— А почему он ее моет… к-хм… в вашемприсутствии? — осторожно спросила та.

— Потому что я ее немножко испачкала.

— Хм… Значит, вы категорически против того, чтобыпозвать Игоря к телефону?

— Нет-нет, ну что вы! К родной маме… Просто я боюсь втретий раз навредить Лидии. Когда мы остаемся с ней наедине, начинаютсянеприятности.

— Навредить в третий раз?

— Ну да. Это был уже второй раз. В первый раз я ееподожгла. Ну не нарочно, конечно.

— Понимаю… Кстати, как там процесс помывки? Еще незавершился?

— Минут-чку, — пробормотала Софья. — Кажется,они идут.

Лидия в длинном махровом халате с мокрыми волосами исвекольного цвета физиономией вошла в комнату, сильно щурясь. У появившегосяследом Суданского на лице была написана покорность судьбе.

— Это вас! — сообщила Софья, тыча в его сторонутрубкой. — Ваша мама. — Она помолчала и добавила:

— Если, конечно, не врет. Ведь, что ни говори, на вассильно западают пожилые женщины. — Она зыркнула на Лидию.

Та тем временем добрела до кресла и плюхнулась в него, делаявид, что Софьи не существует.

— Да, мама, — сказал Суданский в трубку. —Да, ты права, для меня одного, их действительно многовато. — Он помолчал идобавил:

— Так получилось.

— Ну… — скептически сказала Софья, усаживаясь на свойлюбимый диван и обращаясь непосредственно к Лидии. — Красная рожа тебесовершенно точно не идет. Ты и так-то была не Синди Кроуфорд… На твоем месте ябы поскорее слиняла домой.

Лидия тревожно огляделась по сторонам. Видимо, в поискахзеркала.

— На! — Софья протянула ей свою пудреницу. —Только не разбей вещь в припадке ужаса.

Опасения были напрасны. Заглянув в зеркальце, Лидияостолбенела.

— Дорогая, тебе плохо? — тревожно спросилСуданский, положив трубку. — Может быть, все же отвезти тебя к доктору?

Лидия тихо квохтнула и медленно поднялась на ноги. Потомбоком-боком начала продвигаться в сторону коридора.

— Ты хочешь домой? — догадался Суданский. Лидиянесколько раз кивнула. — Что ж, я тебя понимаю. Сейчас ты переоденешься ия тебя отвезу. А вы пока… — Он обернулся к Софье, чтобы дать ей ценныеуказания, но увидев, что ее зрачки встретились где-то в районе переносицы,только махнул рукой. — Вы пока поспите.

Едва в квартире хлопнула дверь, как Софья отключилась.

Разбудил ее восхитительный запах кофе. Открыв глаза, онадолго глядела на чужую люстру, пытаясь понять, куда ее занесла судьбина.Отчетливо она помнила только Лидию с бордовым лицом и отекшими глазами. «Лидиюпокусали осы? — вяло подумала Софья. — Может быть, меня тоже покусалиосы? Поэтому все мое тело налилось свинцом?» Впрочем, версия с осами наканунеНового года не выдерживала никакой критики. Кое-как .оторвав руку от дивана, Софьяподнесла к глазам часы и простонала:

— Шесть часов…

Она не знала, что добавить: уже шесть часов или еще шестьчасов. То, что утра, было ясно — не могла же она проспать больше суток. Илимогла?

Стоило ей только подать голос, как кто-то прошлепал босыми ногамипо полу.

— Подъем, подъем! — бодро сказал невидимка весьмазнакомым голосом.

«Я ночевала у мужчины? Одетая?» — подумала Софья сневероятным удивлением. Она действительно была одета. И совершенно явно неумыта — ресницы слиплись так, словно их накрасили ваксой.

Над ней появилась ухмыляющаяся физиономия Суданского.

— Ох, рано встает охрана! — пропел он, явноерничая.

Софья закряхтела и попыталась подняться.

— Может, полежишь еще? Ты ведь не на заводе работаешь.А сейчас только начало седьмого.

Софья не помнила, когда они перешли на «ты», но сказатьчто-нибудь по этому поводу было выше ее сил.

— Н-нет, — пробормотала она, не без труда приняввертикальное положение. — У меня к тебе еще целая куча вопросов.

— Хорошо, иди в душ, а потом вместе позавтракаем.

— В душ? А там нет Лидии? — спросила Софья.

— За кого ты меня принимаешь?

— Если честно, то за проходимца, — пробормоталаона и подхватила предложенную одежду. — Боже мой, сколько же у тебяхалатов! Лидия тоже вчера надевала твой халат. Только синий.

— Похоже на сцену ревности, — заметил Суданский,удаляясь на кухню.

До сих пор Софья никогда еще не стояла под холодным душем.Прохладную водичку она любила, но ледяную… Однако сегодня было особенное утро.

— Какая же ты бледная! Такое впечатление, что в то время,как ты намыливала голову, из слива в ванную просочилось привидение, —сказал хозяин дома, раскладывая по тарелкам аппетитные куски омлета. —Надеюсь, у тебя нет аллергии на яйца?

— Нет. Давай поскорее мою порцию.

— А на лук?

— Нет.

— А на…

— У меня аллергия на занудных мужчин, — заявилаСофья и вырвала тарелку у него из рук. — Благодарю.

— Лечиться будешь? — спросил Суданский.

— В каком смысле?

— В смысле — принести что-нибудь из бара?

— О нет! — воскликнула Софья, мгновенносвернувшись скрепочкой. — Боже мой, зачем ты спросил?

— Тогда вот тебе большая чашка кофе. И мне такаяже. — Он отхлебнул, зажмурился, а секунду спустя уже засунул в рот первыйкусок омлета. — Итак, что ты хочешь знать?

У него были глаза человека, который легко сходится с людьми,легко прощает обиды и легко врет.

— Все, — сказала Софья.

— Лучше будет, если мы начнем с самого начала.Восстановим всю картину вдвоем. Ответим друг другу на все вопросы. Идет?

Софья неохотно кивнула.

— Итак, как ты уже, вероятно, поняла, я никогда ненанимал Дымова охранять собственную персону. До последнего времени я вообще неподозревал о его существовании, а уж тем паче о наличии у него воинственнонастроенной ассистентки.

— Так ты бандит или нет? — спросила Софья, ожидаяуслышать в ответ все, что угодно.

— Или нет, — сказал Суданский. — Я работаю направительство.

Софья перестала жевать и некоторое время молча смотрела нанего. Суданский уписывал омлет с таким аппетитом, словно было дивное позднееутро и ему предстоял дивный праздный день.

— Можно поточнее?

— Ладно. Я руководитель особой мобильной группы ФАПСИ.Если тебе неясно, это Федеральное агентство правительственной связи иинформации.