Элоранарр очень хорошо ко мне относился. По крайней мере, до того, как я его побила и оскорбила.

Время шло. Этот потолок с перьями всё больше давил, словно напоминая о том, что Элоранарр может не вернуться и никогда больше не засыпать, глядя на изящно выделанные для него лепные перья.

Наконец я обратилась к Многоликой: «Готовься!»

У мужского тела талия больше, поэтому самый быстрый вариант освободить опутывавшую её Многоликую – вернуть женскую форму хотя бы ненадолго. Проблема в том, что таз у мужчин уже, а мой таз сейчас был плотно сжат… Пользуясь нечувствительностью к боли, я рискнула и позволила телу перестраиваться. Бёдра сразу сдавило, казалось, кости захрустят, но Многоликая резво выскользнула из-под каменных тисков, и я снова вернула мужскую форму. На бёдрах наверняка останутся жуткие синяки.

Едва Многоликая вывалилась на разбитый в щепки пол, её затрясло. Она раскрыла пасть в области пряжки и позволила Жаждущему крови выскользнуть из себя. Он тут же по-змеиному пополз к оставленным Элоранарром лужицам крови.

Многоликая перебралась к руке. Пряжка на её голове превратилась в зубило, только что гибкое тело-ремень изогнулось, хвост трансформировался в плотную упорную конструкцию.

Тюк! Тюк! Тюк! – застучала Многоликая по опутавшему мою руку каменному щупальцу, каждый её удар отдавался в теле, напоминая о быстро уходящем времени.

* * *

Едва Многоликая освободила руку, я притянула из ящика в секретере кинжал и стала помогать ей долбить камень. С каждым ударом меня всё больше охватывала злость. Не терпелось вырваться, вздохнуть свободно, действовать. Что-то делать, а не бессильно ждать результата!

Куски камня летели во все стороны, щупальца трескались, я напрягала мышцы, проверяя на прочность оковы, и они трескались, осыпались на обломки паркета. Последние мгновения перед освобождением я опять рычала.

Вырвавшись, заставила себя остановиться.

Каких-либо симпатий к императору Кариту я больше не испытывала и не жаждала защищать его власть, но… Элоранарр – другое дело. И именно при Аранских я устроилась лучше всего, со сменой власти мне придётся проходить весь путь заново, не говоря уже о том, что Неспящие ударили только по потенциальным избранным Аранских, и другим правящим родам особого дела до этих безумных вампиров пока не было.

Конфликт с Шадарами и Мэгранами мог закончиться чем угодно, следовало подстраховаться… помочь Элоранарру удержать власть семьи, если это в моих силах и не будет стоить мне жизни. Ну или помочь ему сбежать, если уж на то пошло.

И времени у меня было в обрез.

Жаждущий крови змеёй свернулся на раздробленном полу. Залезать в снова превратившуюся в ножны-пояс Многоликую он не собирался. Гневно зазвенел… Попытался резануть меня, когда я наклонилась. Зря. Я всё ещё злилась, и неизвестность мне доброты не добавляла. Треснув его молотом телекинетического удара, прижав все три лезвия к полу. Телекинезом стиснув их вместе, я наступила на лезвия в пяти сантиметрах от кончика и приказала Многоликой заглотить упрямое, вздорное уруми. Она стиснула его металлическими зубами так плотно, что он, придавленный моей стопой и телекинезом, просто не мог дёрнуться. Постепенно я отступала дальше, пока Многоликая не втянула его полностью. Последней она опутала и поглотила рукоять.

«Ты подчиняешься мне, Жаждущий крови, – напомнила я призванному мечу и застегнула ножны-ремень на талии. – И это не обсуждается».

Закончив с укрощением, я оглядела комнату Элоранарра. Пол мы побили знатно, кровать сдвинули. На полу в свете солнца веером блестели осколки витрины. Некоторые перья так и остались среди них, Элоранарр не успел их вытащить…

Разворачиваясь к двери, я взмахнула рукой. Заскрипели осколки, освобождая выдернутые телекинезом перья. Когда я выходила, они, повинуясь моей воле, рядком легли на секретер.

У себя в комнате я собрала документы и сожгла их в светлой чаше ванны. Включила воду, смывая пепел. Он чёрными хлопьями сражался с потоком, всё норовил выскочить на поверхность, и всё же оказался в канализации.

Два оставленных в спальне флакончика с изменяющим запах зельем я спрятала в Многоликой. В камине спалила запасную накладку на пах, чтобы в случае обыска моей комнаты ни у кого не возникло лишних вопросов.

Вроде ничего компрометирующего не осталось… Я оглядела комнату, и меня пронзило мыслью, что, возможно, я вижу это всё в последний раз. Шкаф с книгами, секретер, письменные принадлежности, кровать… Лежащее на ней меховое покрывало оставлять не хотелось, его отдал мне Элоранарр, и…

«Не время разводить сантименты», – одёрнула я себя и отправилась к ожидавшим меня во дворце Ларнам.

Дворец был тих в предчувствии беды, по залитому солнцем саду и коридорам не бродили придворные и слуги. Алые мундиры вездесущих гвардейцев напоминали о крови.

В гостевом крыле, в синих апартаментах, сидели бледные сёстры Ларн. Они поднялись навстречу мне. Закрыв дверь, я без лишних разговоров дала им установку молча следовать за мной и скрыться в Нарнбурне – вольном городе возле Академии магии.

Опасения о возможных препятствиях не оправдались: гвардейцы, не зная о моей ссоре с Элоранарром, открыли нам небольшую дверь в стене. Права на прохода через магическую защиту Аранских он у нас не забрал, и мы вышли без проблем. Мои зачарованные драконессы, точно зомби, расправили перламутровые крылья и полетели к цели.

Провожая их рассеянным взглядом, я заключила, что они достаточно сильные, долетят. Оглядываться на спрятанный под защитным куполом дворец не стала, телепортировалась в родовой замок.

Дом. Меня передёрнуло, серебристые стены на миг окрасились кровью, но в следующий опять засверкали на солнце. Страх жил во мне, когда я пересекала двор, но я помнила, что единственный способ его победить – преодолевать раз за разом.

Как же тут было тихо и сумрачно! Замок напоминал мне склеп, несмотря на чёткое ощущение присутствия живых слуг. Услышав позвякивание ложечек, – такое знакомое, болезненно-родное, – я пошла быстрее, стремительно шагнула в малую серебряную гостиную.

Сиринов там, конечно, не было.

Мой верный семейный казначей и его лучший друг – управляющий – пили чай с вареньем. Это они воссоздали обстановку замка такой, какой она была до уничтожения моей семьи. Они поддерживали здесь иллюзию жизни. Увидев меня, старики отставили фарфоровые чашки и улыбнулись, но тут же по моему лицу поняли, что что-то стряслось. Я привычно сквозь их амулеты проникла в сознания, убедилась, что они так же верны, и их сердца при виде меня наполняются щемящей нежностью.

– В империи проблемы, – пояснила я и приступила к перечислению всех приготовлений, которые они должны сделать, чтобы защитить мои деньги и особо ценные вещи на случай поражения Аранских.

Закончила я приказом после завершения дел залечь на дно в Лунной Федерации. Я терпеть не могла вампиров, но только они могли настолько беспредельно чихать на все претензии драконов, чтобы доверить им жизни дорогих мне существ.