перевел взгляд на маленькую девочку, вцепившуюся в руку матери — Детей четыре раза в день, взрослых три. Занимайте койки и отдыхайте, вас не потревожат до завтра.

— А что будет завтра? — затравленно спросила женщина с большой сумкой в руках — Придет другой командир и все будет по другому?

— Все будет по прежнему. — устало ответил офицер — А завтра с вами побеседует комендант нашего режимного объекта — он обвел взглядом примолкших людей — Это стандартная процедура.

— Спасибо вам! — чей то голос из задних рядов заставил всех обернуться на него и увидеть молодую девушку с нежным лицом, обрамленным спадающими локонами волос — Спасибо вам за все!

Кто то закивал, соглашаясь со словами девушки, кто то неожиданно всхлипнул, вспоминая пережитый ужас, а офицер резко отвернулся и Колька вдруг понял, что мужественный человек с трудом сдерживает слезы от нахлынувших эмоций при виде обездоленных людей. Дойдя до двери он обернулся и сверкнул глазами.

— Пока мы будем оставаться живыми, нас не победить никому — тяжелая дверь закрылась за ним с утробным звуком, разделяя жизнь на до и после.

Слова офицера долго звучали в голове у Кольки. Присев на застеленную войлочным одеялом кровать, он словно в тумане видел, как остальные люди раскладывали свои нехитрые пожитки, распределяя вещи между собой и знакомясь в этот непростой для них час. Через час кто то из вновь прибывших уже дремал, накрывшись покрывалами, женщины, сгрудившись в углу, перешептывались о своем личном, шумела вода в душевой, в дальнем углу безуспешно пытались настроить телевизор, щелкая по пустым каналам.

— Да бросьте же вы его! — недовольно крикнул лежащий на кровати мужчина — Нет никого в городе, некому передачи выпускать — он перевернулся на другой бок и добавил — И не для кого.

Вокруг него словно из ниоткуда, образовалось мрачное, темное облако, пожирая из душ людей робкие лучики надежды на лучшее будущее. Здоровый детина, мастеривший что то у себя на тумбочке, резко встал и придвинувшись в лежащему мужику, сунул ему под нос свой кулак.

— Чего ты, чего? — испуганно привстал на кровати мужичок.

— Еще только попробуй вякнуть, враз отучу! — здоровый детина зло посмотрел, на моментально ставшего тщедушным мужичка и бормоча себе под нос проклятия, отправился в свой угол.

Мужичок огляделся по сторонам, но не найдя поддержки, накрылся одеялом с головой. Через минуту все уже забыли об инциденте, женщины снова заворковали в своей тесной кампании, телевизор продолжал шипеть в ответ на бессмысленные поиски, а Колька, словно в забытьи вспоминал свое последнее путешествие на далекий остров. Как в немом кино, проплывали картинки перед его глазами, сменяясь, будто в калейдоскопе, накладываясь одна на другую и растворялись в мерцающей дымке. Первая встреча, строгое лицо Громова, по стариковски дотошный Генка, Алекс с замашками городского пижона — все эти видения вызывали блуждающую по его лицу улыбку, он шептал слова, пытаясь заговорить с ними, но все они не замечали его, продолжая жить в мире его фантазий. Яркое солнце на небе пропало за горизонтом, оставляя за собой тонкие полоски сияющих отражений, чернота ночи заполнила пространство, рождая взрывы северных сполохов в бесконечности. Белые медведи издалека смотрели на людей, поводя мордами и не рискуя приблизиться к жилым строениям, лишь провожая заинтересованными взглядами фигуры полярников, несущихся вдоль них на санях. Колька снова чувствовал обжигающий холод полярного ветра и поземкой стелющийся стылый снег, наметенный из бездонных запасников природы этого затерянного края. Тепло их станции разлилось в нем, отогревая замерзшее тело, заставляя сердце биться быстрее от радости снова быть в кругу друзей. Кухня встретила его кипением чайника, бульканьем воды и шипением сковородок. Колька неожиданно разулыбался, вспоминая кухонные посиделки с Генкой и посерьезнел, вспомнив как выхаживал пострадавшего в аварии Громова, применив забытые медицинские навыки. Разбитая бурильная установка мелькнула в памяти и нить воспоминаний оборвалась, смешавшись видениями из прошлого.

— Кажись настроил! — неуверенный голос вывел Кольку из дремоты и он увидел как телевизор, подергиваясь, выдал картинку с хорошо знакомым ему человеком.

87

Сидя на переднем сидении бронированной, представительской машины, Артемьев с интересом разглядывал расположившихся напротив него, троих потрепанных жизнью пассажиров. Его светлые глаза на волевом лице блуждали по испуганной девушке, прижавшейся к атлетического сложения парню, на Громова, отстраненно смотревшего в окно на пролетающие мимо них пейзажи разрушений, и обратно. Цепким взглядом разведчика, Артемьев подметил, как зажались двое незнакомцев, впервые попав внутрь дорогой машины и не доверяя ее хозяину. Громов, словно не замечая вопросительных взглядов Артемьева, продолжал молчать, мысленно переживая произошедшие с ними события.

— А чего сырые то такие? — с деланной улыбкой спросил Артемьев, обращаясь ко всем — Искупаться решили?

— Пришлось — сквозь зубы ответил парень, посмотрев в лицо своей подруге.

— Значит жизнь заставила — глаза Артемьева впились в парня — А может смерть? — он прищурил глаза — Или мертвецы?

— Может и так! — с вызовом ответил парень — Вам-то какое дело?

— Да мне то никакого — пожал плечами Артемьев — Думаю вам нужно быть благодарными за спасение — его глаза сузились, превратившись в щелочки — За то, что не дали вам утонуть.

Парень попытался сказать что то в ответ, но вспомнив о чем то, замолчал, уставившись себе под ноги. Девушка растерянно переводила взгляд с Артемьева на своего друга, но в разговор не вмешивалась.

— Сейчас вас заберет эвакуационная бригада — серьезным тоном произнес Артемьев, обращаясь к паре — Тогда можно считать, что самое страшное для вас позади — он отвернулся и сказав пару фраз водителю, достал сигарету из обитого плюшем портсигара.

Громов не вслушивался в разговор, но тайный смысл ему был понятен. За ним следили с самого начала. С тех пор как он тайком вышел из отделения полиции, он был под колпаком у спецслужб. Вся эта история с мнимым освобождением была подстроена Артемьевым чтобы выяснить, куда он отправится и выявить круг общения, возможных сообщников и прочие детали жизни человека, который стал отличаться от всех остальных.

Словно прочитав мысли Андрея, Артемьев обернулся к нему, их взгляды встретились и Громов понял, что знал об этом всегда, с тех пор, когда впервые увидел эти умные глаза.

— Через несколько минут будем на месте, готовьтесь. — пробурчал Артемьев, скользнув взглядом по паре, а потом уверенно кивнул Андрею, словно соглашаясь с его внутренним голосом.

Вильнув в переулок, машина остановилась. К приоткрывшемуся окну подскочил человек в толстом защитном костюме и наклонившись, лихо козырнул Артемьеву.

— Доброй ночи, тов. майор! — его голос заглушал респиратор на лице