Мы замерли, стараясь различить в утренней тишине подозрительные звуки.

– Кажется, за фенхелем кто-то пищит, – наконец выдал Брадек.

Он довольно шустро для больного подскочил на ноги и отбежал в сторону, но скоро вернулся, таща в шапке молодого петушка с разодранным гребнем.

– Ох, бедняга! Брадек, как думаете, ему можно помочь?

– Надо отнести птицу в дом и продезинфицировать рану. Я подберу мазь.

– Ванесса тоже умеет лечить…

– Не нужно будить эту вертушку! Я хочу быть вам полезен, может, позволите остаться еще на пару деньков, я не закончил наблюдения.

Но не успели мы подняться на крыльцо, как заскрипела калитка и на дорожке показалась грузная фигура Магды Струмески. С суровым видом она доковыляла до нас и властно протянула руки за петушком.

– Я знала, что дело добром не кончится. Сегодня всю ночь под ногами дрожала земля и с неба сыпались звезды, а потом огненный вихрь чуть ивы мои не спалил. Ну-у?

Она сердито уставилась на меня.

– Если себя не бережешь, так хоть отца пожалей и постояльцев. Я тебе сразу сказала – никудышная из тебя нянька золотому птенцу. Натворит он бед и себя угробит.

– А вам он зачем – на хозяйство хотите пристроить? Для ваших колдовских целей использовать? – сдаваясь, проговорила я.

– Больше не твои заботы, Малинович! Иди лучше в дом и умойся. Вылитое чучело с огорода – распустила волосья, подол в грязи – стыдоба, ноги голые, а еще девица… Тьфу! Шатается по ночам с плешивыми стариками. Все хозяину расскажу.

Брадек не стерпел нападок в свой адрес. Он приосанился, манерно заложил два пальца за ворот коричневой толстовки и фальцетом выразил протест:

– Ты не смеешь меня оскорблять, старуха! Я из рода славного пана…

– А мне плевать – из рода ты или из огорода, по мне ты похотливый старикашка – козел. Все написано на лице! – отрезала Магда и так дунула Брадеку в лицо, что он два раза крутанулся на месте, прежде чем твердо устоял на ногах.

Она забрала из его рук петушка вместе с шапкой и, прихрамывая, побрела обратно к калитке. У меня не было сил спорить, я была совершенно разбита бессонной ночью и танцами под землей. Даже обещание Магды нажаловаться Альго принесло только глухую досаду. Мне хотелось скорее встать под душ, а потом забраться под одеяло и попытаться заснуть по-настоящему. Если, конечно, смогу, в чем есть большие сомнения.

Я тряхнула волосами и запустила в них пальцы, чтобы избавиться от застрявших черешков и соломинок. Не тащить же весь мусор в дом, Магда права – форменное чучело, если бы Альго видел…

– Вера, подождите, у вас тут целое состояние на плечах. Ого! Это же рубин, натуральный рубин. И еще один… смотрите, запутался в локонах, а это – желтый топаз. Какая редкая огранка. Я разбираюсь, не сомневайтесь. Я знаю им цену. Вера – вы будете очень богаты!

Я равнодушно смотрела, как Брадек собирает в ладони мелкие камушки из моей растрепанной шевелюры. Я вспоминала узорчатые своды подземной пещеры и мрачное лицо Костяного короля на фоне пушистой шкуры. Если надеть на нос очки, добавить жесткости взгляду и морщин на лбу – вылитый папенька…

Бывают же на свете совпадения!

Глава 25. Острый запах сенсаций

Мне удалось поспать не более трех часов, но дом уже гудел голосами – в кухне загромыхала посуда, послышались визгливые ругательства Эрики и грудной смех Ванессы – хлипкая перегородка была слишком плохой шумовой защитой, вдобавок у меня болели исцарапанные ноги и очень хотелось пить.

Сонной осенней мухой я выбралась из мрака опочивальни, чтобы попросить кофе. Эрика закатила глаз и многозначительно свистнула, оценивая мой помятый вид.

– Кажется, кто-то всю ночь тусовался в колючих кустах! Надо было фонарик взять.

Ванесса участливо придвинула ко мне тарелку с сырной нарезкой и свежими фруктами.

– В самом деле, что с тобой приключилось, Веруша? Ты в полночь искала клад под корнем мандрагоры? Брадек заявил, что нашел тебя спящей на улице, и якобы ты с ног до головы была усыпана драгоценными камнями, как Белоснежка на свадьбе гномов.

– Старый болтун! – огрызнулась я. – Кстати, где сейчас эти камни Брадек не сказал?

«Не могли же они нам обоим присниться!»

– Утащил в свою комнату, собирается изучать под лупой, – сдержанно сказала Ванесса, поворачивая на сковороде кружочки кабачков в панировке.

– Угум! – добавила Эрика, аппетитно хрустя морковкой, – он типа ученый на все руки, шарит в ботанике и геологии. А мне кажется, у него поехала крыша, откуда здесь рубины и изумруды? Может, спутал их со светлячками и козьими катышками? Брадек – странный – с первого взгляда видно.

Ванесса подобрала подол, присев на пол, осторожно коснулась моей ступни и насмешливо запричитала:

– Вот бедняжка! В старых сказках принцессы на балу у тролля башмаки за ночь стаптывают, а ты, судя по всему, выплясывала там голышом. Неосмотрительно с вашей стороны, леди!

– Больше не буду, – виновато сказала я и честно призналась:

– Все равно Магда забрала Василя себе. Из меня получилась легкомысленная мамаша.

– Кого-кого забрала? – усмехнулась Ванесса. В зеленых глазах плясали лукавые искорки.

– Цыпленка с красной лапкой. Ему ночью тоже досталось, но надеюсь, скоро поправится, – вздохнула я. – А Бах уже встал? Помню, у него был чудодейственный крем в аптечке. От синяков и порезов быстро помогает.

– Так Бах давно уехал по делам, – ответила Эрика.

– Как уехал? – завопил с порога Семен. – Он же хотел меня разбудить. Вот черт! Я сегодня должен был попасть в Плашину, мы почти договорились. Эх! Все против меня! Словно нарочно ставят палки в колеса…

Кажется, дальше мелькнули ругательства на русском, папа бы, конечно, перевел, у него целый блокнот отведен на подобные выражения. Маленькая пикантная коллекция, вдруг пригодится в какой-то из будущих книг для антуража.

Поздний завтрак прошел сумбурно, потом нагрянули посетители в кафе – троица голодных рабочих с газопровода, Эрике пришлось подавать остывшие кабачки, пока Ванесса торопливо жарила яичницу с ветчиной.

Я поднялась на второй этаж и застала в комнате Анны отца – он успел ободрать обои и сдвинуть шкаф.

– Здравствуй, дочка! Как спалось? Говорят, ты стала ходить во сне? Надо позвонить маме.

Последняя фраза меня просто вывела из себя.

– Не надо никому звонить. Я не ребенок, хватит опеки! И вообще, может быть, в этом году я выйду замуж и буду жить отдельно от мамочки. И даже детей заведу… когда-нибудь, в перспективе.

Отец выронил из рук скребок и уставился на меня с