приезжать ко мне, вот он и сочиняет всякую чепуху в отместку. Не о чем волноваться, мам! Я справлюсь.

– В прошлый раз ты что-то говорила о вампирах. Тебя втягивают в дурную историю, дочь. Я покупаю билет и лечу к вам, Николас ни на что не годится. Впрочем, как всегда!

В голосе ее звучало знакомое пренебрежение, и я сорвалась.

– Не надо так говорить о папе! И незачем тратить деньги на поездку. Занимайся своей жизнью. Я буду звонить каждый день, чтобы ты с чистой совестью гуляла по пляжу и каталась на яхте. Все!

Я отключила связь и сунула телефон отцу, который с озабоченным видом осматривал следы маленького пожара. К моему удивлению, папочка, за которого я только что заступилась, начал отчитывать меня при Альго, как бестолковую малолетку.

– Ты грубо разговаривала с Софией. Теперь она расстроится, у нее случится мигрень. Пожалуйста, набери маму снова и извинись. Она очень переживает за тебя и я тоже… Что произошло в комнате? Ты ведь могла пострадать. Хорошо, что господин Хозар оказался рядом.

В комнату заглянула Ванесса, удивленно поцокала языком, увидев обгорелые стены и разобранную постель.

– Какие страсти здесь недавно кипели! Есть еще порох, а?

Она фривольно подмигнула Альго, но тот, едва взглянув на нее, с невозмутимым видом обратился к отцу:

– Я бы хотел пригласить Веру в Плашину на время ремонта. Не стану скрывать, я испытываю к вашей дочери самые теплые чувства и рассчитываю на взаимность.

И снова папочка меня удивил. Он как-то сразу подобрался, чтобы казаться выше и храбро покосился на Альго.

– Простите, господин Хозар, но я решительно против того, чтобы Вера проводила ночи вне дома. Ее маме это тоже категорически не понравится. Вера – наша единственная дочь. Мы очень любим ее и обязаны беречь.

– Но мне не пятнадцать лет, – тихо напомнила я, чувствуя некоторый абсурд подобных запретов.

Неожиданно на мою сторону встала Ванесса. Она желтым ужом скользнула в комнату и брезгливо обходя скомканное на полу покрывало, приблизилась к отцу.

– Ник, в самом деле… Если будете держать ее взаперти никогда не дождетесь внуков. С Хозаром ей ничего не грозит, я-то знаю.

– Нет-нет-нет, – упрямо твердил отец, зажмурившись, чтобы не видеть рыжие локоны своей музы и не впасть в соблазн. – До приезда мамы Веруша ночует дома, если нужно, я уступлю ей свою комнату, а сам… найду где-нибудь скромный уголок.

– Старый ворчун! – промурлыкала Ванесса ему в ухо. – Уж я позабочусь о мягкой подушке и теплом одеяльце.

– Благодарю, дорогая!

От их нежностей у меня сжалось сердце и стало грустно. Альго кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Остается пожелать вам хорошего вечера, друзья! А мне пора… надо найти на чердаке пару власяниц и отправить вещи в химчистку. Ты проводишь меня до машины, Вера?

– Угу!

Мы спускались по лестнице, взявшись за руки. Это получилось само собой. Гости во дворе сидели на лавках за накрытыми столами, пели грустные протяжные песни, женские головы клонились на плечи соседних мужчин.

У машины Альго сдержанно поцеловал меня в щеку и перед тем, как сесть за руль кивнул господину Баху, который вышел за калитку нас проводить.

Глава 24. Приключения на мою голову

Хоть я не привиреда, но в спальне Анны сохранялся стойкий запах гари, а потому ночевать мне пришлось в комнате Ванессы, даже подвеска с ее именем оставалась висеть на витражном абажуре ночника. Сама рыжая белка свила уютное гнездышко в просторных отцовских апартаментах.

«И чем он так ее привлекает?» – размышляла я, ерзая на скрипучей кровати.

«Не яркий красавец, не блестящий говорун… Человек мягкого нрава и робкой души. Интересен как новый экземпляр любовной коллекции? У нашей ведьмы необузданный сексуальный аппетит? Или под застенчивой улыбкой отца она сумела разглядеть доброе сердце и муравьиное трудолюбие, решила отдохнуть от пафосных мачо».

Надеюсь, благодаря чарам Ванессы отец сочинит истинный шедевр на тему культуры и быта древних ирландцев. И вернувшись в Выштину, сохранит самые теплые впечатления о Динаве. Вероятно, их роман не продлится дольше летних каникул.

Перед сном я набралась терпения и еще раз поговорила с мамой, причем, применила все свое красноречие, чтобы отговорить ее от нашествия на затерянную в глуши деревушку. Не успела отложить телефон, как в перегородку постучался поздний гость.

– Верочка, ты еще не спишь?

– У тебя что-то важное, Семен? До завтра не подождет, я очень устала.

– Да, понимаю… – мялся он у раздвижной двери. – Столько суеты с праздником, да еще возгорание проводки в твоей комнате. Я вот что хотел сказать, Вера… э-эм, можно зайти на минуту?

– Пфф! Только без глупостей, – строго сказала я, закутавшись в одеяло.

Семен обиженно усмехнулся, продолжая топтаться у дверей теперь уже внутри комнаты.

– Да ладно, я понял, что за тобой ухлестывает местный аристократ с клыками.

– Нет у него клыков! – проворчала я.

– Значит, вырастут в полнолуние! – убежденно заметил он, начиная меня всерьез раздражать нежданным визитом. – Я просто хотел пожелать тебе доброй ночи и узнать насчет завтрашних планов. Может, прокатимся на велосипедах вдоль реки, мы с Эрикой уже разведали дорогу.

– А почему ее не пригласишь? – не скрывая зевоту протянула я.

– Тут такое дело, – вздохнул Семен. – Дядя Эрики строго настрого запретил мне устраивать экскурсии с ней наедине. Как будто я собираюсь ее соблазнить и похитить – что за фигня вообще! У них каждый русский – это Распутин с гигантским…

– Без пикантных подробностей, пожалуйста.

– Аппетитом, я хотел сказать, а ты что представила? – хихикнул он и деловито сообщил:

– Я ведь скоро уезжаю в Москву.

– Наверно, тебе в самом деле пора вернуться к скоростному интернету, скучающим подписчикам и милой невесте, – искренне поддержала я.

– Мне нужен последний репортаж, – тихо сказал Семен. – И жизненно необходима твоя помощь. Маршрут будет пролегать возле Плашины и если Хозар встретится на пути…

– Знаю-знаю, прикроешься мной, как уже бывало.

– Жаль, что у тебя сложилось обо мне неверное мнение. Я бы хотел все исправить и расстаться друзьями. Ты – классная девушка, нежная, чуткая, чистая – Хозар совершенно прав, что не хочет упускать. Вера… последняя просьба и я собираю шмотки, больше не стану путаться под ногами.

– И чего же ты хочешь, юноша? – рассмеялась я, чувствуя, что от комплиментов начинают гореть щеки.

Опустившись на корточки у дверей (видимо, не решался приблизиться к моей кровати и на полшага) Семен начал торопливо излагать план.

– Завтра попросим у Эрики велосипед для тебя, а я сяду на тот, что починил Бах – зверская машина, хоть и