– Вижу, ты очнулась. Быстро, я думала, – дня два у нас есть в запасе.

Поворачиваю голову и вижу женщину. Высокую, чересчур мужественную. Скулы так сильно впиваются в шею, что, кажется, сейчас пустят на ней кровь.

– Говорить можешь?

Собираюсь спросить, где я и как здесь очутилась, но вместо внятной речи получается лишь:

– Куда меня? Как место появится?

– О, – протягивает она, – ясно.

Она присаживается на край кровати.

– Зеленый ноготь… укусить. Ширина, умирает боль.

Что происходит?! Почему я не могу нормально говорить? Язык не слушается. Вместо понятного слова он создает какую-то чушь.

– Тебя укусил кротыш – ядовитый жук. Обычно он не нападает первым. Видимо, ты его потревожила. Яд попал в кровь. Когда мы тебя нашли, ты почти умерла. Тебе повезло, что мы оказались рядом.

Кто это «они»? Где я вообще?

– Указать себя?

– Ты в безопасности. В Норе тебе не о чем переживать. Тебе нужно отдыхать, пока яд не выведется из организма. Тогда нормальная речь вернется.

Нора, яд… Что-то это мне напоминает. Яд, кобра. Точно! Блэквуд! Как я могла забыть, ведь он остался в лесу! Что, если они нашли и его?

– Черничная кобра преследовать серебро. Землеройки найти его?

Черт, снова этот неразборчивый текст. Никогда не думала, что это так сложно передать мысли словами.

– Тебе нужен отдых, – улыбается она. – Я зайду позже.

Она исчезает в темном проходе. Это дверь такая? Я даже не могу рассмотреть, где я. Здесь так темно. Или это у меня перед глазами все сгущается? Похоже, подводит зрение. Не могу понять, день сейчас или ночь. Господи, что со мной? Кости будто просятся наружу. Каждая мысль лезвием проходит через мозг. В голове густое месиво. Закрываю глаза, чтобы хоть как-то унять боль. Почему-то вдруг вспоминаю о Майкле. Интересно, как там он? Сумел пройти квест в Мист, нашел ли путь к сердцу Изи? Он славный парень, а все считают его неудачником. Несправедливо. «Мир несправедлив, – как-то сказал мне дядя, – но именно в этом его неповторимость». Лично я не вижу ничего прекрасного в том, что родителей могут убить на глазах у детей, а добрые люди по щелчку пальца оказаться в сточной канаве. Если бы Бог существовал, он не допустил подобного. Ведь так? Все несправедливо… и мир, и академия. И я. И почему… так… сложно… думать?

Когда в следующий раз открываю глаза, вокруг уже светло. Пробую пошевелить ногами-руками. Боль до сих пор пилит кости, но теперь это не похоже на предсмертные конвульсии. Неужели я все еще жива? Кажется, этот вопрос я задаю себе каждый день с момента, как мы оказались за стеной. И каждый раз сомневаюсь в ответе. Другой вопрос: где я? Зрение восстановилось. Теперь я четко вижу предметы вокруг. Стены, потолок, мебель. Все из камня. Вместо пола – рыхлая почва. Я в пещере? Похоже на то. Стол, шкаф, полки – и все заставлено какими-то банками с травами. На тумбе цветы, какие-то странные. Они словно светятся изнутри. Наверное, у меня до сих пор проблемы с головой. И что это за белые рукава? Словно бинты опутали руки от локтей до запястья.

– Доброе утро. Как себя чувствуешь?

Все тот же баритон. Женщина с мальчишечьей стрижкой направляется ко мне. В руках поднос, на плече – сумка. Заставляю язык шевелиться, но это оказывается труднее всего.

– Лучше.

– Вижу, тебе уже даются двусложные слова. Это хорошо.

– Где… я?

– Ты в Норе. Думаю, для тебя это не новость. Ты ведь нас искала? – она ставит поднос на тумбу и опускается на кровать, – только зачем кому-то добровольно проходить такой тяжелый путь, ума не приложу.

Добровольно? Об этом можно поспорить. Решение, конечно, приняла я, но вряд ли у меня был выбор.

– Ладно, – она достает из сумки клочок ткани, – об этом ты не со мной будешь говорить, а со Старейшиной. А теперь повернись.

Чувствую, как к коже касается влажная ткань. Замечаю на подносе тарелку супа и хлеб. Живот сжимается при виде еды.

– Так не больно? – она слегка сжимает рану пальцами.

– Нет.

Говорю медленно, делаю паузы между словами, будто мне не хватает воздуха. Все тело словно вспоминает, как нужно создавать слова. Странное ощущение.

– Улучшения налицо. Будто не день прошел, а неделя. Просто удивительно.

Пропускаю ее слова мимо ушей. Сейчас меня не раны беспокоят, а тот, кто пытался меня от них уберечь.

– Со мной… был парень. Он… остался… в лесу. Вы… нашли его?

Не вижу лица женщины, но ощущаю, как напряглись ее руки.

– Не припомню.

Она явно лжет. Мое сознание даже в таком смазанном виде это ощущает.

– Тебе нужно поесть, а мне пора. Я зайду позже.

Послушно беру еду с подноса. Незачем сопротивляться, я умираю от голода. Женщина растворяется в двери без единого объяснения. Что ж, если она не хочет открыть мне глаза, придется их открыть самой. Надеваю пару обуви, которую нахожу возле тумбы, и иду к двери. Массивная, она будто весит целую тонну. Мне приходится постараться, чтоб сдвинуть ее с места, но глоток свежего воздуха стоит усилий. Не могу понять, где оказалась. Вокруг только камень. Внизу, по бокам. Над головой каменный потолок со щелью в форме глаза. Я сошла с ума или я действительно внутри скалы? Иду по тропинке между скалами, которая постепенно перерастает в площадь. Вижу выемки окон, силуэт дверей. Да это же дома! Домики внутри скал. А это торговая площадь. Везде голоса, шум торгов и оживленное движение. Вон человек с рыжей бородой предлагает рыбу, а вон девушка протягивает корзину с травами. После дня беспамятства все кажется таким нереальным. Вокруг столько цветов, голосов и звуков, что я теряюсь. Не знаю, что делать, куда идти. Голова кружится. Чтоб не потерять сознание, ухожу к обрыву, хватаюсь руками за перекладину. Огромная черная бездна за оградой заставляет меня отшатнуться в сторону. Так высоко. Как же глубоко этот город под землей?

– Осторожнее! Я целое утро над ним работала!

Поворачиваюсь и вижу девочку. Совсем маленькую, с лицом цвета красной глины. Под моими ногами раскинулся домик из песка.

– Извини… я тебя не… заметила.

Девочка не без интереса меня рассматривает.

– Ты странная.

Глаза цвета ржавчины бегают по мне снизу вверх, затем резко замирают. Словно она увидела что-то, чего не видела никогда в жизни. Спустя секунду ловлю себя на мысли, что она смотрит на мои волосы.

– Ты болеешь?

– Да.

– Я Двойка, а ты? Какой у тебя номер?

– Меня зовут… Сильвер.

– Что это?

– Мое… имя.

Девочка склоняет голову набок.

– А номер?