ищут! Но никто не видел, чтобы он был среди мёртвых. Значит он жив.

Ашшурбанапал раздражённо хмыкнул и уже собрался отдать приказ, чтобы ассирийские воины с натасканными собаками прочесали пальмовую рощу, которая отделяла Тулизскую твердыню от Суз и где, по всей видимости, ещё прятались последние остатки разбитой эламской армии, как из этой рощи вышли двое.

Вскоре Великому царю доложили, что это Теуман и его младший сын. Их появлению Ашшурбанапал обрадовался, и в то же время совсем не удивился.

Восседая на своём походном троне, он теперь ждал, когда к нему приблизится повелитель Элама и его младший сын. Старший, Итуни, находился поблизости. С него сорвали все регалии и заставили встать на колени. И теперь вчерашний наследник эламского трона много часов смиренно ожидал своей участи, не вставая с колен.

Ашшурбанапал маленькими глотками продолжал отпивать финикийское вино из кубка и, прищурившись, не скрывая при этом своего злорадства, наблюдал, как к нему приближались Теуман и Ацина. Вначале они прошли шагов семьсот, размахивая руками и крича, что хотят сдаться на милость Великого царя. Но вот когда они поравнялись с первым постом ассирийских воинов, ассирийцы прикрикнули на них и велели упасть им на колени. Дальше к Великому царю они поползли, но за сто шагов до него их заставили ползти уже не на коленях, а совсем униженно на брюхе.

Ассирийские гвардейцы составили коридор, по которому направлялись Теуман, а за ним и его младший сын. Гвардейцев было пять сотен. Рядом с ними находились псы, которые бешенно лаяли и рвались с поводков. Если бы кто-нибудь из псов сорвался бы с поводка, то он бы загрыз и Теумана, и его сына. Некоторые из гвардейцев, усмехаясь, покалывали копьями бока или пятки ползших эламитов, и отпускали в их адрес скабрезные шуточки.

– Э-эй, – кричали они, – не обделайтесь по пути!

– Ой, от вас, кажется, уже пованивает!

– Да от них уже вовсю несёт! Фу-у-у… Фу-у-у…

– Ну, точно, они со страху уже кажется обделались!

– Посмотрите, они же слизняки!

– Хоть зажимай из-за них нос!

Чуть в стороне толпились сдавшиеся военачальники эламского царя. Эти генералы и прочие офицеры невольно отворачивали головы и прятали глаза, видя ужасное унижение, которому подвергались их повелитель и его младший сын. Хотя многие из этих генералов и офицеров и нелюбили Теумана, но это всё наблюдать было выше их сил.

Но вот Теуман, наконец-то, подполз к трону Ашшурбанапала. И тут же он начал хватать руками сапоги Великого царя и целовать их. Великий царь брезгливо отодвинул ноги. Теуман поднял голову. Глаза его блестели от слёз и в них застыл непередаваемый панический страх. Этот страх обуял Теумана кажется до кончиков его ногтей.

– Государь, Владыка всей вселенной, я прошу твоей милости! По-ощ-щади! Я готов стать твоим рабом навсегда! Только пощади меня и даруй мне жизнь!

Ашшурбанапал молча наблюдал за тем, как унижался перед ним Теуман, и как выпрашивал сейчас себе он эту самую жизнь. А ведь ещё вчера это был могущественный и надменный правитель обширного царства, стоявший на второй ступени в иерархии владык Древнего Востока. Выше его был только повелитель Ассирийской империи. Но убийцу собственной матери боги не простили. И вот как по воле богов может всё изменится, причём в одночасье! Теперь- он пыль под его ногами!

Ашшурбанапал не таким себе представлял Теумана.

Перед ним ползало на брюхе полное ничтожество. И это царь Элама? Ну и ну! И как ему подчинялись миллионы подданных до сих пор?

– Скажи, кто начал между нами эту войну? – процедил сквозь зубы Ашшурбанапал. – Не ты ли, собака?!

– Я! Я, Великий царь! Я был ослеплён и не знал, что творю! И богами за это наказан!

– А тебя ведь отговаривали… Я это знаю.

– Ты прав, подобный всем величайшим богам!

– И я знаю, кто больше всех тебя отговаривал! Прежде всего тебя отговаривала твоя мать!

– Да, Владыка вселенной, но я был дураком и её не послушал!

– И велел её за это убить!

– Великий царь, я не осознавал, что творю! У меня было помутнение рассудка!

– Кто исполнил твой приказ и умертвил царицу-мать Шильках?

– Начальник телохранителей.

– Как его зовут?

– Его зовут Акиширом.

– И где он?!

– Я не знаю, Владыка вселенной. Только не убивай меня, я прошу тебя! Только не убивай! Оставь мне жизнь! – и Теуман, впав окончательно в истерику, вновь разрыдался.

– Он среди сдавшихся, – склонившись над ухом Ашшурбанапала, негромко произнёс секретарь Азимильк.

– Значит, живой. А отыщите-ка его и доставьте ко мне этого пса! – приказал Великий царь.

Вскоре визжавшего Акишира приволокли и бросили как какой-то неодушевлённый куль к ногам Ашшурбанапала, а Теумана грубо оттолкнули в сторону. Великий царь брезгливо посмотрел на валявшегося перед ним генерала, у которого тоже было перекошено от страха лицо. Акишир сейчас извивался, как змея, когда на неё кто-то наступает.

Ашшурбанапалу было известно, что любвеобильная Шильках являлась первым и единственным увлечением его учителя, у них была любовь, и он пронёс её через всю жизнь, и когда ему сообщили о её трагической судьбе, то он схватился за сердце и его чуть не хватил удар. После этого Набуахиариба сильно сдал. Он даже слёг и почти месяц не вставал с постели, так он переживал за свою единственную любимую. А учителя Ашшурбанапал не просто уважал, а почитал своим духовным отцом. Именно учитель не только дал ему многие знания, но вылепил из него личность. И именно он помог ему прийти к власти. И поэтому Ашшурбанапал боготворил Набуахиарибу, особенно после смерти отца. Для него в последние годы только двое являлись непререкаемыми авторитетами – это учитель и Накия-старшая.

Поэтому Ашшурбанапал знал, что сделает сейчас.

– Так это и есть тот самый убийца Шильках? – переспросил Великий царь.

– Да, государь! – подтвердил секретарь.

– Презренный червь! Значит, именно ты совершил гнусное преступление и умертвил царицу Элама?! – переспросил Ашшурбанапал дрожавшего от страха генерала.

– Я действовал по принуждению! Мне приказали! Это он! Он мне приказал! О-о-он меня заставлял, а я… я не хотел! – начал истошно выкрикивать Акишир.

Затем генерал зарыдал и одновременно стал визжать. Он всё указывал трясущимся пальцем на Теумана.

Акишир валялся в ногах Ашшурбанапала и умолял даровать ему прощение.

– Владыка вселенной, прости! Прояви ко мне милость! Я буду твоим верным рабом!

– Содрать с этого червя его паршивую шкуру! Она ему не нужна! – бросил Ашшурбанапал.

Истошно визжавшего генерала оттащили от Великого царя и тут же исполнили приказ.

Через несколько минут Акишир принял мучительную смерть.

Ашшурбанапал велел снятую с этого эламского генерала кожу присовокупить