– До свидания, – попрощались в трубке.

Вот те раз!.. Вот это называется – поговорили! И дальшечто?!

Владик даже был не до конца уверен, что Вадим Григорьевичосознал хорошенько, кто именно ему звонил! Может, он с бодуна или неприятностикакие случились непоправимые!

Некоторое время он прикидывал, не позвонить ли снова, апотом решил, что не стоит. Если Вадим Григорьевич ушел в астрал – по неведомойпричине, – значит, не факт, что он оттуда вскорости вернется, и такженеизвестно, в каком именно виде! Может, совсем уж в причудливом! Значит, всеразговоры придется отложить до лучших времен, а Владику хотелось именно сегодняпоставить точку на всех его мытарствах последнего времени!..

В Пулкове было многолюдно, гораздо многолюдней, чем утром,пришлось даже небольшую очередь отстоять, чтобы попасть за стеклянные двери!Дверей было множество, но открыта, как всегда, только одна, и Владик подумалмимоходом, что, пока в этой стране не откроют все двери – все двери вообще! –чтобы народ мог именно входить и выходить, а не протискиваться, ломиться,давиться, проникать, пробиваться, прорываться, ничего не изменится!..

Ну никак не может измениться, пока приходится ломиться ипробиваться!..

Молодая певица Семен, которую позабыли в Пулкове, полулежалав неудобном пластиковом аэропортовском креслице, всем своим видом демонстрируя,что она несчастна, оскорблена, и вообще!..

В руках Семен держала какую-то электронную игрушку, кажется,«геймбой». Будучи начертанным по-английски, это слово имеет некую смысловуюнагрузку, а по-русски, да еще вслух, звучит несколько неприлично, да еще певицаСемен все время ошибочно называет эту штуку «гомебой»!

– Вот и «гомебой» виснет, это не «гомебой», а говнокакое-то! – повторяла она плачущим голосом. – Кто это купил?! Я спрашиваю, ктоэто купил?!

Так как возле нее никого не было, кроме замученногоотдувающегося толстяка неопределенного возраста, ему и приходилось брать насебя ответственность за все преступления человечества, совершенные противпевицы Семен.

– Девочка моя, ты не волнуйся, это водитель купил, а ондебил, как все водители, вот и получилось!..

– Да-а, у него получилось, а у меня настроение плохое передсамым концертом! Тебе же петь не надо, ты, недоделанный! – Тут Семен задраланожку и ввинтила острый каблучок толстяку в задницу. Толстяк засмеялсятоскливым смехом, и Семен тоже засмеялась – веселым. Видимо, это была такая шуткаи над ней нужно было смеяться.

Норковая шубейка у певицы задралась, так низко Семен съехалав креслице. Загорелое подтянутое плотное пузцо с проколотым пупочком слегкаоголилось. В пупочке болталась висюлечка.

Владика немедленно затошнило.

Нет, он знал, конечно, что проколотые пупки – это о-очень,о-очень сексуально! И, кажется, Дженнифер Лопес, или Бритни Спирс, или ПэрисХилтон, или все три вместе прокололи себе не только пупки, но и еще какие-точасти тела, и Джастин Тимберлейк, Энрике Иглесиас и Себастьян Леб пришли отэтого в полный восторг и в ответ немедленно сделали себе татуировки на каких-тововсе неподходящих частях, но Владик Щербатов ничего не мог с собой поделать.Его тошнило, и все тут!..

– Ну когда, когда мы уже поедем! Вот опоздаем на репетицию,будешь тогда знать!

– Репетиция у нас завтра, радость моя. – Толстяк обмахивалсякакой-то газетой, редкие волосы прилипли ко лбу. – А сейчас мы приедем вотельчик, ты ляжешь в кроватку, будешь спатьки, и так до самого утречка! Иутречком красивенькая, отдохнувшая…

– Да, отдохнувшая! «Гомебой» виснет, за мной никто не едет,и вообще, хватит! Я улетаю в Москву! Сколько это будет продолжаться?!

– Здрасте, – сказал Владик Щербатов, решив, что тянутьбольше нет смысла. – Я за вами. Поедем?..

…Вот день какой поганый, а?.. Бывает же такое!

– Ну, наконец-то! Мы вас заждались, молодой человек! Семенустала, замерзла, завтра у нее ответственнейший концерт. А вы все никак, всеникак…

– Это не ко мне, – пробормотал Владик, подхватывая чемодан.– Это все к нашей Елене Николавне. Она меня как отправила, так я сразу иприехал!

– Ну, с Еленой Николаевной я разберусь, это уж будьтеуверены! Просто моя подопечная согласилась спеть только из уважения к Никасу иего продюсеру… – Толстяк поспешал за Владиком, который уходил большими шагами всторону раздвижных дверей, и все говорил, говорил безостановочно. Певица Семен,не торопясь, шла за ними.

Она была «начинающая», и мало кто знал ее в лицо, крометого, на эстраде слишком много одинаково прекрасных лиц, одинаково белокурыхволос и одинаково жидких голосишек, чтобы с первого взгляда отличать их друг отдруга, поэтому певицу Семен узнавали мало, но все равно останавливались, чтобыпоглазеть на такое чудесное чудо.

Конечно, темные очки, закрывавшие три четверти лица – отухоженного лобика до надутого силиконового ротика. Осенним вечером в тусклоосвещенном Пулкове очки эти были как нельзя кстати. Потом, разумеется,леопардовые ботфорты, доходящие почти до груди, и венчающее их произведениепластической хирургии, в волнах и всплесках дорогого белья и стразов – куда жбез них?! Белая шубейка решительно не могла сдержать напора пластическойхирургии и все время расходилась на рельефных полусферах так, чтобы полусферыэти были хорошо видны со всех сторон. Белые разметавшиеся волосы, достигавшиедо середины спины, были обрызганы чем-то специальным и сверкали и переливалиськаждый раз, когда певица Семен встряхивала головой.

Кто ж пропустит такую красоту?!.

– Господи, они все на меня пялятся! – бормотала себе под нос«начинающая» Семен, время от времени всверкивала «улыбкой звезды» и вновьпотупляла глаза – именно так, должно быть, улыбались Пэрис Хилтон или БритниСпирс и именно так потупляли глаза!..

Толстяк успевал ловить эти ее бормотания и в ответ начиналнегромко бубнить, что конечно же пялятся, а что ты хотела, ты звезда, для них ипоешь, вот для этих самых, которые сейчас не могут от тебя глаз оторвать!..

Владик точно знал, что глаз не могут оторвать не потому, чтозвезда, а потому что чучело огородное и диво дивное, но помалкивал, конечно!

Вновь повторилась утренняя процедура с посадкой в «Мерседес»– для того чтобы пустили на пандус к самим раздвижным дверям, сновапотребовалось несметное количество денег и телефонных звонков, – и наконецпоехали! Краем глаза Владик успел заметить давешнюю бледную барышню с логотипомПятого канала. Теперь она мерзла на улице, и вид у нее стал еще чуть болееунылый и несчастный, но Владик обрадовался ей, словно старой знакомой. Какбудто привет получил из «нормального» мира, в котором люди не носят леопардовыхботфортов, силиконовых грудей и волосы у них не состоят из бриллиантовойкрошки!..