меня глупыми вопросами. Сумеешь потопить буек – мои поздравления. В трюме лежат еще несколько таких же. Когда наловчишься топить с двух выстрелов, тогда и поговорим про настоящие тренировки.

– Ну ладно, – проговорила Локон, и тут ее озарила идея. – А вам не кажется, что это расточительство? Разве годится тратить впустую ядра? Может, у нас на борту есть сигнальный пистоль? Я могла бы начать практиковаться с него…

– Что за дурацкий вопрос! – проворчал Лаггарт.

И в самом деле дурацкий. Но такие вопросы все-таки куда лучше, чем разные самоуверенные заявления.

– Это ж надо – сравнить пистоль с пушкой! – воскликнул Лаггарт. – Делай, что я тебе сказал, тупица!

С этими словами Лаггарт ушел, продолжая что-то бурчать под нос.

Локон сложила на груди руки, гадая, как ей теперь быть. Она собиралась провести вечер за изучением спор или поисками способа снять с Хойда проклятие, однако внезапное вмешательство Лаггарта сорвало все планы. И тем не менее из сложившейся ситуации можно было извлечь пользу. Ведь Локон намерена изобрести споровое оружие, чтобы одолеть капитана, и эксперименты с пушкой – далеко не самая бесполезная трата времени.

Правда, Лаггарт, отказавшись делиться премудростями стрельбы, подложил ей ту еще свинью. Теперь предстояло провести не один час, постигая тонкости прицеливания. Даже имея краткую передышку на границе морей, девушка понимала, что времени в обрез. В зависимости от того, где именно в Багряном море находится логово Ксизиса, для выполнения плана у Локон оставалось от нескольких часов до нескольких недель.

Решение пришло буквально в следующий миг. Локон выкатила пушку вперед – точно так, как делал Лаггарт. Улыбнулась, взяла влажную паклю и сунула в запальное отверстие. Мгновение спустя прогремел оглушительный взрыв, и Локон вместе с пушкой отлетела назад.

Не прошло и минуты, как на ют взбежала до крайности взволнованная Энн и изумленно выпучила глаза.

39. Птичница

– Крути вот эти два ворота, – объясняла Энн, вращая у основания пушки рукоять, которая мало отличалась от ручки мясорубки. – Первый позволяет развернуть орудие, если в бою возникла необходимость стрелять с противоположного борта. Вторым можно поднимать и опускать ствол, задавая угол полета снаряда. Поскольку в полете ядро непременно теряет высоту, ты должна целить чуть выше, запуская его по дуге. – Энн изобразила рукой траекторию. – Самое сложное – определить расстояние до цели. На выбор у тебя есть несколько снарядов с лозами-фитилями разной длины. Чтобы как следует обездвижить неприятельское судно, следует пустить ядро, которое разорвется в непосредственной близости от борта и окатит его водой.

– Меня не покидает подозрение, что существует гораздо более легкий способ захвата вражеского судна, – произнесла Локон, восседая верхом на пушке. – Как насчет ядра, взрывающегося в момент удара о корпус? Будь у нас такое, отпала бы необходимость оценивать расстояние и все свелось бы только к меткой стрельбе.

– Звучит здорово, – сказала Энн. – Правда, я никогда не слышала о таких ядрах.

«А вот я слышала… то есть видела, – подумала Локон, вдруг догадавшись, что именно подразумевалось под словом „ударно-детонационные“. – Похоже, кто-то вовсю работает над созданием подобных ядер. А может, уже и создал».

Девушке казалось, что препятствий для изобретения такого ядра не существует. Все ведь просто! Нужно сделать его не круглым, а заостренным. Стрелять, соответственно, заостренной частью вперед. Наконечник при столкновении с целью провалится внутрь снаряда и вызовет детонацию. Но возможно ли изготовить снаряд в форме, отличной от шара? Ведь даже само слово «ядро» подразумевает нечто округлое.

Закончив настраивать орудие, Энн выпрямилась и ласково погладила ствол. Мужчины, бойтесь своих желаний! Если в эту минуту вы задумались, как здорово было бы обзавестись женой, которая смотрела бы на вас, как Энн на свою пушку, то советую поостеречься. Ведь если это желание сбудется, то очень скоро у вас возникнет другое желание, неодолимое: уведомить власти о возможном причинении по неосторожности тяжкого вреда здоровью и переселиться в соседнее королевство, а после регулярно ходить на почту, потому что вам будут присылать вашу ненаглядную по кусочкам – по мере нахождения оторванных частей тела.

– Прости за нескромный вопрос, – сказала Локон. – Откуда эта странная любовь…

– К оружию? – подхватила Энн.

Локон покраснела и кивнула.

– А почему ты так странно краснеешь, когда задаешь вопросы?

– Просто не хочу навязываться.

– Зря даешь себе такие установки, – сказала Энн. – Не стесняйся спрашивать, иначе как узнать или получить то, что тебе нужно?

– Ну… я считаю, что это несправедливо – заставлять других тратить время на раздумья о том, что нужно мне. – Локон глубоко вздохнула. – Так ты скажешь, почему сходишь с ума по оружию?

– А как сама считаешь? – спросила Энн. – Есть догадки?

– Ни единой… Я поинтересовалась у Форта, и он сказал, что ребенком тебя, должно быть, держали в рабстве. Он думает, что твоя страсть к оружию и стрельбе связана с желанием контролировать свое окружение. Жажда власти, если в двух словах.

– Ха! – воскликнула Энн, усаживаясь на бочку с ядрами. – Обычно Форт видит людей насквозь, но вот со мной, похоже, не заладилось.

– То есть ты не была рабыней?

– Я росла на ферме, – ответила Энн. – Вот житуха! Я разводила кур и в ус не дула! Кстати, ты знаешь, что куры очень умные? Из них получаются замечательные домашние питомцы.

– Правда?

– Ага. Ужасно жаль, что они такие вкусные. Еще догадки будут?

– Если честно, я спросила еще и у Салэй, – сказала Локон. – Рулевая говорит, что пушки и огнестрельное оружие – это символы власти. А поскольку судовой плотник – ремесло, которым никого не удивишь, то желание самоутвердиться за счет более ответственной работы канониром вполне естественно и понятно.

– Ну да, – хмыкнула Энн. – Ничего другого я от Салэй и не ожидала! Ее суждения о людях всегда оставляли желать лучшего. Чего уж стесняться в выражениях! Да Салэй просто катастрофически необъективна!

– Верно, – кивнула Локон. – Я успела заметить.

– Только не говори, пожалуйста, что ты и Улаама спрашивала.

Локон покраснела еще сильней.

– Спрашивала! – воскликнула Энн, наставив на нее палец. – Что он сказал?

– Я мало поняла из его объяснений… Говорил что-то про форму оружия, а затем почему-то переключился на сигары…

Энн разразилась хриплым смехом. Это искреннее, бьющее через край веселье заставило Локон улыбнуться. Недаром говорят, что смех заразителен.

– И все-таки почему? – спросила Локон, когда собеседница успокоилась.

– Мне просто кажется, что оружие очень изящное, – пожала плечами Энн.

– И все?

– А этого мало? Вообще-то, по интересам человека можно составить о нем вполне объективное мнение. И именно поэтому мы все такие разные. Кругом кричат, дескать, культура то, культура се… Но что такое