запястьях. Ли застонал, когда она передала ему то, что сказал Вейл о ее дедушке.

– Боже правый, Эверли. – Ли сжал пальцами переносицу. – Именно поэтому я и просил тебя не…

– Я знаю, – перебила его Шафран. – Все, что ты мне можешь сказать, я уже передумала сама. Глупо было подходить к нему.

– И опасно. Может оказаться, что он убийца.

Она подняла на него глаза, встретившись с его серьезным взглядом.

– Да, многое указывает на него. Он признался, что вспыльчив и ревнив. У него были финансовые связи с миссис Салливан и любовные отношения с Берди. Учитывая, что у него дом за городом, в Хемпстеде, он мог собрать растения в букеты, или, по крайней мере, у него есть деньги, чтобы купить их вместе с молчанием.

– Это весьма цинично, – заметил Ли. – Но мне даже нравится этот налет пессимизма в выражении твоего лица. Очень похоже на то, что ты злишься, а я нахожу это…

– Ты скоро увидишь, как я на самом деле злюсь, если сейчас же не перейдешь к делу и не расскажешь, что нашел у Амелии.

Развалившись на диване, он рассказал о том, что ему удалось найти: письмо с просьбой о деньгах, водительские права и шприц.

– Жаль, что Эдвардс болен. Я собирался завтра подколоть его – извини за неудачный каламбур – чтобы выведать больше информации о семье Амелии. Если она действительно в таком отчаянном положении, вполне возможно, что именно она взяла бриллианты миссис Салливан. – Внезапно он помрачнел и, откинув голову на подушку, потер лицо ладонью. – Бриллианты! Вот черт! Камни были спрятаны в спальне Амелии, среди платьев. Но я подумал, что это фальшивки, а они могли быть самыми настоящими.

Шафран нахмурилась.

– Но ведь инспектор должен был их увидеть, когда обыскивали квартиру после смерти Берди.

Ли покачал головой.

– На самом деле без веских на то оснований они не имеют права устраивать обыски. Как минимум у них на это должен быть ордер.

– Ну, может, теперь у них будут основания? – с надеждой в голосе спросила Шафран.

– Да, и сказать им, что я вломился в ее квартирку и, возможно, нашел бриллианты? Нет, старина, такое мы ему рассказать не можем.

Тяжело вздохнув, Шафран пришлось признать его правоту. Инспектор ни за что не позволил бы ей оставаться консультантом, если бы узнал, что она взялась за старое. По крайней мере, в этот раз не она взламывала и проникала в чужую квартиру.

– Может, ты попросишь у него описание пропавших вещей и сравнишь с тем, что видел?

– Я видел их только мельком.

– И все же…

Тихое жужжание радиатора было единственным звуком в комнате, а за окном моросящий дождь переходил в ливень. Шафран потянулась, чтобы снять давящее на лоб бандо и шпильки, от которых голова еще больше разболелась. Между Амелией, Эдвардсом и лордом Вейлом определенно происходило что-то странное. Но вопрос в том, имеет ли это какое-то отношение к ядам или же это всего лишь любовный треугольник?

Она подняла голову и увидела, что Ли смотрит на нее. Его золотистые волосы от дождя потемнели и растрепались, а улыбка, с которой он на нее смотрел, была гораздо теплее, чем обычно. В животе ни с того ни с сего затрепетали бабочки. Но кто знает, может, для него это всего лишь забава. И все же за тем, как он сейчас на нее смотрел, как будто крылось нечто большее и заставляло ее подозревать – надеяться? – что это не так.

Шафран все еще раздумывала над этим, когда раздался стук в дверь.

Ли встретился с ней взглядом и, должно быть, заметил дрожь страха, пробежавшую по ее телу при мысли о том, кто в такой час может стучать, учитывая дело, которое они расследовали. Он тут же вскочил и в мгновение ока оказался в коридоре. Шафран шла за ним по пятам.

Ли на цыпочках подошел к двери и, отодвинув металлическую пластину дверного молотка, выглянул в коридор. Нахмурившись, обернулся к ней и одними губами произнес: «Я его не знаю».

Шафран оперлась на его плечо и тоже заглянула в щель.

Перед дверью стоял высокий темноволосый мужчина. Ахнув, она распахнула дверь и безрассудно бросилась в объятия Александра Эштона.

Глава 28

– Александр! Что вы здесь делаете? – широко улыбаясь, воскликнула Шафран. Она схватила его за руку, втащила внутрь и захлопнула дверь, чтобы не выстудить квартиру холодным воздухом с улицы. – Когда вы вернулись?

– Меньше часа назад. – Он скинул намокшую под дождем кожаную сумку и поставил на пол. Шафран стянула с его плеч – оказавшихся шире, чем запомнила, – мокрый плащ.

– Но вы, наверное, с ног валитесь от усталости! – Шафран смотрела на него, не в состоянии оторвать взгляд. Его смуглая кожа под экваториальным солнцем приобрела золотистый оттенок, а черные вьющиеся волосы заметно отросли и были влажными. Одет он был неформально – в темно-синий джемпер, брюки из грубого сукна и ботинки. Кепку он уже снял и мял в руках. – Что вы здесь делаете?

Александр прошелся взглядом темных глаз по ее телу, все еще затянутому в красное вечернее платье, в котором она была в театре, а затем посмотрел поверх ее плеча, где, как она вдруг вспомнила, все еще торчал Ли.

– Ах, прошу прощения, что не представила вас. Александр Эштон, это доктор Майкл Ли. – Шафран отошла назад и прижалась спиной к стене, чтобы дать им возможность пожать друг другу руки.

Ли шагнул вперед, протянул руку и приветливо улыбнулся.

– Рад знакомству. Эверли очень старалась ничего не рассказывать о вас.

– Доктор Ли. Вы, как я полагаю, ассистент Шафран. – Александр пожал ему руку.

– Да, последние несколько месяцев мы работаем вместе. Я отвечаю за медицинскую часть, а Шафран занимается растениями. И еще мы ведем расследование. Для раскрытия парочки убийств, как ни странно, нужно много рук, – Ли ухмыльнулся, посматривая то на нее, то на Александра, как будто чувствуя, что его шутку не оценили.

Александр расправил плечи, остановив тяжелый взгляд на Шафран. Она нервно улыбнулась, не понимая причины растущего напряжения, из-за которого и без того маленькая прихожая внезапно показалась ужасно тесной для них троих. Прочистив горло, она обхватила себя холодными руками.

– Ну что мы все здесь просто так стоим? Мне заварить чаю или…

– Полагаю, Эверли, ты предпочтешь наверстать упущенное со своим бесстрашным исследователем. – Ли улыбнулся ей, но линия его челюсти выдавала напряжение. – Увидимся в понедельник. Или завтра, если захочешь побыстрее обсудить то, что произошло сегодня вечером.

Шафран что-то пролепетала, сама