«взлёта» я на рефлексах успела перехватить только цветик. Остальное теперь сыпалось на нас бумажным дождём и мелким мусором.

— Мы. Ничего. Не. Нарушили! — вокруг Её Высочества начали закручиваться смерчи. Угу. С острыми предметами внутри! — Я просто отправилась гулять с фрейлинами, которых мне временно выделила наша мать. Это ты придумал себе заговор, Шэйтар! И использовал власть в своих личных целях.

Хаартгард медленно поднялся со своего места.

Я осторожно скользнула ближе к окну, прижимая к себе куб с нервно подрагивающим цветком-вампиром.

Родственнички моего тактического отступления не заметили, занятые угрожающими злобными гляделками.

Я же мысленно материлась, смотря на бесчинства, творящиеся воздушной стихией Лин в кабинете, и наблюдая за тем, как аура герцога начинает чернеть… Пусть тьму он не выпустил и в «демона» пока не превратился, но, чует моё сердечко, ждать осталось недолго.

Взгляд — в поисках пути к спасению или хоть какого-то мало-мальски надёжного укрытия! — упал на широкий подоконник, чуть задёрнутый шторами, и я решила, что можно забаррикадироваться здесь. Потому как тяжёлая артиллерия — то есть мебель — вполне может быть пущена в дело убийства герцога взбешённой Шарлин, так что не является безопасным схроном.

Залезла на подоконник с ногами и села.

— Что ж, тогда я вынужден снова — как ты там сказала? — «использовать власть в своих личных целях» и отправить тебя и твою подельницу учить уголовный кодекс Фэйтгарда, — ледяным тоном протянул Шэйтар Хаартгард. — Чтобы вы понимали, что творите, и как это карается по закону, маленькие безрассудные негодяйки!

Я удивлённо уставилась на криво усмехающегося злющего… архимага, наверное.

Хи-хи! Да-а-а… Так мило меня ещё никто не оскорблял! Даже в детстве.

Деда и остальные «нечаянные воспитатели» обычно не стеснялись крепких словечек.

Вот и как можно обидеться на такого вежливого мужчину?

Оказалось, что можно. И ещё как!

— Не смей меня так называть! — рявкнула Шарлин.

И в тёмного ударила воздушная волна, полная его же книг, до этого мирно стоявших на полках, а — с ростом гнева принцессы — покинувших их, чтобы кружиться под потолком.

Всего одно плавное движение кисти, чёткий отработанный магический пасс и едва слышное заклятие — и книги зависли в воздухе. Самом обычном! Уже неподконтрольном Лин!

Вот это силища! А ведь леди Фэйтгард вложила в удар огромное количество магии!

Ещё один взмах рукой и теперь уже витиеватое заклинание — и все книги оказались на полках. На своих местах!

Такая показная лёгкость окончательно взбесила Её Высочество. И она — голыми руками отшвырнув стол! — кинулась на брата, на ходу превращаясь в непонятное чудовище, больше похожее на… гибрид человека и медведя?

Хаартгард с лёгкостью увернулся. И ещё раз. И ещё…

На его лице сияла насмешливая — я бы сказала, издевательская — ленивая улыбка. С такой Рояльчик из окна своего тёпленького кабинета долгими зимними вечерами, с чашечкой кофе в руках, наблюдает за мучениями адептов на продуваемом всеми ветрами полигоне! Гр-р-р, гад!

Вот и Лин — всё яростнее рыча от бессилия — вихрем носилась по помещению, принимая странные формы, а Шэйтар, особо не напрягаясь, уворачивался. Иногда насмешливо комментируя действия младшей сестры.

В общем, форменное издевательство!

И, к сожалению, совершенно небезопасное для окружающих!

Ибо, компенсируя заблокированные братом стихии, Шарлин то и дело швырялась простейшими боевыми пульсарами и прочими разрушительными заклятиями.

Зачарованная — видимо, от всех стихийных бедствий! — мебель теперь грудами валялась вдоль стен.

Трясущиеся растения я на всякий случай забрала к себе на подоконник и накрыла нас самыми сильными защитными чарами, которые знала.

Но и они периодически дрожали под магической мощью Её Высочества!

Где-то полчаса догонялок — и стало ясно, что принцесса выдохлась и ярость перестала застилать ей глаза.

Вот тогда уже в Лин прицельно полетели боевые пульсары и другие «прелести», которыми она до этого «гоняла» по кабинету Хаартгарда.

Леди визжала, материлась, умоляла — но тёмный был непоколебим. И следующие полчаса изводил сестру её же методами. Но с куда как большей результативностью.

После чего его стихия скрутила девушку по рукам и ногам и примотала к гостевому стулу. А сам герцог, взмахом руки приведя кабинет в порядок, присел на краешек стола напротив Лин и принялся читать скучнейшую нотацию, периодически открывая сборник законов и цитируя оттуда огромные куски.

Меня хватило на десять минут.

Потом я обнаружила на подоконнике за шторкой весьма интригующие книжки.

Хи-хи, любовные романы народа метаморфов. Целую стопку!

Взяла тот, что сразу же бросился в глаза ядовито-розовой обложкой, и погрузилась в изучение первого в своей жизни романа данной расы.

С эльфийскими и человеческими меня в своё время познакомила Юльси, а девчонки в академии — краснея и хихикая — тайно поделились подобным чтивом уже про драконов на языке оригинала.

Книжки разных народов действительно отличаются как небо и земля! У эльфов витиеватым языком описывается благородная любовь между высшими аристократами, равными по статусу, где кто-то более влиятельный обязательно пытается сладкими речами совратить главную героиню или её избранника. И дело никогда не заходит дальше поцелуя во время свадебного обряда!

Человеческие романчики пестреют отношениями между представителями тысячелетних и людей без магии, или между тысячелетними и магами-отступниками, или между магами и людьми, не обладающими никаким даром… Короче, в них всегда в наличии классовое неравенство,