– Что значит «похититель Демидина религиозен в отрицательном смысле»? – спросил Облак.

– В контексте данного приказа, – произнёс Кожевников так нудно, будто зачитывал телефонную книгу, – под религиозностью в отрицательном смысле следует понимать: чёрную магию, колдовство, сатанизм и иные оккультные практики, связанные с причинением вреда здоровью граждан, а также и их имуществу.

Облак мысленно зааплодировал.

– Товарищ генерал, – уважительно сказал он, – я не понял, каких лиц духовного звания в положительном смысле предлагается использовать в операции.

Кожевников тщательно моргнул и ответил:

– Примерами лиц духовного звания в положительном смысле являются: православный священник-батюшка, кюре, мулла, раввин, пастор и лама.

– Кюре? – удивился Облак.

– Кюре – это сельский священник во Франции, – объяснил Кожевников.

– У меня нет ни кюре, ни лам. Есть мулла, но он сейчас в госпитале, – ошарашенно сказал Облак.

Кожевников снова моргнул, сморщив при этом лицо так сильно, как будто ему выстрелили в спину.

– Батюшки и раввины у вас есть? – спросил он.

– Есть несколько священников и один будущий раввин.

– Возьмите священника понадёжнее и этого будущего раввина, – сказал Кожевников.

– В приказе упоминаются предметы культа… – нерешительно продолжил Облак, всё ещё пытаясь разглядеть в непроницаемой физиономии Кожевникова скрытую улыбку.

– Поскольку похититель Демидина напоминает религиозного в отрицательном смысле демона, – начал Кожевников, но прервался и подозрительно спросил: – Вы помните, что такое религиозность в отрицательном смысле?

– Так точно! – встрепенулся Облак. – Под религиозностью в отрицательном смысле следует понимать сатанизм, чёрную магию и колдовство.

– И иные оккультные практики, – добавил Кожевников.

Улыбки на его лице не было.

– Так точно, – сказал Облак. – Приносящие вред здоровью граждан и их имуществу.

– Итак, поскольку похититель Демидина напоминает религиозного в отрицательном смысле демона, предметы положительного культа могут оказать воздействие, эквивалентное силовому. Это понятно?

– Так точно.

Кожевников продолжил:

– Рассмотрим для примера святую воду. В силу её жидкого характера данную воду можно разлить в заранее подготовленные сосуды, например в небольшие бутылочки, чтобы метать ими в похитителя Демидина. Можно брызгать в похитителя святой водой из детских водяных пистолетов. Если на наш след выйдут американцы, обвинения они предъявить не смогут, поскольку детские водяные пистолеты и бутылочки со святой водой оружием не являются и их провоз и использование на территории США не возбраняется ни международными, ни местными законами. Нательные кресты можно использовать для обороны наших сотрудников. Это понятно?

– Не до конца, товарищ генерал, – признался вконец обалдевший Облак.

– Кресты нательные и нарясные, иконки, ладанки, иудейские шестиугольные звёзды и тфилины, мусульманские амулеты Хамса можно использовать для защиты сотрудников. Что именно неясно? У вас что, нет в запасе нательных крестов?

– Найдём, – сказал Облак, беря себя в руки. – Всё перероем, но найдём, товарищ генерал. В лепёшку разобьёмся, землю рыть будем…

– Хорошо, хорошо, – перебил его Кожевников, морщась. – Наденьте на своих сотрудников артефакты нескольких видов – кресты, шестиконечные звёздочки, ладанки – всё, что найдёте. Для надёжности.

– Но батюшки не носят шестиконечных звёздочек, а раввины – нательных крестов, – сказал Облак.

– Что значит «не носят»? – возмутился Кожевников. – Вам поручено провести показ мод или секретную операцию?! Идите и поторопитесь. Демидина желательно доставить живым. Но главное – доставить шкатулку. Шкатулку не вскрывать. Похитителя ликвидировать не обязательно.

– Может, всё-таки захватить с собой оружие? – спросил Облак, вставая.

– Есть сведения, что ни холодное, ни огнестрельное оружие на него не действует, – сказал Кожевников. – Если бы мы хотели пойти этим путём, мы бы нашли людей с соответствующей подготовкой. Кроме того, повторяю, если вас обнаружат с оружием, разразится международный скандал. А к предметам культа не придерёшься. Допустим, ФБР задержит наших людей. И что? Туристы. Почему залезли на крышу дома? Из любопытства. Зачем махали ладанками и амулетами? Оттого, что в Америке впервые, от избытка впечатлений. Обычные ладанки, обычное жилое здание, не Белый дом какой-нибудь.

– Да уж, на Белый дом с ладанками не полезешь, – сказал Лаков, – у него круглая крыша.

Кожевников иронии не почувствовал.

– У дома два на улице Вашингтон-сквер крыша плоская, – строго сказал он.

Разговор привёл Облака в оторопь. Разум отказывался верить, что Кожевников говорил серьёзно. Но ни единой весёлой искорки не разглядел Олег Борисович у него в глазах и так и не сумел понять, беседовал ли он с закоренелым бюрократом или, напротив, с гениальным артистом и юмористом. Если Кожевников – гений, размышлял Облак, очень жаль, что он никому не доверяет и нет никаких шансов на то, чтобы сойтись с ним поближе.

Однако, кем бы он ни был, приказ есть приказ. Облак решил поручить его выполнение старшему лейтенанту Конькову и его людям, тем более что Понятых уже знаком с Демидиным. Пусть прокатятся в США за казённый счёт.

Группа Конькова

Таким образом, сформировалась группа: старший лейтенант Коньков – командир, Понятых – помощник командира, а из духовных лиц выбрали отца Леонида и Сашу Перельштейна.

Задача состояла в том, чтобы, запасясь крестиками, бутылочками со святой водой и магендавидами, приехать в Нью-Йорк, пробраться на крышу дома два по улице Вашингтон-сквер, и отбить Демидина и шкатулку у крылатого похитителя темно-синего, а местами красно-коричневого цвета. Когда Олег Борисович Лаков писал приказ, он не смеялся только потому, что печальный образ Кожевникова уж слишком не вписывался в общую фантасмагорическую картину.

Коньков, конечно, запросил объяснений, но Облак от объяснений увиливал и делал вид, что в приказе ничего особенного нет, как будто демоны шастают по Нью-Йорку стаями и появление одного из них вместе с Демидиным и какой-то дурацкой шкатулкой на крыше жилого дома – самое обычное дело. Он даже не дал Конькову договорить.

– Чтобы я вами гордился. Летите, орлы! – внушительно сказал Облак.

После этого разговора Коньков был волен предполагать всё что угодно, в том числе и то, что демон – это сумасшедший клоун, зачем-то захвативший Демидина в плен.

Коньков начал с того, что переговорил с каждым членом своей группы по отдельности, а первое собрание группы назначил за день до отлёта.

Вова Понятых никак не мог поверить, что Демидин и в самом деле в Америке. Коньков был с ним откровенен и сказал, что он и сам сомневается, что Демидин сидит на крыше вместе с каким-то ряженым.

– Откровенно говоря, я тоже думаю, что здесь какая-то ошибка, – сказал Коньков и сурово добавил: – Но мы давали присягу. Прикажут воевать с клоунами – будем с ними воевать.

– Дмитрий Никодимович, – спросил Понятых, – может, заодно погуляем по Нью-Йорку?

– Я попрошу разрешения, – пообещал Коньков. – Если начальство не будет возражать.

Начальству, то есть генералу Лакову, все было до лампочки.

Отец Леонид очень обрадовался поездке.