Трудно предугадать, что ждет их в будущем…

В январе они с Десмондом полетели в Нью-Йорк демонстрироватьперед Чарлзом Линдбергом новый самолет. Как всегда, при этом присутствовалитолпы фоторепортеров и кинооператоров. Потом появилась масса снимков ирекламных фильмов.

А за этим последовала долгая одинокая весна. Кэсси отчаяннотосковала, невзирая на длительные полеты, постоянные испытания, проверки иперепроверки новых самолетов и оборудования. Слухи о ее мастерстве и настоящейстрасти к пилотажу распространялись все шире, создавая ей репутациюнепревзойденного пилота Теперь она начала встречаться с другими знаменитымилетчицами, о которых раньше только читала. Такими, как Панчо Барнес и БоббиТраут. Эти встречи как бы ввели ее в новое измерение.

В то же время она проводила вечера с Нэнси Фэйрстоун и еедочерью Джейн. Это доставляло Кэсси настоящее удовольствие, хотя она в концеконцов осознала, что им с Нэнси никогда не стать близкими друзьями, как онанадеялась вначале.

Возможно, виной тому все та же разница в возрасте.

Однажды в апреле Десмонд Уильямс снова пригласил Кэссипообедать вместе. Во время обеда он немало удивил ее, спросив, есть ли у неекто-нибудь. При тех чисто деловых отношениях, которые давно и прочноутвердились между ними, этот вопрос показался Кэсси более чем странным. Онаответила, что нет и что Нэнси по-прежнему подбирает для нее «сопровождающих».

— Я удивлен.

— Наверное, я слишком безобразна.

Он рассмеялся. Никогда еще Кэсси не выглядела такойобворожительной. За последнее время она еще больше похорошела. И все его планыи проекты претворялись в жизнь как нельзя лучше.

— Может быть, ты слишком много работаешь? — Онвзглянул ей прямо в глаза. — Или, может быть, дома кто-нибудь ждет?

— Теперь уже нет. Он в Англии. И он не мой. Онпринадлежит только самому себе.

— Понятно… Но это может измениться, Десмонд былпо-настоящему заинтригован. Она выполняет свою работу лучше любого мужчины иотносится к делу гораздо серьезнее, чем кто бы то ни было. При этом светскаяжизнь ее, по-видимому, совершенно не интересует, и она абсолютно не думает особственной славе. В этом отчасти и заключается секрет ее очарования. Публикаэто почувствовала.

За это ее еще больше любят. Невзирая на потрясающий успехпоследних девяти месяцев, несмотря на то что ей приходилось почти постояннонаходиться на виду, Кэсси О'Мэлли каким-то чудом сум??ла остаться такой жескромной, как и в самом начале своей карьеры. Уильямс еще не встречал ни однойженщины, подобной ей. Его самого начало удивлять, как много ему в ней нравится.Вообще-то он редко проявлял личную заинтересованность в отношении кого-либо изподчиненных. Исключение составляла, пожалуй, лишь Нэнси Фэйрстоун, и то толькоблагодаря исключительным обстоятельствам.

— Война порой творит с людьми настоящие чудеса. Иногдаони полностью меняются.., начинают сознавать, что на самом деле важно в жизни.

— Да, — с печальной улыбкой ответила Кэсси. —Важнее всего их бомбардировщики. Летчики — это особая порода мужчин. По крайнеймере все, кого я знаю, таковы. И женщины тоже. Все немного ненормальные.

— В этом часть их обаяния.

— Постараюсь это запомнить.

Кэсси отпила глоток вина, внимательно наблюдая за Уильямсом.Ей показалось, что он сегодня выглядит не таким «застегнутым на все пуговицы»,как всегда, а более открытым и дружелюбным.

Интересно, почему он начал этот разговор? Но разве егопоймешь…

Даже в те минуты, когда он держится вот так непринужденно,все равно старается сохранять дистанцию. Нэнси с самого начала ей об этомговорила, а теперь Кэсси и сама поняла.

— Ну а кроме того, есть ведь и другие, — улыбнулсяон. — Те, которые обеими ногами стоят на земле. Такие простые, понятные иприземленные.

— Я бы не сказала. Возможно, более благоразумные, но итолько. Более практичные, нацеленные на решение своих задач. Думаю, у них естьсвои преимущества.

— А ты, Кэсси? Себя ты к кому относишь? К тем, кто нанебе или на земле? Насколько я успел заметить, ты вполне успешно живешь в обоихмирах.

Невзирая на эти слова, он прекрасно знал, что Кэссипредпочитает небо и живет для того, чтобы летать. На земле она лишь проводитвремя до той минуты, когда приходит пора взлететь и снова оказаться в воздухевместе с птицами.

В этот момент Уильямс решил высказать ей свою идею.

Конечно, еще не время, но, может быть, пора заронить зерно впочву. Зачать драгоценного младенца…

— Как бы ты отнеслась к кругосветному перелету?

Кэсси испуганно посмотрела на него. Вот оно… То самое, о чемпредупреждал ее Ник.., обо всех опасностях, связанных с этим. Он еще говорил,что Уильямс давно нацелился на это.

Но как он мог знать?

Кэсси растерянно смотрела на Уильямса, подыскивая слова дляответа.

— Сейчас?! Не слишком ли это опасно? Большая частьЕвропы для нас недоступна, а Тихий океан слишком ненадежен.

Немцы уже захватили Данию и Норвегию. Они приближались кБельгии и Нидерландам. Тихий океан стал действительно опасным. Это и погубилоАмелию Эрхарт три года назад. А теперь дела обстоят намного хуже.

— Мы могли бы выработать обходной маршрут. Конечно, этобудет нелегко, но возможно. Я всегда считал это своей конечной целью — перелетвокруг земного шара. Если его правильно спланировать и выполнить как следует…Конечно, не сейчас. Подготовительные работы займут не меньше года.

— Мне это всегда казалось фантастикой, недостижимоймечтой. Вообще не представляю, как это можно осуществить.

Сама идея ее завораживала, но и пугала тоже. Кроме того,Кэсси не забывала о предостережениях Ника. Однако Десмонд, казалось, твердознал, чего хочет.

— Это моя забота, Кэсс.

Десмонд коснулся ее руки. Сейчас он выглядел дажевзволнованным, пожалуй, впервые за все время, что она его знала.

Он поделился с ней мечтой, которую лелеял многие годы.

— От тебя потребуется лишь вести самый лучший самолет,какой только существует в мире. Все остальное я возьму на себя. Это в томслучае, если ты вообще согласишься.

— Надо подумать.

Конечно, это перевернуло бы всю ее жизнь. Имя Кэсси О'Мэллистало бы известно в любом доме Америки, так же как имена Кокрейн, Линдберга,Элинор Смит или Хелен Ричи.

— Вернемся к этому разговору летом.

Оба помнили, что летом заканчивается срок действия ееконтракта, который Кэсси может либо возобновить, либо прекратить. Десмонд невидел причины, по которой она не захотела бы продлить контракт. Она никогда нескрывала, что ей нравится эта работа. Но перелет вокруг земного шара — совсемдругое дело. Это и ее давняя мечта тоже. Только вот Ник… Он настаивал, чтобыона ни в коем случае этого не делала, особенно для Уильямса. «Он тебяиспользует, — звучали в ее ушах слова Ника. — Не делай этого, Кэсси.Меня это пугает». Но почему? Что в этом плохого? Сам Ник всегда делает то, чтохочет. А теперь он даже не дает себе труда ей писать. С Рождества она получилаот него всего два письма, в которых говорилось лишь о том, чем он занимается, ини слова о его чувствах. Ник ничего не делал для того, чтобы сохранить ихотношения. Он, по-видимому, считал, что Кэсси это не принесет ничего хорошего,и поэтому даже не попросил ее дождаться его. Его письма скорее напоминалибюллетени из летной школы.