— Мсье, сейчас все зависит от вас: в энтрадо ласкайте ножкиваших партнерш, но помните об их пальцах! — воскликнула мадам Вите. — Ногаскользит мимо ноги, вплотную к ней, но не наступает на нее. Медам, мсье, есликто-то из вас успеет сделать сандвич, замечательно, однако не зацикливайтесь нанем: короткие карисьяс — этого вполне достаточно для энтрадо во время мулинет.Напоминаю схему мулинет для партнерш: шаг правой ногой вправо, хиро, крузадолевой сзади, шаг вправо, хиро, крузадо левой спереди и так далее. Партнердолжен успеть сделать энтрадо в тот момент, когда ваша правая нога уходитвправо, и, таким образом, степень его участия в повороте становится болеедейственной. Он уже не просто обод, вокруг которого крутится колесо, то естьпартнерша (потому фигура и называется по-испански «мулинет» — «колесо»), онкружится вместе с ней, он играет, он трудится, он танцует! Слушайте меня…Начали! Раз-два-три-четыре! Медленно-медленно-медленно-медленно! Впрочем, какизвестно, счет в танго милонгеро не столь уж важен, мы танцуем под музыку, а непод счет!

Пары закружились, и Алене стало не до того, чтобы глазеть посторонам: невозможно трудной оказалась эта штука — мулинет с энтрадос икарисьяс!

— Хорошо, хорошо, — бубнил Мишель, кося глазом вниз, набыстро мелькающие ноги, — хо-ро-шо… Теперь, когда я делаю энтрадо, попробуйтена секундочку прижаться туфелькой к моему ботинку, а как только я зажму вашуногу, продвигайте ее вперед и продолжайте делать мулинет. Хо-ро-шо… Ой, пардон,я наступил вам на ногу, ой…

— Пардон! — вскрикнула Алена, поскольку теперь она наступилана ногу Мишелю.

Правая, поворот, прижавшись к ноге Мишеля, левая накрестназад… Ох господи, а перерывы тут бывают?!

Словно по заказу, музыка умолкла.

— Устали? — усмехнулся Мишель. — Это с непривычки. Я-то могутанцевать хоть сутки напролет.

— Я тоже, — кивнула Алена. — Но у нас ведь сейчас не танцы,а тренировка. У меня даже спина заболела.

— Извините, меня зовет maman, — вдруг спохватился Мишель. —Перерыв обычно длится тридцать минут, если хотите, вон за той дверью естьавтомат с кофе и печеньем, там же рядом туалет, а можно спуститься вниз ипогулять по парку.

И он исчез за одной за многочисленных дверей, которыевыходили в зал. Алена тоже поспешила войти «вон в ту дверь», выпила стаканчиккофе, забежала в некое местечко, потом вернулась в зал.

Там было удивительно пусто. Ну да, танцующие воспользовалисьслучаем прогуляться. Алена растерянно оглядела себя: вот те на, а как же онапойдет гулять по парку в этих туфельках? Ее многострадальные босоножки Мишельзапер в «магазине», ей не переобуться, пока он не вернется. Остальныепосетители школы были умнее: они переобувались прямо в углу зала, где стоялинесколько стульев и высокая стойка для обуви.

«Может, после занятий успею погулять вокруг замка хотьнемножко?» — подумала Алена.

— Здравствуйте, — раздался рядом приветливый голос.

Алена вздрогнула: по-русски здесь мог говорить только одинчеловек. Оглянулась — ну да, Руслан собственной персоной, стоит, улыбается.

— Ага, я так и говорил Селин, что это вы, та самая дама,которая была с маленькой девочкой на карусели около Сакре-Кер! А Селин вас неузнала. И я решил попробовать: если вы отзоветесь на русский, значит, в самомделе вы. Как дела? Нормально?

— А у вас? — сделала вежливую улыбку Алена — и не удержаласьот малой толики ехидства:

— И как вообще поживают свидетели Иеговы?

Руслан просто-таки закатился смехом:

— Теперь мы с вами, можно сказать, старые знакомые, поэтомучестно признаюсь: мы такие же свидетели Иеговы, как адвентисты седьмого дня,христиане-евангелисты, баптисты и мормоны. Ох, кем мы только не представлялись!Мы участвуем в крупномасштабном психолого-социологическом опросе: отношениесовременного человека к сектам. И изображаем из себя тех братьев во Христе,агитационные материалы чьего объединения у нас на ту минуту имеются. Вы нампопались на узкой дорожке как раз тогда, когда у нас остались только листовкииеговистов.

— И, судя по всему, — самым невинным тоном произнесла Алена,— у вас был их порядочный дефицит, да?

Подружка Машечка (ну та, из Хабаровска) частенько говорила:«Алена, ну какая же ты язва!» И была права, что характерно!

Однако Руслан, судя по всему, иронию не просек. Нахмурилсянедоуменно:

— Почему дефицит?

— Ну как же, — поморгала глазками Алена, — когда я уходилаот карусели, то обернулась и увидела, что вы сунулись в ту самую мусорнуюкорзину, куда я выбросила вашу листовку, и достали ее оттуда.

— Да, глазастая вы особа, ничего не скажешь… А с виду такаялегкомысленная, такая несерьезная…

— Внешность обманчива, — гордо сообщила Алена. — Особенномоя.

— Да я уж вижу… — пробормотал Руслан. — Кстати, а почему выне выйдете прогуляться? Там, внизу, чудесно. Мы с Селин уже немного привыкли кздешней красоте, мы ведь фактически живем у ее тетки, но, вообще-то, замокпрекрасен. А парк какой… Хотите посмотреть?

— Штука в том, что Мишель запер мои босоножки в «магазине»,— пояснила Алена. — Я бы с удовольствием прошлась, но он куда-то исчез… Аходить в этом шелковом чуде по мокрой траве и гравию я не решусь. Может быть,потом, после занятий?

— Там дождь начинается, — кивнул на окно Руслан. — Небо всезатянуто. Как бы не разошелся… Не слишком-то большое удовольствие получаешь отсозерцания исторических памятников, когда на голову капает!

— Дождь? — огорченно переспросила Алена. Как же она пойдетпосле занятий на станцию?

Может, кто-нибудь подвезет?

— Ну а по комнатам первого этажа хотите пройтись? — спросилв эту минуту Руслан. — Там такие дубовые панели.., такие фрески.., такиевитражи в окнах! А какая кровать под балдахином в парадной спальне! А яшмоваяванная!

— Что, серьезно яшмовая? — всплеснула руками Алена.

— Совершенно серьезно. Сами увидите. Пойдемте, не пожалеете.

— Нет, ну как это я пойду в чью-то квартиру смотреть чью-тованную… — пробормотала Алена. — Неудобно.

Если честно, дело было вовсе не в каком там неудобстве: ейпросто хотелось посидеть. Никуда не идти, а сесть и сидеть, вытянув ноги. Онане устала, и нога не болела, но колено вообще не чувствовалось. Как будто егоне было!