стало дурно. Нет, я понимала, что особого выбора у меня уже как бы и нет. Но вот так цинично: «за того, за кого сочту нужным» было жестоко. Я неловко покачнулась, выпрямляя спину и торопливо запахнула камзол некроманта, скрывая изорванное платье и корсет. Король внимательно, как коршун за цыпленком, наблюдал за каждым моим жестом:

– За что он тебя так? И вообще, что случилось? Перед тем, как принять окончательное решение о женитьбе младшего Овирсальского, я хочу услышать мнение всех сторон.

В груди что-то тоненько екнуло. Женитьбе? Хозяин женится? Но раздумывать над ощущениями мне было некогда. Король требовательно смотрел мне прямо в глаза, ожидая ответа на поставленный вопрос. Я глубоко вздохнула. Вот же! Как же не хочется признаваться в том, что меня обвинили в воровстве!

И тут в ситуацию вмешались высшие силы в лице моего Емели. Конечно, если у пауков есть лицо.

Емеля выпутался из моей прически, шлепнулся мне на плечо и глубокомысленно шевельнув жвалами неожиданно приподнялся на задних лапках и отвесил королю глубокий поклон. Мина тихонечко прыснула. В поклоне мохнатое брюшко моего единственного друга смешно задралось вверх. Емеля строго зыркнул на рыженькую из-под лапы:

– А ну цыц! – И тут же: – Приветствую вас, Ваше Величество! Долгих лет жизни и только светлых дней вам!

Емеля важно выпрямился, не дожидаясь позволения. Король удивленно поднял брови:

– И вам того же, многоуважаемый паук. И кто у нас тут? Очередной фамилиар?

Емеля недовольно дернул жвалами, но ответил все так же вежливо и почтительно:

– Никак нет, Ваше Величество! Я – свободное существо! И сопровождаю Мариэллу по доброй воле, в благодарность, так сказать, за то, что она дала мне речь и имя.

Король хмыкнул, разом утратив половину своей грозности:

– И какое же имя, Свободное Существо, тебе дала наша фея?

– Эмильен, Ваше Величество! Благородное эльфийское имя. Но это не важно. Давайте лучше я вам расскажу, что произошло. А то ведь Мариэлла постесняется.

Брови короля взлетели куда-то на лоб, ближе к венцу, символу его власти. Но Его Величество удержался от дополнительных вопросов, только рукой махнул, позволяя Емеле говорить.

– Ну значит так. Я начну с самого начала, чтобы вам, Ваше Величество, все было понятно. Ну значит так. Все дело в кулоне. Его, по сути, нашел я. Как-то однажды Мариэлла взяла меня с собой, когда шла на городской рынок. В одном месте она споткнулась, а я, поскольку сидел, как и сейчас у нее на плече, не удержался и улетел в кусты. И шлепнулся прямо на этот злосчастный кулон. Надо сказать, что тогда он был просто беленьким камушком на кожаном шнурке. Мариэлла ведь у нас сирота, у нее ничего своего нет. А кулончик валялся бесхозный. Вот я ее и заставил забрать украшеньице. Кто ж знал, к чему это приведет? Мариэлла надела его сегодня на бал. А ее бывший работодатель как увидел на ней кулон, так будто с ума сошел! Отдай, орет, воровка! А Мариэлла в его доме ничего не взяла. Даже одежду, что он ей покупал, там оставила! Так что она не воровка, Ваше Величество!

Король нахмурился, разглядывая нахального паука у меня на плече, побарабанил пальцами по столешнице. А потом посмотрел на меня:

– Все так и было, Мариэлла?

Емеля был прав в одном: сама я бы никогда не решилась рассказать королю о том, что хозяин Ширант назвал меня воровкой. Наверное, это было и хорошо, что он взял на себя важную миссию по просвещению короля. Но мне почему-то казалось, что он это сделал зря. И ничего хорошего из этого не выйдет.

Его Величество ждал ответа, тяжело глядя на меня в упор. Я чуть поежилась под его взглядом и с несчастным видом кивнула:

– Да, ваше Величество, все так и было.

Кустистые брови короля сошлись на переносице:

– Мда-а-а… А я, грешным делом, подумал, что это все происки завистников и врагов. Что мой племянник и наследник герцогства Овирсальского на такое не способен… Ну, значит, так тому и быть… Арант вон невестой обзавелся, и сразу на аристократа стал похож: ночами больше по кладбищам не шастает, придворных дам мне рясой своей не пугает. Значит, младшему тоже пора жениться!

Я замерла, не зная, как реагировать на сказанное королем. Мина, закусила губку, с отчаянием косясь на дверь. А король вдруг сжал в руке голову стоящей среди бумаг на столе статуэтки и громко повелел:

– Сайген! Пусть ко мне зайдет мой племянник! Я хочу услышать его версию событий и огласить ему свое королевское решение!

Я уже неоднократно слышала различные намеки на то, хозяин является родственником короля. Но никогда не придавала этому значения, не задумывалась. Что это может означать. И вот теперь меня фактически ткнули носом в то, что хозяин Ширант не просто родственник – он племянник короля. В голове сразу же закружился дикий хоровод из мыслей и вопросов. Но над всей этой какофонией почему-то доминировал один: а как же я?

То ли у меня что-то отразилось на лице, то ли Емеля знал меня лучше всех, но паук вдруг, не обращая внимания ни на кого, привстал на задних лапках и передними погладил меня по щеке:

– Тссс… Не горюй, раньше времени, фея! Все у тебя будет в ажуре!

То ли от того, что мне было щекотно от ласки паука, то ли от не вовремя пришедшей в голову мысли, что я напрочь перестала бояться своего мохнатого и восьмиглазого компаньона, но у меня с губ сорвался нервный смешок:

– В каменном?

Емеля озадачился, замерев на краешке моего плеча на двух задних лапках:

– Почему вдруг каменном?

Не заметив, как пристально наблюдает за нами Его Величество, я вздохнула:

– Ну так на кладбище у всех все в каменном ажуре крестов и склепов. Гномы – известные мастера работы по камню, им честь не позволит установить крест, не украшенный каменным кружевом.

Емеля подскочил с невнятным воплем протеста и… свалился мне прямо в распахнутый ворот камзола, которым я прикрывала разорванное декольте.

Раздался веселый хмык:

– Мужчины, даже если