– Ничего… – прорычал Малигос. – Ему даже не больно…

– Глаза, – предложил Нелтарион. – Ударим, когда они отвлекутся. Ослепим Галакронда глаз за глазом…

Ноздорму фыркнул.

– Даже если глаз вот столько, – ответил он, поднимая одну из своих крошечных передних лап, – мы будем нападать больше дней, чем проживем.

Как бы удручающе это ни звучало, коричневый самец был прав. У Галакронда появилось столько дополнительных глаз, что, даже если троица убедит всех остальных протодраконов действовать согласно плану, им точно не хватит времени привести его в исполнение.

– Нужно предупредить Талониксу. – Но стоило Малигосу это сказать, как Кейлек услышал его мысли. В них протодракон был уверен, что очередная попытка образумить крупную самку ни к чему не приведет. Однако Малигос не видел иного выхода. Он должен был попытаться…

Рядом с ним Ноздорму предупредительно зашипел.

Бесчисленные глаза Галакронда вдруг прищурились.

И хотя Малигос знал, что это не предвещает ничего хорошего, он все равно бросился к Талониксе. Но самец отлетел не далеко.

Галакронд издал рев, заглушивший крики всех остальных протодраконов и сотрясший небеса. Некоторые нападавшие оказались к нему слишком близко и, кувыркаясь, разлетелись в стороны.

Галакронд выдохнул, и воздух наполнился гнилостной дымкой, напомнившей приближавшемуся Малигосу «дыхание» не-живых созданий. Протодракон отпрянул, когда дымка быстро поползла в его сторону. Отчаянно хлопая крыльями, он попытался развернуться, пока еще не стало поздно.

Но дымка все равно настигла Малигоса. Протодракон и его незримый спутник ждали, что сейчас живая плоть Малигоса начнет разлагаться и причинит им обоим невыносимые муки.

Но вместо этого снежно-голубым самцом овладела невероятная слабость. Она проникла настолько глубоко, что помутились даже мысли Кейлека. Синему дракону казалось, что из него капля за каплей вытекает жизнь, и он смутно заметил, что Малигос чувствует то же самое.

Однако каким-то чудом юный протодракон заставил свои крылья двигаться. Малигос вылетел из дымки. Стоило ему это сделать, как его собственный разум и сознание Кейлека начали проясняться, а силы – возвращаться. Чувство полной апатии постепенно отступило.

«Медленная смерть… – подумал Малигос, стараясь простыми понятиями осмыслить то, что Кейлек понимал более сложными. – Он выдыхает медленную смерть…»

Когда его мысли наконец достаточно прояснились, Малигос окинул взглядом развернувшийся перед ним кошмар. Большая часть огромного войска Талониксы оказалась внутри исторгнутого Галакрондом облака. Поэтому бесчисленные глаза исполина и наблюдали за ними – он ждал, когда почти все его враги окажутся в зоне досягаемости этого нового ужасного оружия.

Некоторые из попавших под удар протодраконов попытались развернуться и сбежать, пока другие просто старались удержаться в воздухе. Некоторым не хватило силы воли даже на то, чтобы продолжать махать крыльями, и они рухнули вниз, навстречу гибели.

Но даже посреди коварной дымки некоторые протодраконы смогли частично сохранить волю. Среди них была и Талоникса, которая, как казалось Малигосу, страдала от другого недуга – от полного безумия, которое охватило ее еще раньше. Талоникса ревела снова и снова – Кейлек и его носитель подумали, что так она пыталась не поддаться воздействию дымки. Она не отлетела от Галакронда, а, напротив, приблизилась к нему, бросая ему вызов так, словно они были равны по весу и силе.

Галакронд оглушительно рассмеялся. Единожды взмахнув крыльями, он сократил расстояние между ними.

Талоникса широко распахнула пасть, но на этот раз из нее вырвался не рев, а разряд молнии. Он ударил Галакронда прямо по морде… вот только толку от него было как от маленького щелчка.

Теперь настал черед уродливого протодракона распахнуть свою пасть, настолько огромную, что могучая Талоникса казалась в сравнении с ней лишь мухой. Челюсти сомкнулись на самке, тщетно пытавшейся развернуться и сбежать.

Талоникса очутилась прямо между огромных острых зубов. Галакронд не попытался снова проглотить ее – вместо этого он замотал головой, яростно встряхивая свою жертву. Талоникса огрызнулась и еще раз попыталась вырваться, но тщетно. Ее голова быстро поникла, а крылья перестали биться. Она все еще была жива, но лишь едва-едва.

Те, кого она вела за собой, даже не пытались помочь ей. Остальные протодраконы с трудом могли удержаться в воздухе или защитить себя. Кейлек и Малигос понимали, что, даже если бы они и захотели прийти к ней на помощь, было уже слишком поздно. Талоникса истекала кровью и с трудом ловила ртом воздух.

Галакронд перестал трясти ее и, слегка сжав челюсти, перекусил Талониксу напополам.

Верхняя половина туловища, все еще подергиваясь, медленно исчезла из виду, оставив за собой в воздухе фонтан крови и других жизненных соков. Галакронд с притворной брезгливостью разжал челюсти, позволив второй части Талониксы упасть вниз. Затем он расхохотался и, с силой взмахнув крыльями, очутился среди сонных протодраконов.

Распахнув пасть пошире, Галакронд начал свою жатву.

Его первые жертвы, похоже, даже не заметили собственную гибель, так быстро чудовищный исполин проглотил их. В мгновение ока пятеро исчезли в его утробе. Галакронд помедлил лишь миг, а затем повернулся и схватил еще троих.

– Что мы можем сделать? – в бессильной ярости прорычал Нелтарион. Казалось, он готов бросить вызов туману, несмотря на очевидные последствия такого поступка.

Малигос понимал растущую злобу серого собрата. Перед их глазами смерть пачками косила протодраконов, и ни один из троицы не мог положить этому конец… по крайней мере, не погибнув при этом сам. Вот только Малигос добровольно пожертвовал бы собой, если бы это остановило кровопролитие. Кейлек хорошо это видел, ведь он испытывал все бушующие эмоции своего носителя и слышал его мысли.

Вдруг Малигос, глядя на дымку, кое-что заметил. Он рванулся вперед.

– Летим!

Два других самца сразу же послушались, что о многом сказало Кейлеку. Малигос направился прямиком к туману, а затем резко начал подниматься вверх. Он почуял слабый приторный запах, и его мысли мгновенно замедлились.

Снежно-голубой самец полетел почти вертикально вверх, поднялся на несколько метров, и лишь затем осмелился немного вдохнуть. Когда Малигос наконец задышал, то не обнаружил в воздухе даже намека на запах губительного тумана Галакронда.

Выровнявшись и полетев параллельно земле, Малигос обнаружил, что и теперь запах не достигает его. Он летел над дымкой, и она никак не влияла на него.

Малигос направился к Галакронду, и два других самца полетели по обе стороны от него. Занятый поеданием, гигантский протодракон не заметил над собой крошечную троицу. Но даже если бы Галакронд и обратил на них внимание, то, скорее всего, лишь посмеялся бы. В конце концов, что могли сделать трое там, где потерпели поражение сотни?