В ту же секунду произошло столько событий, что я не на всесмогла достойно отреагировать: со страшным грохотом взорвалась цистерна, Сережатолкнул меня и упал сам, кто-то дико заорал почти над самым ухом, нас обдалоневыносимым жаром, меня рывком поставили на ноги и дернули за руку, а я наконецсообразила, что вокруг все полыхает, а мы с Сережей бежим в горы под прикрытиедеревьев. В нескольких шагах от тропинки лежал парень, в груди его торчал кусокметалла с рваными краями, и я в ужасе зажмурилась, представив, что такая жештука с большой вероятностью могла засесть во мне… Но особенно размышлять былонекогда, Сережа на ходу подхватил автомат, который валялся рядом с парнем, и мынаконец достигли первых деревьев.

В спину нам стреляли и отчаянно матерились. А мне, несмотряна весь трагизм ситуации, вдруг сделалось смешно и я хихикнула, довольногромко, но тут же прикрыла рот ладонью и затосковала, решив, что это нервное иесть повод беспокоиться о своем здоровье. Но в настоящее время о нем надо былоне только беспокоиться, его надо было буквально спасать, потому чтопреследователи были у нас за спиной.

Надо отдать мне должное, я не была обузой Сереже, потому чтолетела как на крыльях, и это несмотря на очень крутой склон. Через несколько минутстало ясно, что мы оторвались. Чем это объяснить, я не знала: их растерянностьюот взрыва или нашим необыкновенным везением, а может, они просто чувствоваливсю бессмысленность погони в таком месте, где прочесывать придется каждуювыемку и каждый камень. Я надеялась, что они решили именно так, и собраласьвздохнуть с облегчением, но Сережа меня разочаровал:

— Захар знает, здесь нам просто некуда деться.

— Как это? — испугалась я.

— На этой горе без воды и пищи долго не просидишь.Слева море, спуск к нему очень опасный, но если и спустимся, то по берегувыйдем к соседней турбазе, где нас и будут ждать.

— О господи, — ахнула я, а Сережа продолжил:

— Топая по горам, выйдем все к той же турбазе. Можновзять правее, там шоссе на Новороссийск, после убийства Жженого и этого взрываменты перекроют все дороги, но попробовать всегда стоит.

— Допустим, мы выйдем на шоссе, то есть я имею в виду,куда-то вообще выйдем, и что дальше?

— Посажу тебя на попутку и отправлю в Краснодар. Тамкупишь билет на поезд. Я очень сомневаюсь, что твой муж уехал. Мобильник у негоесть? Значит, все еще проще: из Краснодара позвонишь ему…

— Замечательно, — нахмурилась я. — А что стобой?

— Со мной будет полный порядок. Не забивай голову.Главное, не попасть нам вдвоем к ментам, они способны вгроб вогнать своимивопросами, а я не хочу, чтобы у тебябыли неприятности. И я не хочу, только ониуже есть. И давай выбираться из них вместе. Конечно, у меня нет желания бытьобузой но и… изводить себя мыслями, жив ли ты, тоже не слишком радостно. Доберемсядо телефона, и я позвоню Максиму. Он поможет, — и добавила мысленно:«Никуда не денется…»

— Значит, попробуем выйти к дороге, — заявилСергей.

Делом это оказалось нелегким. Места здесь были дикие,нехоженые, причем в буквальном смысле: я не обнаружила ни одной тропинки, атакже населенного пункта. Причина этого была проста, и мы ее очень скороосознали: здесь не было воды. Напрямую от хутора мы прошли не более десятикилометров, но по горам этот путь увеличивался примерно в три раза, и я уже елеволочила ноги. Пить хотелось страшно, мы обливались потом и дышали с трудом,все чаще останавливаясь передохнуть.

В одном месте деревья вдруг расступились, и мы оказались наполяне, если так можно назвать пологий склон горы. К моему изумлению, здесьбыли явные следы человеческого пребывания: несколько разбросанных банок ивыжженный пятачок земли в том месте, где горел костер. Совсем рядом валяласьполиэтиленовая бутылка, до половины заполненная жидкостью. Сережа понюхал,осторожно попробовал и вздохнул с облегчением:

— Вода.

Она оказалась теплой, и в другое время я бы, конечно, ни зачто не стала пить неизвестно кем оставленную воду из бутылки сомнительнойчистоты, но сейчас выпила и ощутила что-то вроде блаженства, после чегоглубокомысленно изрекла:

— Все познается в сравнении.

Пофилософствовать мне не удалось, меня окликнул Сережа. Оннаходился метрах в двадцати, в самой гуще деревьев, и что-то там разглядывал.Подойдя ближе, я смогла увидеть груду искореженного железа, на первый взглядбесформенную и ржавую, и только через несколько минут поняла, что передо мнойхвост самолета, точнее, то, что когда-то им было. Железо пытались избавить отржавчины, а я несказанно удивилась, рассмотрев, что изображено на хвосте. Эмблемане сохранилась полностью, но и по фрагменту было ясно, это свастика.

— Надо же, — удивился Сережа. — С войнываляется. — И добавил со вздохом:

— Ну и глухомань…

Становилось понятным наличие недавней стоянки: о самолетеместные, должно быть, хорошо знали, и сюда наведывались дотошные туристы, аможет, просто мальчишки из близлежащих поселков, что ни говори — экзотика.

Недолгий отдых у самолета был последним в тот день. Околошести часов мы вышли к дороге, но на дорогу соваться не стали, решив немного понаблюдать.Как будто ничего подозрительного. Еще с километр двигались параллельно шоссе,не теряя его из виду, и достигли развилки с указателем. По соседству с этимсамым указателем стояла милицейская машина, и двое мужчин в форме, сидящие вкабине, лениво поглядывали по сторонам.

Через десять минут на дороге показались «Жигули», и соннуюодурь с обоих как ветром сдуло. Они поспешно покинули машину, а я с крайнимнеудовольствием отметила, что один из патрульных вооружен автоматом.

— Их можно обойти, — без особой уверенностисказала я.

— Конечно. Но везде будет то же самое. Единственныйшанс смыться — уйти горами как можно дальше отсюда и уж там попытать счастья.

Я вынуждена была с этим согласиться и кивнула: приключенияне прошли для нас даром, вид у обоих был довольно дикий, первый же милиционернепременно обратит на нас внимание. Сережа посмотрел на меня и добавил:

— Обойдем ментов, выйдем на дорогу, я посажу тебя наавтобус. — Он тяжело вздохнул. — Все вроде просто, да одно плохо: тыможешь нарваться на Захара. — Сергей долго хмурился и наконец кивнул:

— Тебе лучше всего спуститься к ментам и просить защитыу них, скажешь, отбилась от группы и плутала в горах…