдешь за меня? – повинуясь этому прошлому, спросил он.

Мира замялась.

– Штефан, неужели нам плохо вот так, безо всяких ненужных обязательств? – мягко спросила она. – Ты же знаешь, мой отец против нашего брака, он никогда не даст своего разрешения.

– Лорд Берден знает, что ты здесь?

– Нет, – после небольшой паузы ответила Бранимира. – Я сказала, что еду в монастырь Огненного Сердца.

– Занятно. Я слышал, лорд Берден уже подыскал тебе подходящего жениха? – усмехнулся Штефан.

Мира едва заметно передернула плечами.

– И когда свадьба? – небрежно спросил он.

– Через месяц, – неохотно сказала Бранимира. Она больше не пыталась изображать обиду.

– И что жених? Молод и красив собой? Богат и знатен? – он пытался скрыть насмешку, но ему это не удалось, и Мира вздрогнула, посмотрела на него едва ли не с ненавистью.

– Богат, знатен и стар, – резко произнесла она и отвернулась. – Ты это хотел услышать? Да, герцог стар, а стены у его замка высоки и неприступны.

– Так вот почему ты приехала ко мне, – понимающе хмыкнул Штефан.

– Да! – повернулась к нему Мира. – Да, Штефан. Мне нужна твоя любовь, мне нужны твоя страсть и твоя поддержка. И я хочу быть с тобой столько, сколько это возможно, пока…

Она не договорила, а он усмехнулся.

– Прости, Мира, но у меня нет времени. Я распоряжусь подготовить твою карету.

В комнате повисло молчание. Штефан не торопился его нарушать, внимательно наблюдая за стоящей напротив девушкой. Все-таки хороша. Удивительно хороша. Не зря Миру называют первой красавицей империи.

– Выгоняешь? – спустя несколько минут спокойно спросила Бранимира, и в этом спокойствии ему почудился дурной знак. – Что ж, я уеду. Только не рассчитывай, что сможешь меня вернуть, Штефан.

Он и не рассчитывал. Наверное, сейчас, когда между ними все стало окончательно ясно, он даже испытал облегчение. И теперь ему хотелось только одного – чтобы Бранимира поскорее уехала, и он смог бы наконец заняться делами. И заглушить ими ту тоску, что прочно поселилась внутри.

– Рад был снова тебя увидеть, Мира, – Штефан поцеловал холеную белую ручку и поднял взгляд на прекрасное, но непроницаемое в своей холодности лицо.

– Благодарю за гостеприимство, лорд Крон, – обронила Бранимира и отвернулась.

Больше они не разговаривали. Девушка отошла к окну, а Штефан постоял немного, глядя на ее прямую, обтянутую синим шелком спину, и вышел из спальни. Ему там нечего было делать. И хотя зверь недовольно рычал внутри, Штефан был рад, что четырехдневному безумию пришел конец. Он словно вернулся к себе прежнему. Еще бы совесть унять… И лицо девичье, синеокое, поскорее забыть.

Он провел по лбу рукой и посмотрел на серые каменные стены. В душе всколыхнулась старая нелюбовь к родовому замку. Все-таки удивительная штука – жизнь. Думал, никогда больше не вернется в Белвиль, однако из всех мест, куда мог уехать, выбрал именно его – мрачный холодный дом своего прошлого. Перед глазами неожиданно ярко мелькнуло видение: темнота подвала, дед, держащий на поводке Молнию, тяжесть ритуального ножа и умные синие глаза, глядящие на него преданно и обреченно. Штефан поморщился. Она ведь все понимала, его верная Молния. Знала, что ее ждет, и все равно любила его. И свои руки, обагренные кровью волчицы, он тоже помнил, как и застывшее в неподвижности тело, алые пятна на белоснежной шкуре, пушистый хвост, безжизненно свисающий с каменного стола.

Штефан нахмурился. С чего это его на воспоминания потянуло? Столько лет прошло, думал, забыл уже, а вот поди ж ты, вернулось, всплыло в памяти, душу всколыхнуло. «Молодец, Штефан, – зазвучал у него внутри голос деда. – Ты с честью выдержал испытание. Посмотри на Молнию и запомни, что любые привязанности делают нас слабыми и беззащитными. Ты должен научиться пресекать их, убивать так же, как убил воспитанную тобой волчицу. Никогда не позволяй чувствам управлять твоими решениями, и не поддавайся эмоциям. Истинным арнам неведомы ни страх, ни боль, ни человеческие слабости, и сегодня ты доказал, что достоин своих предков и сможешь продолжить славный род Кронов». Лорд Вацлав в тот день устроил пир, а он смотрел на огромные куски едва прожаренного мяса и с трудом справлялся с тошнотой. Все ему глаза волчьи мерещились, и рана на шее, из которой ритуальный нож торчал…

– Ваше сиятельство, дан Кражич спрашивает, карету для миледи закладывать? – ворвался в его мысли голос стражника Ураса, одного из тех, кого Бранко счел нужным оставить.

– Да, – отвлекшись от воспоминаний, кивнул Штефан. – И проследи, чтобы сундуки леди Берден хорошо закрепили.

– Слушаюсь, милорд, – бодро ответил Урас и рванул к лестнице, а он дошел до своих покоев и велел слуге подготовить дорожный костюм и плащ. Зачем откладывать поездку? Проводит Бранимиру и тронется в путь. При хорошей погоде к ночи уже в Стерине будет.