слепых, которых и зовут «лирниками»: играют на лире и поют Божественные песни. Без лиры они и в народ не ходят и для этого самые молодые, чтобы иметь право называться дедом, отпускают бороду вопреки общим народным обычаям.

Входя в дом, двери которого для них всегда открыты, чтобы сразу признали, они запевают молитву «Отче наш». А затем так же, как тихвинские и олонецкие калики, повертывают на веселое и смешное - по желанию девчат и на плясовую и скоромную - по требованию насмешливой молодежи, пока не закричит какой-нибудь шутник:

- Дидуня, пип иде!

Перейдем в Белоруссию, столь же древнюю и неподвижную.

Здесь певцы духовных стихов по образу жизни называются волочебниками и, сообразно занятиям, лалынщиками и ходят всегда артелями человек в 810 и более, с дудой и скрипкой16.

«Под дуду не пойду, под скрипцу не хочу, под жалейку помаленьку», -шутливо говорят в тех странах эти нужные люди, которые затем и берут с собой сопелку, что также приходится им петь веселые и загульные песни по заказу. Собственно, надо петь духовные и следует видеть в том религиозную обязанность и святое дело.

И здесь певцы, исполняя обет, священнодействуют. Подходя к избе, становятся под окнами полукружьем; впереди и в середине мужик средних лет - «починальщик» с дудой. Боковые «подхватники» поют, а во время припевка хлопают в ладоши.

Не гуси летят, не лебеди, —

заводит починальник.

Христос воскрес на весь свет, —

вторят голосами и хлопают ладонями помощники.

Идут, бредут волочебники,

Волочебники, полуночники,

Челом здоров, хозяинушка!

Чи спишь-ляжишь, чи споциваешь?

Коли жь ты спишь, то Бог с тобой!

Коли жь не спишь, говори ты с нам!

Не хошь говорить, хадзи ты с нам!

Хадзи ты с нам с волочебничкам,

С волочебникам, со полуночникам,

По темной ноци грязи толоци,

Собак дразнить, людей смешить,

Не хошь хадзиц, дари жь ты нас17.

Подарки выговариваются: «Починальщику яичек, да денег, да горелки; помощникам сыр на тарелке; мехоноше (заднему сборщику подаяний) пирог с ношу; дударини хоть солонины - дуду помазать, струны погладзить, чтобы играла, не залегала. А за то, хозяинушко, живи здорово, живи богато! Дай тебе Боже пиво варить, сынов женить, горилку гнать, дочек отдавать!» Жертва обязательно передается из каждого окна, и всегда в приметно достаточном количестве. Где крепко спят, там громко стучат и укоряют. Где упираются по бедности или по неохоте, там опять певцы становятся в круг и поют ругательный стих, припасенный на такой случай.

Такова обязательность пения и такова сила в появлении волочебников, что если поют они в то время, когда на дворе тихо, нет дождя, ночь ясная и звездистая, - значит весь год будет урожайный и в особенности хорошо яровым посевам. Очень худо, если поют певцы в дождливую и сырую погоду: волочебники того не разбирают и неустанно поют, чтобы обязательно обойти всех. В Витебской губернии не лишают такой чести даже издавна поселившихся там великороссов-раскольников: посещают и этих. Дележ сбора производится не без ссор и драк, но всем поровну - часть для дому, другая половина - в шинок.

Если мы вернемся в Великороссию, то едва ли найдем что-нибудь особенное, что можно добавить к рассказу. Не за большим приходится возвращаться.

Нижегородские промышленные мужики доморощенным опытом дошли до того, что приладили способности слепцов к железному производству тянуть проволоку. Да верно говорят и убедительно доказывают, что промысел этот без внимания и поддержки стал упадать с каждым годом все больше и скорее, отпуская и своих обученных слепых на нижегородские ярмарочные площадки и под утлые стены сползающего к воде с волжской горы Печерского монастыря.

Городская филантропия завела институт для избранных петербургских слепых и выучила читать и считать по выпуклым знакам да, конечно, согласно и хором играть пьесы итальянской и немецкой музыки, что доставляет удовольствие, возбуждает общее удивление и вызывает достойную и приличную похвалу руководителям. Концерты слепые дают, в газетах пишут об этом и печатают полные и обстоятельные годовые отчеты.

Многие тысячи слепых продолжают бродить по всему обширному лицу земли русского царства. Не сговариваясь между собой, но по ходу вещей и силой обстоятельств они разделили всю Русь на участки, поставив в центре бойкие места народных сходбищ. Тяготея к ним десятками промысловых артелей, они друг с другом не путаются, и взаимно одна артель другой не мешает, все дружно прокармливаются около полуголодного крестьянского люда, обогреваются кое-как под пошатнувшейся и разметанной кровлей и на разные тоскливые голоса распевают вековечную песню:

Тебе, свету, слава и держава,

Олексию, Божью человеку.

Ему славы поем, именем зовем:

Славен Бог, да и прославися!

Велико Имя, да и Господне!

Господнее по всей земли,

По всей земли - вселенные!..

И во веки веков. Аминь.

Часть IV

Богомолы и богомольцы

Посвящается памяти друга, Петра Петровича Гагарина

Знают и чудотворцы, что мы не богомольцы.

Народная пословица

Глава I

Невыносимо жаркий полдень сухого лета. Под отвесными прямыми лучами горячего солнца, казалось, все припеклось, приникло и изомлело.

Едва шевеля усталыми ногами, лениво тянулись по тропинкам открытого поля толпы богомольцев, сторонясь от пыльного полотна проездной и торговой дороги.

- Хоть бы маленького дождичка! - было у всех в мыслях и в молитвах.

- Хоть бы пыль-то маленько прибил! - вырывалось у путников на словах, на взаимное развлечение и утешение.

- И сколь велика эта жарынь: ребро за ребро задевать стало! - слышался в подтверждение отчаянный третий голос.

На открытом поле солнышко хозяйничало во всю силу и не в людскую мощь и меру. К зимним палящим морозам русские люди привыкли и выучились притерпливаться - палящий летний зной невыносим и раздражает. Подвергаться его влиянию несколько дней кряду в дороге - у богомольцев считается подвигом; пережидать его и испытывать - у деревенских хозяев полагается великим несчастием, Божеским наказанием. По этой причине подорожные толпы густы и разнообразны; есть отсталые, но нет убылых. Встречных решительно не видать никого. Все движутся в одном направлении и под одним тяжелым гнетом горячего летнего полудня.

Истома во всем; даже деревушка, которая высыпалась навстречу путникам, совершенно вымерла и